с обречённым видом поставил его обратно на стол. Его терзали странные, противоречивые чувства, сплетавшиеся так тесно, что он не мог дать им точного определения. Поочерёдно его одолевали желание смеяться над собой и удавиться, и раз за разом он пытался понять, что во всей этой ситуации нужно ему самому. И он терялся в догадках, периодически переводя взгляд на сидевшую рядом с ним Анну. Клод видел, как она отводит взгляд, стараясь не смотреть на него. Чувствовала ли она его взгляд? Ему вдруг стало ужасно любопытно, но мысль эта покинула его так же быстро, как и посетила.

    Солнце уже почти полностью скрылось за горизонтом. Девушка решила не испытывать терпения хозяина замка и не засиживаться надолго. Она быстро поднялась со своего места, настолько, что в светском обществе на неё бы посмотрели с укором, и, поблагодарив Клода за компанию, отправилась к выходу.

— Тебя проводить в твои покои? — недоверчиво спросил он.

— Благодарю, я справлюсь сама, — дружелюбно ответила она, вновь ловя себя на мысли, что нарушает правила этикета. Что самое главное — ей нравилось, что никто за этим не следит и не пытается указать ей на её ошибки. Она чувствовала, как отмирают эти заученные движения и фразы, и радовалась этому, как никогда.

— Хорошо, — произнёс он. — Доброй ночи.

Аннабелль сделала реверанс и покинула столовую. Она прошла по узкому коридору, потом по галерее, которая вела в богато украшенный вестибюль, куда попадали бы входившие в парадные двери гости. Узкая, украшенная картинами и зеркалами галерея соединяла два огромных помещения. Она была освещена гораздо ярче, чем требовали её размеры, и от этого начинало рябить в глазах, кружилась голова. Аннабелль остановилась, когда пульсировавшая под веками боль сделалась невыносимой, и на пару секунд прикрыла глаза. Но даже так ей казалось, что она видит красные вспышки. Она решила, что досчитает до трёх и выбежит из коридора прежде, чем вновь ослепнет на несколько секунд.

«Раз… Два… Три!»

    Анна открыла глаза и замерла. Она стояла напротив картины, на которой красными пятнами алели розы, заполнявшие собой весь фон. Бессчётные кусты огромных размеров, цветы размером с голову, каких девушка никогда не видела. И в их тени были двое. Лицо девушки было скрыто тенью и вуалью длинных светлых волос, а лицо юноши она рассмотрела. То самое, что она видела на найденных в кабинете рисунках. «Вот оно!» — подумала она и, забыв обо всех изначальных планах, поспешила обратно в столовую.

    «Клод, кто тот человек?» — хотела спросить она, но хозяина замка за столом уже не было. Аннабелль хотела позвать его, как вдруг заметила чёрный силуэт возле одного из каминов. Он осторожно складывал дрова в камине, явно не предназначенном для отопления. Хозяина замка это, видимо, нисколько не смущало: когда-то выбеленный, украшенный растительным орнаментом портал теперь был покрыт копотью и пеплом, которые уже никто не пытался отчистить. Разведя огонь, Клод щёлкнул пальцами — свечи погасли. Единственным источником света стало красноватое пламя. Мужчина снял капюшон и сел на стул перед камином, подставляя лицо свету потрескивавшего в топке огня. Никогда Аннабелль так не сгорала от любопытства, как в тот момент, когда видела его очерченный огненным контуром силуэт. Опущенную голову, неровную, как будто надломленную, линию плеч, словно на них лежала непосильная ноша. В тот момент любопытство в душе девушки затмила взявшаяся из ниоткуда жалость. Но подойти к нему Анна не решилась. Она осторожно закрыла дверь и медленно побрела к своей комнате, надеясь не столкнуться ни с кем из появлявшихся ночью обитателей замка.

    Девушка утешала себя мыслью, что у неё есть целый год, чтобы разобраться со всем, творившимся в этих стенах, а она была уже более, чем уверена в том, что что-то всё-таки происходит. Но что?

    Можно было не спешить строить догадки, растягивая волшебное приключение как можно дольше, чтобы потом не коротать время за скучным, зачитанным до дыр романом. Она вернулась в свою комнату и заперла дверь на щеколду. Спать не хотелось совершенно и девушка взяла с туалетного столика первую попавшуюся под руку книгу. На некоторое время она погрузилась в беззвучный диалог с автором.

Когда она отложила книгу, часы показывали полночь. По комнате разносилось размеренное «тик-так», как будто придававшее уюта и оживлявшее всё вокруг.

8.

Мрачный образ хозяина замка преследовал Аннабелль, вызывая всё ту же странную, мучительную жалость. Огненный контур, обрисовывавший опущенные, словно придавленные невыносимой тяжестью, плечи, наклонённую вниз голову, из-за игры света и тени превратившуюся в большое чёрное пятно, сцепленные в замок руки, настолько напряжённые, что вскоре Клод перестал их чувствовать, но позы не менял. Эта короткая сцена была выжжена в памяти Анны и настигала её всякий раз, когда девушка пыталась уснуть или, не думая ни о чём, сидела у окна. Стоило ей на секунду забыться, как образ всплывал перед глазами яркой вспышкой, вырывая девушку из умиротворённого состояния подобно ночному кошмару. В её голове тут же появлялось множество вопросов, всеобъемлющих, как ночь, в темноте которой только чувствовалось присутствие тайны, но едва ли удавалось описать эту загадочную тьму. Девушка терялась в переплетении своих вопросов, их было слишком много, чтобы она могла выбрать какой-либо один, и она разочарованно опускала руки, утешая себя тем, что, наверное, ещё не пришло время узнать все ответы.

    Между тем она прожила в замке уже месяц. За это время она успела убедиться в собственной бесполезности и в реальности смерти от скуки, поскольку она, как ей казалось, не делала решительно ничего. Она успела несколько раз обойти весь замок и запомнить все комнаты, к концу второй недели она прекрасно ориентировалась внутри замка, как будто жила там несколько лет. Ей даже удалось найти несколько тайных ходов, которые вели преимущественно либо в спальни, либо на кухню. Больше всего девушке полюбилась библиотека, занимавшая несколько этажей одной из башен. Бесконечные