— Мне понадобится, чтобы ты как-то убедил Джакса, что это часть его контракта. Я сомневаюсь, что он пойдет на эти сеансы добровольно.

— Он будет делать то, что я скажу. Дай мне неделю, чтобы договориться о контракте с психологом. Я полагаю, ты пришлешь мне по электронной почте список потенциальных психологов. — Говорит Коннор с авторитетом, которого я в нем еще не видела.

— Да, конечно, — Я облизываю губы. — У меня есть последнее одолжение.

Коннор вздыхает.

— Почему мне кажется, что об этом я буду сожалеть?

— Прости. — Я сморщилась. — Не мог бы ты притвориться, что это ты придумал? Джакс возненавидит меня, если узнает, что я навязала ему психолога.

— Он не будет тебя ненавидеть.

Учитывая, что Джакс снова и снова повторял, как он ненавидит говорить о своих чувствах, мне трудно поверить Коннору.

Я заправляю прядь волос за ухо.

— Поверь мне, он бы так и сделал.

— Джакс не может никого ненавидеть. Он ненавидит мир и дерьмовые карты, которые выпадают людям, но он не может ненавидеть тебя. Поверь мне — я знаю его некоторое время.

Я понятия не имею, что делать с его комментарием.

Коннор не дает мне шанса спросить, что он имеет в виду.

— Я знаю, что с ним было трудно, но он хороший парень. Верный семьянин, у которого есть некоторые проблемы, которые могут встать на его пути. Он был немного потерян, но я знаю, что он выберется из этого. Мне нравится твоя идея насчет психолога. И не волнуйся, я сделаю вид, что это моя заслуга.

— Спасибо. — Облегчение смывает мою прежнюю тревогу.

Я считаю сегодняшний день победой команды Елены.

Глава 12

Джакс

Я идиот. Судя по тому, как Елена смотрит на меня, я не должен был планировать дурацкий ужин на наш рейс из Сочи в Барселону. Теперь она смотрит на меня с надеждой и дерьмом. Надежда, которую я должен погасить, поскольку она бесполезна. По крайней мере, не по отношению ко мне.

— Вау. — Ее взгляд переходит с меня на тако и вино.

Это точно похоже на свидание. Черт.

— Мне сегодня захотелось мексиканской кухни.

Она смотрит на еду, не обращая внимания на стюардессу, приглашающую ее сесть напротив меня.

— Перестань вести себя странно. Твоя еда остывает. — Я беру тканевую салфетку и кладу ее на колени.

Она устраивается на сиденье напротив меня.

— Тако?

— Да. Тако. Ты знаешь больше слов, чем это, ну же. Я буквально ошеломил тебя? Я знаю, что выгляжу хорошо, но…

Она поднимает глаза от своей тарелки.

— Я удивлена. Наверное, победа подняла тебе настроение.

Черт. Я действительно полный мудак. Если это милый жест, то я слишком хорошо делаю свою работу, портить все наши отношения. Я устроил этот ужин только потому, что хотел поблагодарить ее за помощь.

Вместо того чтобы выразить свои мысли, я держу свою благодарность при себе.

— Теперь я знаю, как заставить тебя замолчать.

Стюардесса спрашивает, не нужно ли нам чего-нибудь, но я отсылаю ее со словами благодарности.

— Итак, у нас почти восемь часов вместе. Есть ставки на то, сколько времени пройдет, прежде чем один из нас скажет что-то неприятное? — я потягиваю вино, чтобы успокоить нервы.

— Исходя из твоей истории, я даю две минуты.

— Это единственный раз, когда я хочу услышать от тебя слова «я» и «две минуты» в одном предложении.

Кровь прилила к ее щекам. Я прямо в нее вошел.

— Я не смог удержаться. — Я не задумываясь провожу пальцем по ее розовой щеке, наслаждаясь тем, как затуманиваются ее глаза и расходятся губы.

Она отстраняется от моего прикосновения. Улыбка украшает ее губы, когда она берет тако и откусывает кусочек еды.

— Итак… ты уже месяц держишь себя в руках, не считая неудачной попытки устроить вечеринку в номере. Как ты себя чувствуешь?

Я ухмыляюсь.

— Музыка лучше звучит на подиуме, чем в стороне.

— Я уверена, что впереди еще много таких побед.

Почему она всегда верит в меня? Сколько бы раз я от нее ни отмахивался, она с улыбкой продолжает нести позитив.

— Скажи мне, Маккой платит тебе дополнительно, чтобы ты была моей личной группой поддержки?

— Я должна была включить это в свой контракт. Наверное, я могла бы получить пару лишних тысяч евро за то, что являюсь твоим тренером по мотивации.

— Твоя потеря — моя выгода.

Она пожимает плечами, предпочитая есть молча.

Я ненавижу сидеть в тишине. По какой-то мазохистской причине, которую я не могу понять, я хочу, чтобы Елена обратила на меня внимание. Чтобы Елена увидела во мне нечто большее, чем раздражительного засранца, пусть даже на час.

— Итак, расскажи мне что-нибудь, чего о тебе никто не знает.

Кто, блядь, начинает разговор с такого вопроса?

Я, долбаный идиот, вот кто.

Она поперхнулась своим напитком в самом неженственном проявлении, которое я когда-либо видел.

— Что?

— Давай, сыграем в игру.

— Выбери другую игру. Эта мне не нравится. — Она скрещивает руки.

Мои глаза падают прямо на ее декольте, потому что у меня самоконтроль подростка. Привет, мозг, познакомься с канавой, в которую ты навсегда переезжаешь.

— Нет. Тогда скажи мне, что о тебе никто не знает.

— В 99 % случаев ты придурок, поэтому я не хочу делиться с тобой секретами.

— Но подумай о том 1 % меня, который тебе действительно нравится. Это того стоит.

Она моргает на меня, ничего не отвечая.

Я закатываю глаза.

— Ладно. Секрет ради секрета. Я начну давать тебе немного веры в меня. Я люблю One Direction.

Она смеется, прежде чем остановиться, вероятно, из-за того, что я нахмурился.

— Прости. Я думала, ты надо мной издеваешься.

— Уверяю тебя, это не так, поскольку я был VIP-персоной на их последнем концерте. Их распад заставил плакать половину Великобритании.

— Как ты можешь иметь татуировку Coldplay и при этом любить One Direction? — Она указывает на татуировку обложки альбома «Parachute» группы Coldplay на моей руке.

— Точно так же, как ты любишь смотреть повторы «Настоящих домохозяек» и «Аббатство Даунтон». Я не буду отвечать честно, если ты собираешься меня осуждать.

Она покорно поднимает ладони вверх.

— Хорошо. Я буду лучше.

— Хорошо. Ты можешь загладить свою вину, рассказав мне то, чего о тебе никто не знает. — Я ухмыляюсь ей.

— Я коллекционирую снежные шары.

Я насмехаюсь.

— Чушь. Наверняка кто-то знает о твоей коллекции.

— Ну, никто не знает, почему я их собираю. Они знают только то, что я их собираю.

Я наклоняюсь ближе, заинтригованная.

— Ладно,