«Спасибо вам», – ещё раз поблагодарил их Хварит.

Кару хотел было уточнить, правильно ли он понял, за что их только что поблагодарили, но потом быстро передумал и, улыбнувшись, произнёс:

«Ну что, пойдём? Пора достать твоё сердце».

Свачи тоже ответил ему улыбкой. Хварит больше ничего не сказал и молча пошёл по дороге, по которой не так давно ушёл его друг.

Как только Рюн Фэй попрощался со своими сопровождающими и вошёл в Башню Сердца, окончательное решение само пришло к нему в голову. Он понял, что нужно немедленно бежать отсюда. В глубине души наг знал, что был готов к этому ещё задолго до прибытия в Башню. Всё стало понятно ещё в тот день, когда ему было одиннадцать лет.

Приняв решение, он почувствовал, будто последние годы его жизни незаметно растворились в воздухе, и он снова стал тем маленьким одиннадцатилетним мальчиком. Какое-то время Рюн провёл в зале на первом этаже, стараясь ни с кем не встречаться взглядом, а затем резко сорвался и побежал в сторону коридора. Все присутствующие наги проводили его недоумевающими взглядами.

Рюн не знал, когда его должны были забрать хранители, поэтому сбегать прямо сейчас было не самым умным решением. Однако он сумел скрыться в коридорах ещё до того, как кто-либо из нагов в зале успел окликнуть его. Конечно же, очевидцы были, мягко говоря, удивлены выходкой молодого нага, но так как им тоже было запрещено покидать пределы зала, никто так и не посмел сдвинуться с места.

Пока Рюн бежал по коридору, он думал только об одном: ему срочно нужно найти выход. Он не мог просто выйти через главные ворота, так как было трудно предсказать, как поведут себя наги, увидев Рюна, у которого всё ещё при себе было сердце. Больше нельзя было рассчитывать на защиту клана. Охранники Рюна не были заинтересованы в нагинях, которые скоро начнут выходить из Башни после окончания церемонии, поэтому, скорее всего, уже вернулись в особняк семейства. И даже если кто-то из них и остался, вряд ли он бы стал защищать Рюна, который сбежал с церемонии просто потому, что решил оставить сердце себе.

Подумав о своём сердце, Рюн вздрогнул и остановился посреди коридора.

Он осторожно положил руку на грудь и почувствовал, как сильно оно бьётся внутри, и на мгновение его охватил ужас. Пока в его нынешнем положении не было ничего серьёзного – даже если хранители Башни и заметят его сейчас, они просто подумают, что он заблудился. Но если его обнаружат при очевидной попытке побега, его непременно заставят пройти весь обряд извлечения от начала до самого конца. Этого ему нужно было избежать любой ценой.

К счастью для себя, Рюн неплохо знал внутреннее устройство Башни и примерно представлял, куда ему нужно было двигаться дальше.

Оглянувшись по сторонам, он понял, что находится около восточной лестницы. Вспомнив, что она ведёт к галерее, хранилищу и специальной библиотеке, Рюн с облегчением подумал, что все эти места никак не связаны с прохождением ритуала.

Успокоив себя тем, что все хранители должны быть заняты подготовкой к церемонии, Рюн собрался с духом и поспешил к восточной лестнице.

Когда молодой наг добрался до выставочного зала и хранилища на втором этаже, его ждало разочарование: хранители заперли все двери. Хоть Рюн и был готов к такому раскладу, он всё равно почувствовал необъяснимый страх: будто хранители знали, что он придёт сюда, и заранее заперли все двери. Поднимаясь на третий этаж, он никак не мог унять беспокойное сердце – хотя специальная библиотека всегда была открыта, там всё ещё должен был быть библиотекарь.

Оказавшись на третьем этаже, Рюн был приятно удивлён, когда обнаружил, что место библиотекаря у входа пустовало. Не чувствуя никакого подвоха, он уверенно толкнул дверь, как вдруг его посетила мысль, что библиотекарь мог просто зайти внутрь. Страх осознания вмиг сковал всё тело, и наг тут же застыл на месте. К счастью, помещение оказалось совершенно пустым.

Рюн быстро зашёл внутрь и сразу закрыл за собой дверь. В тот момент его не заботило, сколько шума он создаёт, – важно было как можно быстрее оказаться подальше от Церемонии Извлечения. Дверь захлопнулась за ним с таким грохотом, будто разлетелась на части.

Войдя в зал Башни Сердца, где уже собралось множество молодых нагов, Хварит почувствовал, как по телу начинает разливаться волнение. Он был немного напуган столь большим скоплением незнакомых нагов, ведь за всю свою жизнь он бывал лишь в трёх местах: у себя дома, в Башне Сердца и в гостях у Рюна. Конечно же, он видел других нагов на улице, но с ним всегда были сопровождающие. Сейчас же он был совершенно один.

Хварит подумал о том, что остальные, должно быть, тоже чувствовали себя не в своей тарелке. Ему даже в некоторой степени повезло больше, чем другим, – он был послушником и потому хорошо знал это место.

Но, окинув взглядом зал ещё раз, Хварит понял, что думает о них лучше, чем они того заслуживают. Девушки-нагини были поглощены разговорами с молодыми нагами, обещающими навестить их после церемонии, и выглядели так, будто их совершенно не беспокоило, где они находятся. Остальные мужчины хоть и постеснялись общества девушек, но зато охотно обсуждали тех, кто уже достиг детородного возраста и к какому клану лучше всего присоединиться в будущем.

Подобные разговоры не вызвали у Хварита никакого интереса, поэтому, не вступая ни с кем в беседу, он спокойно направился в другой конец зала. По пути он слышал, как наги то и дело обсуждали семью Фэй. Хварит горько ухмыльнулся. Немногие из них рискнут отправиться в клан сразу после прохождения церемонии. Иначе они имеют все шансы прослыть глупыми мальчишками. Не стоит недооценивать слухи об упадке мужских сил сразу после завершения ритуала. Впрочем, большинство из них вскоре сами убедятся в правдивости «проклятья» и добровольно покинут Хатенградж, чтобы начать скитаться по его округе. И тогда ожидания всех этих милых девиц в конечном счёте обернутся для них лишь очередным разочарованием. На этой ноте Хварит оставил нагов наедине с их разговорами и решил отправиться на поиски Рюна.

«Хварит Макероу», – неожиданно кто-то позвал его.

Повернув голову в ту сторону, откуда в его сознание проник нирым, Хварит не смог скрыть своего удивления. В тени коридора, ведущего из зала, стоял хранитель. Хвариту показалось странным, что к нему обратились по имени, но