с отчаянными воплями ринулись в пролом. Холом ворвался в склад следом за ними. Внутри царил хаос. Полуодетый матрос выскочил из-за штабеля досок и рубанул стража наотмашь абордажной саблей, но тот ловко уклонился и полоснул врага по горлу боевым веером. Кто-то выстрелил ему в спину из огнеплюя, дробь обожгла руку и левую лопатку. Страж обернулся, но стрелка уже свалил другой солдат, а через мгновение и он упал, сражённый метательным топориком. Лязг клинков и грохот выстрелов, боевые кличи и стоны раненых, запахи крови и благовоний смешивались в чудовищную симфонию, и Улан Холом танцевал ей в такт, пробираясь между штабелями драгоценной древесины.

Расправившись с ещё двумя охранниками, страж вышел к лестнице, ведущей на галерею, где располагалась контора начальника склада. С этого помоста можно было обозревать и простреливать всё складское пространство, и только высокие поленницы благородного васанга спасли солдат от неминуемого разгрома. "Какая ирония", — подумал Холом, — "мы прятались от торговых воротил за грудами денег". Он осторожно выставил за угол поленницы свою шляпу, и её тотчас же пробило небольшое каменное ядро. Грянуло ещё три выстрела, и не успевший спрятаться охранник с воплем упал с помоста. Его ручница с лязгом скатилась по лестнице.

— Вперёд! — скомандовал Улан Холом.

Один из солдат рванулся вверх по лестнице, но тотчас же получил в грудь заряд дроби. Перепрыгнув через упавшего, юный страж метнул в лицо последнему защитнику склада боевой веер. Охранник закрылся мушкетом, но бежавший за Холомом добдоб выстрелил ему в живот.

В глубине помоста, между тяжелым письменным столом и книжными стеллажами, стоял человек в богатом халате, сжимая в правой руке масляный фонарь.

— По какому праву вы врываетесь сюда и убиваете моих людей? — звенящим от напряжения голосом произнёс он.

— Морь Эрдэни? — сухо спросил Холом.

— Да, это я. Что вам нужно?

— Вы — еретик и убийца, — зло бросил страж. — Взять его!

Торговец криво усмехнулся и с силой бросил на стол свой фонарь. Холом слишком поздно понял, что поверхность стола блестит не от полировки. Горючая смесь мгновенно вспыхнула. Пламя с рёвом взметнулось к потолку, выбрасывая в стороны синевато-желтые щупальца. С треском занялись свитки и книги на полках, отрезая и Эрдэни, и солдатам путь к отступлению.

— Не умолкнет Священная Песнь! — выкрикнул купец и бросился в пламя.

Раздался треск досок и звук рвущейся бумаги, и Холом понял, что за полками скрывалось потайное окно. С проклятием он рванулся вперёд, но пламя дохнуло нестерпимым жаром. Огонь уже перекинулся на балки помоста и одну из поленниц.

— Порох! — завопил кто-то внизу. — Бегите!

Лестница уже была в огне, и страж прыгнул на вершину ближайшей поленницы. Напитанные ароматным маслом бревна вспыхивали не хуже высушенного трута. Солдаты кашляли, натыкались друг на друга в дыму. Они потеряли ещё троих, пробираясь к выходу. Когда языки пламени добрались до середины склада, здание взорвалось с ужасным грохотом, рассеивая острые щепки и горящие головни. Холома сбила с ног волна горячего воздуха, и он почувствовал запах опалённых волос. В одном ухе звенело, второе не слышало ничего, и, потрогав его рукой, страж почувствовал кровь. Чудом уцелевший горнист протрубил сигнал "пожар", издалека откликнулись боевые раковины добдобов, едва слышные из-за стонов и криков раненых.

Холом поднялся, тяжело опираясь на чей-то мушкет. Вокруг него уцелевшие солдаты оттаскивали раненых и убитых подальше от огня. Несколько стражников нашли деревянные вёдра и, зачёрпывая воду из сточной канавы, поливали всё, что ещё можно было потушить. Чадили мокрые тростниковые крыши соседних складов. Оставалось только порадоваться, что дождь лил всю ночь и весь предыдущий день. Случись это в сезон засухи, могло выгореть пол-порта.

Холом медленно обошёл склад, пытаясь найти место, куда выпрыгнул из огня Морь Эрдэни. Здание сильно пострадало от взрыва, не осталось ни потайного окна, ни стены вокруг него. Только ящики и бочки лежали в беспорядке по всей площади, а среди них — сильно обожженный, но всё равно крепко связанный беглец. Рядом с телом стояло несколько солдат, а чуть поодаль, прислонившись к ящику, сидел Дзамэ Максар.

— Ты жив? — удивился страж.

— Как видишь, — морщась от боли, ответил воин. — Крепкий оказался нагрудник. — он помолчал, и добавил, показывая на пленника: — Почти сбежал. Странно, что они так яростно его защищали.

— Не только его, — ответил Холом. — Там внутри была целая сокровищница Прозорливого. Полный склад васанговых брёвен. Если всё это распилить и заклеймить, то можно нанять небольшую армию.

— А получился из них самый дорогой костёр в Уделе Духов, — с мрачной ухмылкой откликнулся Максар. — Будут знать, как возить контрабанду!

— А вдруг это был легальный товар? — нерешительно спросил Холом.

— На островах нет разрешённых васанговых плантаций, — мотнул головой воин.

Наступило затишье. Холом и помощник лекаря обходили раненых, осматривая раны и накладывая повязки. Потом, в Святилище, раны промоют, обработают мёдом и травяными мазями, но некоторые из бойцов всё равно увидят Верхний мир ещё до конца этой недели. Полевая медицина оставалась слабым местом армии Дракона, хотя в городе у раненых было больше шансов выжить.

— Где застряли проклятые телеги? — проворчал страж.

Прошло не меньше получаса с момента взрыва, но ни подкрепления, ни телеги, ни пожарные с водяной помпой так и не появились. Солдаты начинали нервничать. Оправдывая их худшие опасения, из крепости вскоре прозвучал сигнал «тревога», а из переулка раздался топот птичьих ног. На площадь перед складом вылетел чумазый гонец на пернатом бегуне.

— К оружию! — тонко прокричал он. — Мятежники выпустили рабов и захватили морской арсенал! Они идут к верфям и крепости!

— Вот дерьмо! — выругался страж.

— Эй, малец! — крикнул он курьеру. — Дуй к Верхним воротам, найди там первого факельщика Асуру и передай, чтобы выводил ополченцев и младших плавильщиков!

Гонец ударил себя кулаком в грудь и похлопал бегуна по длинной шее.

— Хэ, Когтеклюв!

Птица сердито скрипнула как несмазанная воротина, затанцевала и умчалась обратно в проулок.

— Раненые, кто на ногах, проваливайте в верхний город! — начал раздавать приказы Максар. — Уланьфу и Бююрчи — найдите какую-нибудь повозку и вытаскивайте прочих! Остальные — строиться, да поживее, абгалдырь вам в кницу! Выдвигаемся к верфям!

— Мы должны доставить Эрдэни посланнику Прозорливого, — недовольно напомнил ему Холом.

— Вот ты этим и займись! — отрезал его товарищ. — А я — воин и избранник Дракона! И не буду отсиживаться в тылу когда мой город жгут!

Грохот взрыва прервал его речь. Огненный шар взметнулся над гаванью там, где стоял у причала сорокапушечный боевой дракон «Благое усилие».

— Опоздали, проглоти меня кашалот, — со смесью досады и облегчения выдохнул Максар, и повернулся к солдатам. — Отставить! Хватайте