— Вы глухие? — наехал он на всю нашу группу. — Я к кому обращаюсь?!

— А вы, сударь, собственно, кто такой? — вышел вперёд Джозеф, приняв удар на себя, как настоящий староста.

— Диего Де’Сантос, — хмыкнул лысый мулат, представившись и оценивающе оглядев Джозефа с ног до головы. — Первый наследник рода Де’Сантос.

— Джозеф Абрамс, — поправил староста очки. — Первый наследник рода Абрамс. Отвечая на ваш вопрос — Я сильный.

Слова Джозефа вызвали целый шквал шепотков у нашей группы. Все удивились явно не на шутку.

— Похоже, Джо решил завоевать сердца не только наших девчонок, но и с параллельной группы, — прошептал Эдвард. — Он понял мою тактику и учение. Молодец.

— А он точно справится? — прогудел Лео, смотря на всё представление сверху-вниз. — Может мне помочь?

— Раз он вызвался, то уверен в своих силах. Да и при том, не убивай в нём мужика, — хмыкнул я, даже немного удивившись тому, как повёл себя Джозеф.

Бритоголовый мулат, тем временем, набычился, с вызовом посмотрел на очкарика и сделал шаг вперёд, встав с ним лицом к лицу:

— Раз ты силён, то не откажешься от спарринга, Абрамс.

— Только, если учитель даст добро, Де’Сантос, — поправил Джозеф очки, сверкнув глазами.

Обстановка накалялась. Две группы студентов смотрели на этих двух петухов. Мне было откровенно скучно смотреть на столь нелепое бодание детишек. Вот будь здесь Акула, и они бы начали с ним драться… Тогда — да. Я бы понаблюдал за беспощадным убийством школьников, хе-х.

Перекинувшись парой колкостей, неожиданно для всех, Диего и Джозеф вспыхнули покровом. Плечи бритоголового вмиг покрыл тёмно-серый туман, а позади него возник массивный трёхметровый скелет в доспехах, от которого тянулась нить марионетки в виде железной цепи. Покров Джозефа в корне отличался от его оппонента. За спиной очкарика возник бело-синий плащ, а на голове — ледяная корона.

Раздались удивлённые восхищения зрителей, явно впечатлённых происходящим. Для меня же всё это выглядело довольно забавным. Призванная марионетка, нить которой в теории невозможно разорвать, судя по ряби фигуры, была нестабильной. Так что этот Диего не так и крут, как хочет показаться. А Джозеф, оказавшийся Элементалом, больше походил на ледяную принцессу чем опасного мага.

— Райан, ты чего хмыкаешь? — шустро жуя шоколадку, спросил Эдвард.

— Да так. Как думаете, кто победит?

— Хм-м, — протянул Эд, явно задумавшись. — Даже не знаю...

— Учитель победит, — встряла в наш разговор София и указала взглядом в сторону входа в спортзал.

К нам плавной походкой шёл дряхлый старик, одетый в зелёный спортивный костюм. Низкий рост, худые плечи, сломанное правое ухо и кривой нос. Светло-карие глаза и бритое лицо.

— Э, п-с-с, тигрята! — помахал он, остановившись подле одной из отметок на беговой дорожке. — Вы чегошеньки там делаете?! Безделье — игрушка дьявола! Убрали покровы и угомонились, иначе сделаю вам ата-та! Живо-живо, построились в одну шеренгу!

Диего и Джозеф деактивировали покровы, бросили друг на друга многообещающие взгляды и разошлись по группам. После все построились в одну линию, заняв место согласно росту.

Молча пройдя вдоль шеренги, старик остановился возле Диего. В следующий миг мелькнула вспышка, рванул порыв ветра, взметнувший спортивные юбки девушек, и Диего рухнул на колени, держась за живот:

— Агх! Кха-кха! — захватал он ртом воздух.

Никто даже и не понял: что именно произошло. Удар старикана был слишком неуловим для первокурсников. А он неплох. Следующей его жертвой стал Джозеф.

— Так-так, дисциплину наладили, теперь к занятию, — улыбнулся старый. — Меня зовут — Камаев Шу. Для друзей — Кама молния. Для вас — учитель, сенсей, тренер, мастер, — представился он и ухмыльнулся, взглянув на девчонок. — Девочки могут обращаться ко мне — красавчик. Ну, это по желанию, естественно.

— А-а эм… Учитель-красавчик, — подняла руку студентка из параллельной группы. — А что вы сейчас сделали?

— Проверил их характер, — ответил Камаев и посмотрел на валяющихся Диего и Джозефа. — Слабоваты, ребятишки. Ну, ничего. Я сделаю из них камни. Всё, подъём! — хлопнул он в ладоши, поторапливая мулата и очкарика. — А теперь всем! Становись! Равняйсь! Смирно! Напра-во! За направляющим по беговой линии, бегом марш!

Мы выполнили команды и побежали по периметру спортзала, держась друг за другом. Передо мной бежала острая на язычок Белла. Синяя спортивная юбка, как у черлидерш, белая обтягивающая футболка, белые гетры. Ничего так смотрелось, ебабельно. Да и ножки у этой Свон что надо. Чёрные волосы, связанные в хвост, колыхались сейчас при беге, хлестая её по спине, как кобылу хлыстом. Ух, я не удержался и прокомментировал вслух:

— А мне нравится такая физра.

Белла обернулась, увидев как мой взгляд прикован к её играющему при беге задку. В глазах девчонки явно вспыхнуло раздражение:

— Наслаждайся, пока можешь, Купер! — фыркнула она. — Большего ты не получишь, кобель!

— Кобель? Да я — однолюб! — возмутился я. — Кстати, Свон, ты разве не слышала, мой батя — крабовый магнат! Я завидный жених! Так что подумай! — и оскалился довольной лыбой, едва поравнявшись с ней..

— Я не люблю крабов, — прищурив взгляд, ответила она. — Как и придурков!

— Здорово, что я не придурок, — беззаботно подмигнул я, не теряя темп бега. — Значит, сходим на свидание?

Белла ничего не ответила, но посмотрела на меня уже более оценивающе, чем прежде. После отвернулась и побежала чуть быстрее, не сказав НЕТ.

— О-н-н-а-а… М-м-о-я-я… Ра-а-йан… — задыхаясь и обливаясь потом, прорычал Эдвард, бегущий позади меня.

— Догони её сначала, — улыбнулся я.

Смахнув со лба большие градины пота, рыжий ниндзя посмотрел на задницу Беллы, как на нечто недостижимое.

— С эт-о-ого дня! — проглотил он несуществующий ком в горле. — Я п-пью тол-лько кока-колу з-зеро!

— Выбор настоящего мужчины и грамотное расставление приоритетов. Красавец, — усмехнулся я.

После бега началась разминка, которую полностью контролировал старик Шу. Сначала разогрели верх тела, а следом и низ. После перешли к растяжке. Когда Белла наклонялась, сгибаясь в пояснице, то всё время смотрела в мою сторону. Видя, что я пялюсь, отворачивалась и делала хмурый взгляд.

— Эй, Райан, — тихо позвали меня сбоку, когда мы растягивались в поперечном шпагате.

— М? — взглянул