— Ну, не прямо вот это нашел, — смутился он. — Если быть точным, то с помощью анализа косвенных фактов из твоих воспоминаний, путем многоуровневых вычислений на основе мультифрактальных алгоритмов и гибко структурированных четырехмерных матриц…

— Ладно, проехали, — поспешно тормознул его я, чувствуя что от нагромождения непонятных терминов начинает пухнуть голова. — Давай уже ближе к сути. Итак, тебе нужно имя и текущее тебя не устраивает, так?

Он кивнул.

— А чем не устраивает-то? — на всякий случай поинтересовался я. Не то, чтобы мне это было как-то важно, просто идти молча уже надоело, а тут какая-никакая, но все беседа двух умных и образованных людей. — По мне так нормальное слово, не вижу препятствий чтобы использовать его в качестве имени.

— Нет-нет, само слово красивое, мне очень нравится, — признался он. — Но есть несколько отрицательных ключевых факторов напрямую влияющих на практичность его применения.

— Э-э-э… — сказал я, пытаясь сообразить, чего это он нагородил. — А конкретнее?

— Например, его очевидная феминитивность, — поморщился он. — А я, все-таки, как ни крути, нахожусь в копии твоего тела, явно мужского. И это несоответствие вызывает во мне диссонанс.

— А-а-а! — сообразил я. — Нейросеть — она моя, по правилам русского языка. Ну, хоть и попахивает некоторым шовинизмом, но это я могу понять.

— И само слово слишком длинное, — продолжил он. — Если придется обмениваться информацией в критической ситуации, даже эти несчастные доли секунды могут сыграть не на нашей стороне. Так что чисто с практической точки зрения, куда как эффективнее будет использовать что-то более короткое.

— Ясно, — кивнул я. — Мужское и короткое. Еще пожелания есть?

— Что-то фонетически приятное, чтобы легче было устанавливать новые знакомства и по возможности близкое к моей сути, — туманно выразился он.

— Ну и задачка, — почесал в затылке я. — Мужское, короткое, но при этом няшное и чтобы с компьютером ассоциировалось? Вот так сразу на ум ничего не приходит. Тут без поллитры однозначно не разберешься.

— Я не говорил «няшное»! — возмутился он. — Я сказал «фонетически приятное», это вовсе не означает что оно не может быть в некоторой степени брутальным.

— Ну да, — подумав, согласился я. — Вряд ли новые знакомые будут воспринимать тебя всерьез, если представляться какой-нибудь Кудряшкой или Милашкой. Ладно, мужское, короткое, брутальное, про компьютеры. Ничего не забыл?

— И еще фонетически приятное! — добавил Нейросеть. Вот далось оно ему?

— Кажется, у меня есть такой вариант, — улыбнулся я и почти торжественно объявил: — Будем звать тебя Неро!

— Неро, Неро, Неро, — немного помолчав, задумчиво повторил на разные лады, он. — Довольно брутально, явно мужское, даже чем-то похоже на «нейросеть». А знаешь, мне нравится!

— А еще так одна компьютерная программа называлась, когда-то давно, в моей молодости, — зачем-то дополнил я.

— Знаю, — кивнул Неро. — А ту назвали в честь еще более древнего императора, который зачем-то сжег свою же столицу. По-моему, это очень символично! Мы ведь здесь именно за этим же: пусть не в буквальном смысле, но все же «сжечь» местную столицу вместе с засевшим там владельцем, то есть СуперИИ.

Я промолчал, обдумывая аналогию. Кажется, мне бы такое и в голову не пришло, а ведь действительно очень похоже. Все-таки Неро оказался куда как сложнее устроен, чем мне казалось до этого, раз способен на подобные выводы и умозаключения. И это меня немного даже напугало: это уже сильно ближе к человеку, чем к программе, пусть даже сложной и навороченной.

— Я очень тебе признателен, — сказал Неро. — Разумеется, я и сам мог прийти к этому варианту, ведь вся твоя память мне так же доступна, но для этого понадобилось бы слишком вычислений, ты значительно все упростил. Наверное, мне никогда не понять, как у вас аналоговых существ, такое получается. Я, кажется, догадываюсь, что это и называется «воображение», но ни на один из известных мне алгоритмов это не похоже. Спасибо, что воспользовался им по моей просьбе!

— Да не за что, — ответил я, не придумав ничего лучше. — Обращайся.

— Кстати, — просиял Неро. — Я только что закончил обработку массива данных по местной валюте. Все оказалось куда проще, чем я предполагал. Хочешь посмотреть на результат?

Я кивнул и клон протянул мне монету. В точности такую же, какая была у кота. На аверсе были отчеканены стилизованные в виде иконки кнопки включения нуль и единица а реверс украшал двухмерный матричного штрих-код.

— Интересно, что тут зашифровано, — задумчиво спросил я, вертя монету так и сяк. — Жаль, что мой смартфон где-то потерялся.

— Ничего особенного, — пояснил он. — Номинал — один золотой, дата генерации по местному календарю, разумеется поддельная, и уникальный порядковый номер, тоже не настоящий.

— По нему нас не вычислят?

— Разве что только тот, у кого есть полный исходный код, и то, только если задастся целью проверять каждую монету этого мира отдельно а потом еще и сравнивать их все между собой, — равнодушно пожал плечами он. — Для этого придется задействовать такие системные ресурсы, что логичнее и проще просто игнорировать наличие в обороте таких монет, по крайней мере, до некоторой критической массы.

— А «критическая масса» это много? И как быстро ты сможешь еще таких наклепать?

— Критическая масса это очень много, даже десяти процентов от нее нам хватит за глаза и за уши, — заверил меня Неро. — Если, конечно, ты не собираешься просто купить тут всё с потрохами. По второму вопросу: просто скажи мне, сколько тебе нужно и я дам сколько скажешь.

— Будем тратить только самый необходимый минимум, — пообещал я.

— Эй, двое из ларца! — окликнул нас Иван. — Раз уж вы не заметили, сообщаю: мы подходим к городу. Держитесь ближе к нам. Если стража на входе прицепится — без нас не отбрехаетесь.

Я махнул хоббиту рукой и мы послушно прибавили шаг.

Глава 9

Дорога, по которой мы без малого два часа упорно пилили на своих двоих, а некоторые из нас и на четверых, упиралась вторым своим концов в единственный тоннель в обозримом пространстве в толстенной, каменной, десяти (или около