Шрифт:
Закладка:
– До моих женских дней еще пара недель, вот тогда будет мрак. – Я подмигнула ей. – Советую подготовиться, спрятаться на другом краю обитаемых земель и не выбираться оттуда год-полтора.
Клара присвистнула и закатила глаза, не отрываясь от нарезки овощей.
– Тебе бы к лекарю с такими проблемами. Ну или просто перестань быть такой эгоистичной стервой.
– Пожалуй, начнем работать над характером вместе, милое дитя.
– Только об этом и мечтаю, тетушка Гвен! – Она отправила воздушный поцелуй и бахнула передо мной новый список покупок. В два раза длиннее предыдущего. – Хоть бы сказала, что у тебя столько крыс, мы бы лучше все спрятали.
– Нет здесь никаких крыс!
Глупость какая! Я несколько раз обследовала дом, прежде чем в нем поселиться. Терпеть не могу грызунов! И чем бы они питались все пятьсот лет, пока здесь не было людей? Клара снова закатила глаза, отчего захотелось ее разочек стукнуть, и поманила за собой.
Почти все мешки с припасами, спрятанные в кладовой, оказались погрызаны, а крупы частично высыпались наружу. От копченого окорока не осталось ничего, кроме кости, и прокопченные веревки – от колбас.
– Не стала убирать, пока тебе не покажу.
– Отлично, я увидела, принимайся за дело.
Несмотря на всю браваду, девчонка выглядела расстроенной, поэтому я не стала нападать на нее и обвинять в порче продуктов. Меньше чем за два дня Клара вычистила кухню до блеска, навела порядок в банках, кастрюлях, сковородках и прочем. Написала подробное меню на все дни возможного пребывания его величества и даже карточки блюд с подробным рецептом, составом и весом готового. Не думала, что в ордене так серьезно подходят к готовке, но была им за это искренне благодарна, потому что сама не сделала бы и десятой части.
Значит, не Клара. Она в самом деле хотела стать поваром и накормить его величество. Остаются еще трое.
– Убедилась, что гаденыш хочет тебя подставить? – Рядом объявился Курт, наполовину утопая в стене, а я тут же добавила плюс один к своему списку подозреваемых. В такой ситуации можно верить только себе.
– Зачем ему это? – шепнула я, когда девчонка вышла из кладовой.
– Чтобы нагрузить тебя проблемами и отвлечь от нашей схемы, – резонно заметил призрак. – Пока ты хлопочешь по дому, время уходит. Скоро он охмурит тебя, задурит голову своей якобы любовью, сама не заметишь, как втянешься во все это. И вместо гордой магички останется только деревенская баба, которая с утра до вечера скребет, моет и готовит. Ты располнеешь, потеряешь волосы и часть зубов, будешь нянчить по младенцу в каждой руке и радоваться, что муженек тебя сегодня не колотил.
– Не собираюсь становиться бабой! – рявкнула я в лицо вошедшей Кларе.
– Вот сейчас ты открыла себя с новой стороны, тетушка Гвен, – хмыкнула она и взмахнула рукой. Летающие черпаки и ложки аккуратно собрали чистые крупы, лежавшие сверху, веник и совок расправились с остальным.
Все выходило так споро и аккуратно, что не получалось отвести взгляд. Такой потрясающий бытовой талант, как ее занесло в орден? Хотя о чем я спрашиваю, как будто у Клары был выбор.
– Не парься, – она ткнула меня кулаком в плечо, – я тоже не в восторге от перспективы обабиться. Как представлю, что надо будет рожать детей, слушаться мужа, платья носить… буэ-е-е-е!
Насчет детей и мужа я была с ней полностью согласна (по крайней мере того мужа, которого нельзя приковать к стене, если позволяет лишнего), но платья! Какая девушка в здравом уме от них откажется?
– Много ты понимаешь! – Я легко щелкнула ее по носу. – Платье – это секретное женское оружие. Крайне убийственное, если его правильно использовать.
– Ну давай, обними ее и тащи к себе в комнату, – скривился Курт. – Будете есть печенье под одеялом и болтать, как настоящие сестрички! Смотреть противно, в кого ты превратилась.
– Все эти гендерные штучки не по мне.
Я хотела закатить глаза в качестве ответа им обоим, но Клара так постоянно делала, а мне не шестнадцать. И спорить с девчонкой глупо. Я старше, умнее и хитрее.
– Мы просто однажды купим тебе правильное платье, которое ты наденешь по правильному случаю и в правильной компании, тогда все поймешь. А пока мне надо разобраться с мышами.
До самого обеда я с пристрастием допрашивала свою вынужденную семью. «Любимый младший братик» делал огромные и честные глаза, доказывал, что спал всю ночь, но слышал топот мелких лап и шуршание, а потом даже притащил еще живую и испуганную мышь в доказательство их существования.
«Чей-то дядюшка» Дунк выслушал меня очень внимательно, тяжело вздохнул и ушел без ответа, но и с ним поругаться не вышло, потому что Стервятник самоотверженно приводил в порядок все деревянные предметы в доме. Не знаю, что у него на уме, но подставлять меня перед его величеством он точно не собирался.
Найти «муженька» для приватного разговора оказалось сложнее всего: специально или нет, Сай спрятался от меня в саду, где разглядывал остатки яблок, орехов и дикорастущих трав.
– Засеять бы… – Он с умным видом поковырял плотную после дождя землю.
– Вы в ордене еще и огород держали?
Сай выпрямился, скрестил руки и навис надо мной. Да что такого? Обычный вопрос!
– Ладно-ладно, больше не трогаем тему твоего обучения, если она такая болезненная. Или трогаем, но нежно. – Я подмигнула ему, хотя малыш все еще стоял и буравил меня взглядом. – Хочу напомнить, что не собираюсь держать трактир до весны. Пары недель вполне хватит.
– А потом что?
Я подвигала бровями, но отвечать не стала. Постель – не повод для откровенности.
– Значит, планы на будущее – это твоя больная тема, да? А если мы ее осторожно потрогаем?
Дальше он просто сгреб меня в охапку и поцеловал, жадно поглаживая руками и вжимая в себя. Кажется, кто-то слишком буквально понял мои шутки. И где здесь, спрашивается, нежность? Хотя было что-то дурманящее в том, что он так сильно меня хочет.
– Младшие Уорты не обрадуются такой картине, – шепнула я ему на ухо.
– Добровольно отправятся в сад? Не смеши, я же могу увидеть и работать заставить.
Осенний ветер норовил забраться под одежду, но от поцелуев малыша и воспоминаний о прошедшей ночи меня бросало в жар. Хотелось побыстрее улечься в нашу постель, и я еще не решила, до или после повторения вчерашних уроков.
Жаль, не все мои домочадцы боялись работы и Сая: один и вовсе
