Меньше чем через год после того, как мы начали заниматься квартирами, вышел закон о том, что сдавать арендованные квартиры нельзя. Поэтому с того момента наш бизнес стал нелегален. Мы по-прежнему продолжали сдавать квартиры и думали, что нам это сойдёт с рук. В один прекрасный день всю нашу «недвижимость» опечатали, сменили замки и повесили на дверь повестку в суд.

То, что мы охренели, — это слабо сказано. Мы были в бешенстве и уже хотели ломать двери, ведь в каждой квартире было только мебели на $7000–10 000! Но в последнюю минуту мы решили не портить себе историю и просто всё оставили. Мы обанкротились в один день и остались на улице в своём старом, еле дышащем «Форде», в котором нам пришлось жить какое-то время.

В Лос-Анджелесе очень трудно с парковками, потому что они там почасовые, и если твоя машина хотя бы на десять минут задержится, ты будешь искать её уже в паркинге эвакуированных машин. Поэтому в этот период мы чувствовали себя настоящими бомжами, передвигающимися на старой машине, которую давно нужно было выбрасывать на свалку.

К счастью, эта тачка была проплачена ещё на месяц вперёд, и мы могли в ней оставаться жить. Весь автомобиль была забит нашими тряпками, вещами, чемоданами и пропах фастфудом, потому что это единственная еда, которую мы могли себе позволить на тот момент.

О том, что мы оказались на дне, не знал никто, кроме нас и наших родителей. Едва ли найдётся тот, кто захочет показать подобную неудачу в соцсетях, ведь верно? Конечно, нет, и я тоже не была исключением. Поскольку мне было ужасно стыдно, я постила только самые красивые фоточки себя и получала предложения на небольшие оплачиваемые фотосессии и кастинги. Я спала в машине, умывалась на улице и чистила зубы, используя бутылочку с водой. Красилась я в машине, глядя в маленькое зеркальце заднего вида, собираясь таким образом на кастинги.

Когда закончился месяц аренды нашего старенького «Форда», мы решили рискнуть и на последние деньги переехать в Майами, взяв билеты в один конец. Мы с радостью настроились на начало новой страницы в жизни в другом штате, как вдруг в аэропорту снова случилась неприятность. Поскольку денег у нас оставалось не очень-то много, мы решили всё снять с карты и положить наличку в бумажник. И как раз в аэропорту мы обнаружили, что бумажник бесследно исчез.

Возможно, он выпал. Или кто-то ловко его стащил, пока мы дремали, ожидая своего рейса. Нам это было неизвестно. Мы, конечно, очень сильно расстроились, но надежда «выплыть» нас не покидала, ведь наши братья и сестры Свидетелей Иеговы есть по всему миру, и они могут нас приютить на первое время, думали мы.

Ещё в аэропорту, снова улетая в незнакомый штат (больше похожий на чужую страну, напоминающий страны Евросоюза), я очень переживала, как мы снова будем подниматься с нуля, ведь у нас ничего нет, от слова «совсем». В глубине души я чувствовала, что Свидетели Иеговы как-то повлияли на наши неудачи, и мне было непонятно, права я или нет. Мне хотелось уже нормальной жизни, счастливой, радостной и такой, чтобы мы ни в чём не нуждались. И я, разумеется, снова помолилась, задав беспроигрышный вопрос вслух.

«Боже, подскажи, стоит нам оставаться в Организации Свидетелей Иеговы и креститься для того, чтоб служить им навсегда? Да или нет? Дай мне знак».

Кто-то называет это интуицией, кто-то — Богом, кто-то — Вселенной, а кто-то — внутренним я или Всевышним. Как тебе угодно, как хочешь. Лично я называю это Богом, и для меня это работает.

Прилетев из Лос-Анжелеса, уставшие, мы поехали искать зал Царства Свидетелей Иеговы, чтобы успеть на Собрание. Сказать, что нас встретили не гостеприимно, — это вообще ничего не сказать. С нами обращались как с чужаками. А когда мы стали рассказывать свою историю, все вообще начали шарахаться от нас как от залетных беженцев, «не своих»! Я была в полном недоумении… «Как же так? Ведь мы братья и сёстры, а в Организации учат помогать друг другу… Нет, даже не так. Там учат помогать любому, даже чужому вне организации! Почему же вы все так странно отреагировали?»

Старшие Свидетели начали копать под нас. Они не верили, что мы состояли год в Свидетелях, и стали названивать в Лос-Анджелес, чтобы всё разузнать. Потом они ещё звонили маме Макса в Москву, чтобы убедиться, что она состоит всю жизнь почти в Организации. Боже, до чего мне было унизительно чувствовать себя обманщицей года, когда сто пятьдесят человек смотрят на тебя как на самозванку, просящую убежища всего на пару дней! После всех проверок, в конце очередной лекции о Боге и о том, что надо помогать ближнему, нам собрали $100 в долг. И после этого мы пообещали отдать через пару дней. $100! Ты представляешь?! Мы им каждую неделю таскали по $100! А они нам со ста пятидесяти человек собрали $100 в долг!

«Да вы в своём уме, братья и сестры?» Чтоб ты понимала, $100 в США — это не помощь от близких людей, а подачка для бомжей. Мне тяжело вспоминать этот период, потому что это жутко неприятно. Я даже взяла паузу в написании книги около шести дней, чтобы как-то собраться, но всё же взяла себя в руки… Я разревелась прям там, в зале. Мне было чертовски больно, обидно и унизительно в один и тот же момент. Так гадко я себя никогда в жизни не ощущала! Мне было обидно, потому что ровно год мы потратили на их сраную секту, таская бабки в их Организацию. Мы поменяли образ жизни, поведение, отказались от родителей и потеряли бизнес, дом и деньги. Мы потеряли всё! В полном смысле слова.

В организации тебе внушают, что лишь братья и сестры всегда придут на помощь, где бы ты ни был на свете. Ну да, ну да. Вот как раз и случилась с нами проверка той самой секты (не побоюсь этого слова, потому что всё, что происходит у них внутри, напоминает именно секту). Это знаете, есть такая поговорка «друг оказался вдруг» или «лучший друг познаётся в беде». И, к сожалению, этот «лучший друг» не помог, а унизил и выбросил нас на улицу в неизвестном штате, как голых щенков.