Микульев попытался второй рукой оторвать пальцы от ладони, но они будто вросли в неё, и не желали от неё отставать. Лишь большой палец не был приклеен к ладони…

Приклеен…

Осознав это, Рафаэль рассмеялся. Дарий с опаской посмотрел на своего товарища, будто надеясь услышать от него что-то, что могло прояснить всё произошедшее.

– Я научился контролировать склеивание! – смеясь сообщил Микульев. – И теперь у меня будет не только вечно склеенный левый глаз, но и вечный правый кулак!

– Поверить не могу, что у тебя получилось научиться всё склеивать, – произнесла удивлённая Элисса, выслушав рассказ Рафаэля о произошедшем с его пальцами. – Более того, я удивлена, что ты вообще тренировался в магии!

Микульев пытался самостоятельно развеять это заклинание, чтобы освободить свою руку. Но несмотря на старания, все попытки оказались тщетными. Поскольку парень был правшой, склеенный кулак означал, что ему теперь не удастся в полной мере вести записи лекций. И потому у Рафаэля был лишь один выход.

Обратиться к подруге детства, в деканат, надеясь на то, что она сможет помочь в этом.

Рафаэль рассказал ей в подробностях о том, что ему удалось узнать благодаря Дарию и его экспериментам. И о его Магии Печати, и о трёх видах магии внутри него, и о том, как именно всё протекало. Элисса слушала его со всем вниманием, пытаясь хоть как-то понять, как можно исправить эту ситуацию. Но выслушав всё до конца, девушка лишь вздохнула, и выразила своё удивление.

Что же до Дария, то Микульев представил его как своего зверька, за которым он ухаживает, опустив тот факт, что этот дикобраз является сосудом для души энрионского мага. Сам же Шано лишь одобрительно кивнул на замечание Рафаэля, зевнул, и свернулся в клубок у ног парня, демонстрируя свою «привязанность к хозяину». Больше он ничего не мог здесь сделать, не выдав свою настоящую сущность, потому дикобраз в скором времени задремал.

Рассказ продлился чуть ли не до самого заката – впрочем, день и так был уже довольно коротким, потому удивляться и не приходилось. Микульев искренне надеялся, что декан ему поможет отклеить пальцы от ладони. Но…

– Сожалею, Раф, но я ничем помочь не могу, – пожала плечами Элисса. – Это исключительно твои проблемы.

– Но ты же говорила в начале года, что я могу к тебе обращаться по любым вопросам, связанным с учёбой и магией, – заметил Микульев. – Сейчас как раз один из таких вопросов.

– Не вопрос, а проблема, – поправила студента декан. – Причём созданная исключительно твоими силами. И увы, но о твоей, так называемой, Магии Печати я не нашла ни одной записи. А ты?

– Не думаю, что такие существуют вообще! – едва не крикнул Раф. Его этот разговор уже начинал раздражать. – Много ли в истории Лантиса было магов, обладающих сразу двумя видами магической энергии?

– Боюсь, что нет, – пожала плечами Элисса. – Я даже не знала о том, что бывают ещё виды магической энергии! Где ты об этом вообще вычитал?

Микульев тяжело вздохнул. Он уже даже не знал, что ему делать. Всё было настолько запутанным, что было страшно. Дарий никак не мог ему помочь в этом, а Элисса, судя по всему, была в замешательстве от всего рассказанного Рафаэлем.

Юноша вполне осознавал, что рассказал Элиссе столько, сколько преподавали в МИМе в течение трёх лет на боевом курсе, а то и больше. Один лишь рассказ о разнообразии магической энергии чего только стоил…

– Я об этом узнал в ходе экспериментов со своей магией, – признался Микульев.

– Экспериментировать с магией без надзора преподавателей запрещено, Раф! – Элисса сокрушённо схватилась руками за голову. – Что же ты такой неосторожный, а?

– Откуда мне об этом знать?!

– Прошу прощения, госпожа Элисса Агнессэрская! – послышался голос вместе со скрипом двери. По спине Микульева пробежались холодные мурашки, а в голове – воспоминания о вчерашнем. – К вам можно?

Элисса мгновенно изменилась в лице. Увидев в дверях магистра Кая, она тут же побледнела, и закрыла глаза руками. Создавалось ощущение, что она была бы рада, если бы этот человек сейчас вообще не появлялся

– Магистр Кай… – проворчала она себе под нос, не скрывая своего раздражения. – Простите, но я занята…

– Так я по поводу нашего Убийцы Демонов и пришёл, – сказал с самодовольной усмешкой магистр, заходя в кабинет. – И я тебя тоже рад видеть, Элли.

– Элли?! – переспросил Микульев, с подозрением посмотрев на преподавателя. Тот нахмурился, посмотрев на студента.

– А ты не знал? – спросил магистр удивлённо. – Я думал Элли тебе уже обо всём рассказала…

– О чём рассказала?! – вскрикнули в один голос и Элисса и Рафаэль.

В ответ магистр лишь рассмеялся во всё горло. Он настолько сильно увлёкся этим, что едва не свалился на землю. Благо, позади него вовремя оказался стул. Но даже на нём Кай катался так, как катался бы по полу.

– Да уж… Элли… – выдавил из себя сквозь смех магистр, постепенно успокаиваясь. – Могла бы и… подыграть…

– Всё в игрушки играете, магистр? – мрачно спросила Элисса, постукивая пальцами по столу. – Лучше скажите, что там у вас за дело к студенту Микульеву.

Отдышавшись от смеха, магистр принял серьёзное выражение лица. По нему было видно, что он готовился сказать нечто важное, что могло бы сильно отразиться на жизни Рафаэля. Но стоило ему было открыть рот, как он тут же расплылся в улыбке, и снова рассмеялся.

– Да Света ради, ведите себя серьёзно хотя бы перед своими студентами! – взорвалась декан, стукнув по столу.

– Простите! – извинился Кай, глупо хихикая. – Вспомнил смешную историю. Хотите послушать?

– Вы хотели что-то касательно Микульева сказать! – напомнила ему строго Элисса, уже закипая.

– Сначала история! – твёрдо заявил Кай. – Значит, иду я по коридору Исследовательского Корпуса, и вижу, как на встречу мне идёт Светлый Ум. Поздоровались, спрашиваю его: «Куда вы идёте?», а он мне чисто такой: «Спасать Лантис от магии». И вот тут я не сдержался, и как ляпнул ему прямо в лицо: «Так вам стоило взять с собой лопату! Авось докопались бы до тех времён,