В отличие от «Абвера» у РСХА нет (пока нет) хорошо разветвлённой агентуры за границей, тем более в дикой России где свирепствует таинственная ОГПУ…

Как узнать, что там происходит?

Спрашивать самого адмирала – бесполезно: за ним стоит германский генералитет, а стало быть германская армия – Вермахт. Они своего не выдадут, в крайнем случае позволят ему с почётом застрелиться, чтоб обрубить все концы. Нужны твёрдые доказательства, чтоб предъявив их Фюреру определить Канариса в подвалы Гестапо и там уже не торопясь, задать несколько возникших вопросов по поводу его служебной и особенно – внеслужебной деятельности.

После сравнительно недолгих размышлений, он понял что «железные доказательства», ему может предоставить лишь один человек в Германии.

Забыв про неподписанные бумаги, Гиммлер пригласил Шелленберга поудобней расположиться в кресле напротив и начал:

- О чём шёл разговор на той встрече адмирала и русского? Вам это известно?

- Нет, Рейхсфюрер! В том ресторане нет прослушки.

- За самим этим… Как его?

- «Schaposchnikow» под нашим «колпаком» с момента появления его в Берлине. Ведь, это событие из разряда самых незаурядных в истории… Впервые в военные атташе назначают маршала!

Подумав, Гиммлер согласно кивнул:

- Да! За этим наверняка что-то кроется…

Шелленберг продолжил:

- Едва появившись в Берлине «Schaposchnikow» стал искать учительницу немецкого языка и мы её ему буквально тут же предоставили.

Вспомнив, что предоставленная «учительница», может научить не только берлинскому диалекту, но и «французской любви», штурмбанфюрер похотливо осклабился и чуть было не подмигнул хозяину кабинета.

Приятные воспоминания прервал Гиммлер, плотоядно уставившись на него через «стёклышки»:

- А больше никто не желал предоставить «учительницу немецкого языка» бывшему Начальнику генштаба Красной Армии?

Шелленберг тут же вытянувшись в струнку, отчеканил как строевой шаг на плацу:

- Если Вы про «Абвер», то таких попыток замечено не было.

Услышав это, Гиммлер ещё больше укрепился в своих подозрениях:

«Здесь точно что-то нечисто».

Его визави продолжил было:

- Были замечены «независимые» профессиональные репетиторы «Deutsche Sprache», но когда…

Но малосущественные подробности главу СС не интересовали и он грубо перебил:

- Ну и что сообщает ваша агентесса?

- Кроме успехов подопечного в изучении языка и редких занятий традиционной «любовью» в классической позе - больше ничего.

- Прослушка квартиры, негласные обыски?

- Ничего не дало.

Ещё какое-то время подумав-поразмышляв, Рейхсфюрер СС необычно ласковым тоном, даже назвав подчинённого по имени, что он позволял себе лишь в исключительных случаях:

- Послушай, Фридрих! В России явно что-то происходит… Ну вот сам посуди: «природная катаклизма» в кремлёвских подземельях, от которой утонули - не только самые главные комиссары, но и провалился под землю Мавзолей с мумией Ленина.

Возмущённо:

- А Канарис убаюкивает Фюрера, мол ничего не происходит!

Посомневавшись стоит ли посвящать того в план «Барбаросса», он всё же решился:

- Скажу тебе по секрету – этим летом мы будем воевать с Советами.

Шелленберга это не очень обрадовало, ибо он был очень умным:

- Фюрер решился на войну на два фронта?

Гиммлер, резко:

- Не наше с тобой дело, штурмбанфюрер, на что решился Фюрер. Наше с тобой дело – выполнять его приказы.

Тот, стремглав соскочив с кресла – где так удобно устроился:

- Виноват, Рейхсфюрер!

- Да сядь ты…

Помолчав собираясь с мыслями, Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер:

- Понять что происходит в России и на кого работает Канарис, нам может помочь лишь один-единственный человек… Ты понимаешь, о ком я?

Как уже говорилось: штурмбаннфюрер СС Вальтер Шелленберг был очень умным человекам. Поэтому он тут же ответил:

- Понимаю, Рейхсфюрер.

