и вовсе была потеряна… Возникновение Архангельского города и Соловецкой твердыни видится результатом того, что в Москве, отведав выгод нарвской торговли, а затем утратив ее, постарались закрепить хотя бы то, что еще оставалось в составе державы.

Для возведения Петрограда, к несчастью, опять не нашлось достаточно средств или, может быть, здравого смысла.

Итак, в основе серьезного поворота русской внешней политики было взятие Нарвы. Оно же долгие годы обеспечивало Московскому государству тесную связь с европейскими торговыми контрагентами, доставлявшими к нам серебро, золото, военные грузы.

Ну а основой для взятия Нарвы послужил тактический дар боярина и воеводы Алексея Даниловича Басманова-Плещеева. Плюс отвага, воинское искусство, опыт немногочисленных бойцов его отряда. Если бы не это, Ливонскую войну, и без того невероятно тяжелую, России пришлось бы вести в еще худших условиях.

Успех Басманова под Нарвой выглядит как чудо. За день до него в Москве даже не подозревали о возможности такого триумфа, а военное командование Ордена вряд ли в самых дурных снах могло увидеть столь феерический провал.

Итак, Ливонская война началась зимой 1557/58 года. На первых порах она еще не приняла столь грандиозных масштабов, которые стали свойственны ей с 60х годов. Русская армия действовала удачно. На протяжении нескольких месяцев ею на территории Ливонии был захвачен город Костер, немецким отрядам трижды нанесено поражение в поле, богатые волости неприятеля подверглись разорению.

Крепость Нарва (слева) и Иван-город (справа). Современный вид

На этой стадии наши войска занимались в большей степени операциями устрашения. Сохранялась возможность разрешить противоречия между Россией и Орденом с помощью переговоров. Однако ливонские немцы очень давно не воевали с Московским государством, поэтому плохо представляли себе, насколько опасным противником оно стало в последние десятилетия, насколько возросла его сила. Они всё еще задирались.

Иначе не назовешь, например, бомбардировки Ивангорода, которые устраивали немецкие пушкари нарвского гарнизона. Две крепости стояли неподалеку друг от друга, через реку Нарову, по которой проходила граница. В марте ивангородские воеводы сообщили в Москву об этих обстрелах. Отвечать без государева указа не смели: в Ивангороде было известно, что боевые действия перемежаются переговорами, боялись нарушить перемирие и повредить русской дипломатии огнем русской артиллерии. Немцы не постеснялись осыпать ядрами русскую крепость даже на Страстной неделе, даже в день Воскресения Христова!

Иван IV отписал: «Изо всего наряду стрелять в Ругодив!»{108}

Небольшая ивангородская крепость располагала, тем не менее, мощным артиллерийским парком. Неделя пальбы по Нарве нанесла городу такой ущерб, что тамошние жители, по словам летописи, «…били челом воеводам, чтобы им государь милость показал, вины отдал{109} и взял в свое имя». Желая прекращения губительной канонады, нарвские жители даже отдали нескольких «лучших людей» в заложники — на время переговоров. В мае 1558 года эти переговоры закончились большой удачей для России: город переходил под власть московского государя, выйдя из состава орденских земель.

Но… Всё то время, пока шло обсуждение, пока скрипели перья писцов Посольского приказа, русские пушки молчали. Как следует отдохнув, нарвские жители усомнились в прежнем своем решении. Стоит ли становиться частью России? Может, у страха глаза велики? Они запросили помощь у орденского магистра Фюрстенберга и других немецких властителей.

Как видно, в Москве предчувствовали подобный поворот. Загодя в Ивангород был отправлен отряд — на тот случай, если придется подкреплять силу дипломатических документов силой оружия. Отряд возглавил Алексей Данилович Басманов-Плещеев. У него в подчинении находился второй воевода — Д. Ф. Адашев, а также стрелецкие головы Т. Тетерин и А. Кошкаров. Басманов располагал незначительными для большого дела силами: он получил всего лишь порядка 1500 бойцов. Из Гдова к нему под начало прибыл еще отряд Михаила Афанасьевича Бутурлина, но, по всей видимости, совсем незначительный. Между тем за Наровой стоял богатый, многолюдный, отлично укрепленный город.

По обычаям того времени для осады такого города снаряжали большую армию, десятки тысяч бойцов. Так и будет, когда русские войска отправятся брать Феллин, Полоцк, Венден… Басманов же получил под команду «ограниченный контингент», который предназначался, скорее всего, для новых «акций устрашения». Алексей Данилович мог с такими силами переправиться через реку, разорить область вокруг Нарвы и показать, таким образом, решимость Москвы довести дело до конца.

Вряд ли кто-то в здравом уме и твердой памяти мог всерьез обдумывать осаду Нарвы и, тем более, штурм города столь малым числом ратников. И все же Алексей Данилович добился неожиданного, почти фантастического успеха.

События развивались стремительно.

Басманов, как и предполагалось, устраивал против Нарвы «диверсии». Он перебросил за город, на Колыванскую{110} дорогу, группу «сторожей» — разведчиков. Те столкнулись со значительными партиями вооруженных людей, двигавшихся с пушками к Нарве.

На выручку «сторожам» Басманов отправил стрельцов — их в отряде боярина было всего около 500. Пятью верстами ниже города, по течению Наровы, русские воинские люди начали переправляться на свою сторону. Немцы обнаружили переправу и обрушились на стрельцов с превосходящими силами. Но те так встретили немецкое ополчение, что «боевой выход» нарвских жителей обернулся для них полным разгромом: многие легли на поле боя, а 33 человека попали к стрельцам в плен. Как сообщает летопись, «языки» поведали Басманову: «Ругодивцы{111} царю и великому князю изменили». Дав заложников и отправив ложных дипломатических представителей в Москву, они «…к маистру{112} тот же час послали, чтобы их не выдавал. И маистр прислал князьца Колыванского да другого Велянского, а с ними тысяча человек конных, да пеших с пищальми семьсот человек, да с нарядом. Люди и ругодивцы промеж собою крест целовали, что им царю и великому князю не сдаться».

Таким образом, Басманову противостояло большее число бойцов, чем он сам имел под командой.{113}

11 мая 1558 года в Нарве вспыхнул пожар, быстро распространявшийся по городу{114}. Басманов направил из Ивангорода представителей, напомнивших нарвским жителям об их долге сдать город русским властям — на чем целовали крест их доверенные лица. Те, разумеется, отказались. Но появление русских послов имело, как видно, иной смысл, помимо продолжения переговоров. Они исполнили разведывательную службу. Убедившись в том, что дела немцев плохи, Басманов решил нанести стремительный удар. Боярин, использовав замешательство неприятеля, лодками и плотами переправил отряд на вражеский берег, а потом захватил город в коротком решительном штурме.

Осада Нарвы войсками Ивана Грозного в 1558▫г.

Летопись сообщает: «И воеводы к городу приступали со всеми людьми. В Русские ворота велели приступати головам стрелецким Тимофею да Андрею с