12 октября. Каульбарс вчера приходил поделиться с Е.В. впечатлением по поводу депеши в «Новом времени», что эрцгерцог Иоанн Австрийский отказался от своего титула, своего состояния, держал экзамен перед моряками в Фиуме на капитана частного судна. К экзамену подготовлялся год, блестяще выдержал и под фамилией Фельдер поступает на частное морское судно. Этот Иоанн – самый блестящий полководец австрийский, очень ученый, ненавидит Германию, сторонник союза с Россией, раньше командовал дивизией, но ее у него отняли вследствие интриг, и последнее время находился вне Военного министерства.

19 октября. Долго говорили с Сувориным, который просидел часа три. Рассказывал заграничные впечатления. Он в восторге от Франции, как там все работают. У него составилось понятие о французском народе, что они не любят терять времени на болтовню, как это кажется с первого взгляда. Но Суворин разочарован в России. Он находит, что у нас еще полуварварство. Он восемь лет не был за границей, свыкся с Россией и считал, что нигде нет такого благоустройства, как у нас. Теперь у него совсем обратный взгляд. На Германию он смотрит, что это – колосс, готовый проглотить всю Европу и восстановить древнюю империю Гогенштауфенов. Он того мнения, что никто и ничто не в состоянии устоять против Германии.

20 октября. Очень верно вчера заметил Суворин, что все русские очень любят болтать, что в этом у них проходит очень много времени; второе занятие пустое – карты. Суворин теперь того мнения, что нет дураков на свете, что есть только умные люди и люди еще умнее. Самый умный человек, какого он когда-либо встречал, – Некрасов (поэт), но это был ум холодный, расчетливый, несимпатичный. Граф Н.П.Игнатьев, которого он встретил в Париже, сказал ему, что, бывши министром внутренних дел, он не знал России, но теперь ее знает хорошо. Это видно: Игнатьев так умело устраивает свои собственные денежные дела в ущерб России, продавая свои земли за дорогую цену немцам, нашим врагам.

Много говорят о новом внутреннем займе с выигрышами. Все порицают мысль Вышнеградского выпустить такой заем, где номинальная цена билета 100 руб., а банк государственный продает их за 215 руб. и отказал на них подписку в рассрочку. Это, по-моему, недостойно правительства. Этот выпуск является как бы в помощь дворянам, так как только одни дворяне могут на него подписываться. Билеты двух прежних выигрышных займов пали, и очень сильно. Правительство само узаконивает азартную биржевую игру. Сейчас видно, что министр финансов – бывший гешефтмахер. Иностранная пресса, наверное, будет на Россию за это нападать.

29 октября. Е.В. смотрит, что поездка в Константинополь Вильгельма может иметь печальные последствия для России. Не дай бог, чтобы Турция сделалась союзницей Германии.

Сегодня с утра много народу. Доброславин вернулся из Уфы. Рассказывает, что «Очерки дикой Башкирии» – 1/10 того, что делается в этом отдаленном крае, что там царит произвол, беспорядок полный в администрации. Губернатор Норд приехал после того, как уже перед ним приехали его векселя на 45 тыс. руб. Там был мошенник вице-губернатор, который сумел захватить векселя и взять в руки Норда, – теперь вице-губернатор всем распоряжается. Железная дорога построена плохо, уперлась в Златоуст. Остановили постройку – дорого стоит. Ничего не возит, а везут всё около железной дороги гужом. Уфа не выросла до города настоящего, Оренбург же дорога убила. Вообще всё там делается ненормально и дико. Много таких диких дорог на совести покойного министерства путей сообщения с Саловым и Посьетом во главе.

Николаев говорил про новый заем – он ему не сочувствует. Бунге в Комитете министров отказался подписать на него свое согласие. Он говорит, что это грабят народ, играя на страсти к выигрышам; что есть касса сбережений, куда народ приносил свои сбережения, что там уже капитал с 6 миллионов рублей вырос до 100 миллионов рублей, а что теперь все вынули свои сбережения, и эта касса опустела, – все бросились покупать новый заем. Николаев находит, что это вполне безнравственно и вредно для государства поощрять любовь к азартным спекуляциям.

Говорили нам сегодня, что вел. кн. Николай Николаевич совсем плох, лицо его всё завязано, видны только одни глаза. Хотя есть доктор, который его лечит, но он принимает лекарства и средства, которые ему дает Числова, т. е. Николаева[24]. К нему она не входит, детей не пускает, и он целый день проводит вдвоем с фельдшером.

Вел. кн. Константин тоже живет идиотом: физически он поправляется, но языка нет, хотя есть у него память. Доктор Муринов говорил Доброславину, что, когда он ездит в коляске и при нем ошибутся названием улицы в Павловске, он начинает мычать и сердиться. Характер у него нетерпеливый, окружающим его с ним тяжело. Он смотрит на предмет и показывает, чтобы его ему подали. Бросаются ему его принести – он сердится, что не то, показывает налево, на другой предмет. Подают – опять не то. И это продолжается по нескольку часов и несколько раз в день. Плохо кончают свое земное поприще братья покойного царя.

2 ноября. Абаза спросил мнение Николаева о займе. Он отвечал: «Мошенническое дело и аляповато исполнено». В финансовой комиссии под председательствованием Абазы, где оно прошло, как известно, Бунге остался при особом мнении. Рейтерн не приехал, а подписали Абаза, Вышнеградский, Филиппов и Дурново. Последний только думал об одном – помочь дворянам.

3 ноября. Говорят, что вчера порешена свадьба нашего наследника[25] на Маргарите Германской. Об этом говорят на бирже.

6 ноября. Был Кушелев. Говорил, что царица последние дни что-то невесела, что возможно, что ее тревожит предстоящая женитьба цесаревича на Маргарите, которая очень нехороша собой. И наследник невидный. Это навело Кушелева на мысль, что у нас выродятся царские типы. Он сказал также, что цесаревич любим в Преображенском и Гусарском полках, где он служил, но в нем нет грации, он неловок, не умеет встать, говорит же очень приветливо и развивается физически, но не умственно. Сегодня гусарским парадом командует вел. кн. Павел Александрович.

8 ноября. Завтракал Мулэн. Он встревожен слухами, что наследник будто бы женится на сестре германского императора, говорит, что эта свадьба оттолкнет от нас Францию.

9 ноября. Завтракал у меня Орлов из дворца вел. кн. Николая Николаевича. Говорили много про Болгарию. Он не того мнения, что война была грустной ошибкой, но он находит, что последствия ее были гибельны для Болгарии: создание там