Приблизившись как можно ближе, сверкая «стёклышками» пенсне, хозяин кабинета зашипел очковой змеёй:

- Только вот, что Вальтер… Всё нужно сделать очень и очень аккуратно. И желательно оставить британский след. Очень желательно!

Соскочив с кресла Шелленберг вскинул руку:

- Es wird geschehen, Herr Reisführer!

Гиммлер устало:

- Можете идти, Вальтер. Хайль Гитлер!

- Зиг хайль!

Глава 5. Искусство невозможного: Стратегия «непрямых действий».

Сэр Уинстон Черчилль, мемуары «Вторая мировая война»:

«Существовал заговор военных и старой гвардии коммунистов, стремившихся свергнуть Сталина и установить новый режим на основе прогерманской ориентации… За этим последовала беспощадная, но, возможно, не бесполезная чистка военного и политического аппарата в Советской России и ряд процессов в январе 1937 года, на которых Вышинский столь блестяще выступал в роли государственного обвинителя… Русская армия была очищена от прогерманских элементов…».

Константин Мелихан

«Дипломат — это человек, который на вопрос: «Который час?» — отвечает: «Я должен подумать»».

К. Кавур:

«Я открыл искусство обмана дипломатов. Я говорю правду, а они никогда мне не верят».

Глава МИД РФ Сергей Лавров:

«Я, кстати, считаю древнейшей профессией не проституцию, а дипломатию. Потому что сперва (с проституткой) надо суметь сторговаться и договориться».

Из дневников Начальника Генштаба сухопутных войск Германии Франца Гальдера (30 июня 1941 г,):

«…Фюрер подчеркнул: Задача овладения Финским заливом является первостепенной, так как только после ликвидации русского флота станет возможным свободное плавание по Балтийскому морю (подвоз шведской железной руды из Лулео). Захват русских портов с суши потребует три-четыре недели. Лишь тогда подводные лодки противника будут окончательно парализованы. Четыре недели означают 2 000 000 тонн железной руды».

Естественно, первыми откликнулись на мои просьбы братские страны – Монголия и Тува.

Их лидеры - Хорлогийн Чойбалсан и Хертек Амырбитовна Анчимаа-Тока (кстати - первая в мировой истории женщина, глава государства на избираемой должности) лично прилетели в Москву и на личной лично заверили товарищи Сталина, Правительство СССР и весь советский народ - что чем смогут, тем и помогут.

После прошедших в деловой, дружеской атмосфере переговоров, подписали соответствующе двухсторонние документы и ознаменовали укрепление дружественных отношений совместным ужином, на котором было произнесено немало тостов и выпито немало горячительных напитков… На следующий день с утра, провели пресс-конференцию, сфоткались для прессы, пожали друг другу руки на прощанье с Хорлогийном, поцеловались троекратно с Хертек Амырбитовной (целуется, кстати, ну просто на диво изумительно) и удовлетворённые укрепившейся дружбой между нашими народами, расстались.

Считай, что накануне предстоящей очень скоро Советско-финской продолженной войны, монгольская добровольческая кавалерийская бригада и тувинский добровольческий горно-кавалерийский полк – у меня в кармане.

Мал, как говорится золотник – да дорог!

К началу же Великой Отечественной – кавалерийский корпус и горно-кавалерийская дивизия соответственно. Ну и кроме этого – лошади и верблюды для гужбатов лёгких стрелковых дивизий, полушубки, шапки и валенки для бойцов и командиров и баранина для полевых кухонь.

Ну и так далее…

После моих встреч с послами ведущих стран мира (3 февраля) и личных писем отправленных их главам - две недели была тишина, как вымерли все от Ковида…

Потом, как канализацию прорвало на первом этаже небоскрёба!

С проводов «Большого посольства» в Штаты 21-го февраля и по конец последнего месяца зимы – сплошняком международная дипломатия, буквально «на горшок» присесть некогда.

***

Из глав же так называемых «великих мировых держав», первым откликнулся на моё письмо