Люди расступаются, давая ему уйти.

— Как закончим с ними, вы будете следующими, бездушные отродья! Давно пора было вас уничтожить! — Кричит взбешенный отказом, маг.

Но ему хватает ума не отдавать приказ об атаке. Он знает, бессмысленно нести потери перед основным боем. Особенно, учитывая то, что они не будут маленькими. В этих землях, пропитанных смертью, преимущество не на их стороне.

Некромант протягивает руку к костяной химере, та послушно открывает рот, выплевывает ядро и осыпается костной пылью. Мастер смерти кладет добычу в котомку и возвращается на бархан, чтобы наблюдать.

Он будет сидеть столько, сколько нужно.

Крепость среди песков, что находилось на границе Теократии — крепкий орешек. Множество людей, магов и чудовищ погибнут, прежде чем в этой битве решится, кто будет владеть крепостью. Впрочем, неважно кто ее захватит.

Победитель будет лишь один. Тот, кто пожнет энергию павших в бессмысленной мясорубке.

Некромант садится на песок, скрестив руки. Он сидит спиной к берегу, ему неинтересно наблюдать, как маги готовятся к битве, к своей смерти.

Он наблюдает за другим.

Его взгляд устремлен вдаль, где за барханами скрывалась пирамида.

Мастера смерти интересовало лишь одно, хватит ли бессмысленных жертв войны для того, чтобы их владыка пробудился от вечного сна.

Глава 12

— Получается гильдия целителей это своеобг’азный пг’офсоюз?

— Кажется, вы меня совсем не слушали, молодой человек… — Качает головой пожилой целитель.

— Нет, я слушал очень внимательно. Вы защищаете пг’ава целителей, не даете буг’жуям занижать оплату…

— ДА ЗАТКНИТЕСЬ ВЫ УЖЕ! — Доносится недовольный женский голос с кормы корабля.

— Не сравнивайте нас! Мы совсем не похожи, это все равно что приравнивать акулу и головастика, только потому что они оба живут в воде! — Яростно шепчет целитель своему собеседнику.

— Всякая акула когда-то была головастиком. — Уверенно контраргументирует Лен. — В чем же тогда г’азница между нами?

— В том, что любой дурак может таскать ящики. Наш дар редок, мы можем диктовать свои условия. А вы — нет. Недоумков, вроде вас на улицах целые толпы и они с радостью заменят тех, кто не хочет работать на старых условиях. Целителей же на улицах нет. Мы ценны. Вы — нет.

— Это значит лишь то, что нам тг’ебуется пг’ивлечь больше людей в пг’офсоюз, вот и всё.

— Больше? Даже если в ваш заговор вступит весь город, что уже невозможно, но допустим. Даже так на ваше место просто прибудут крестьяне из деревень! Они умеют таскать ящики ничуть не хуже.

— Ха. Значит каждый человек на этом свете должен в него вступить! Это должна быть Миг’овая Г’еволюция! — Торжествующе подытоживает Лен.

— Боюсь, молодой человек, вашу голову я не могу вылечить. — Сожалеет целитель.

— Вы опять там орете? — Кричит Аша на весь корабль.

— Кажется, она идет сюда. — Съеживается целитель.

— Она всегда злая или это из-за того, что вы отдали алкоголь тем гваг’дейцам? — Интересуется Лен, на что собравшиеся хором ему отвечают:

— Всегда!

— Кто сказал про алкоголь? — Прищурив глаз, заозиралась подошедшая Аша.

Лен с целителем замолчали, Марвин с Эшли продолжили играть в кости, а капитан невозмутимо пыхтел трубкой, наблюдая за унылым осенним пейзажем за бортом. Свинцовое небо, готовое разразиться дождем, мутная вода, что билась о корпус корабля. Пустые, убранные от пшеницы поля. От одной погоды можно было впасть в уныние. И даже то, что им без особого труда удалось попасть в столичную реку, миновав все проверки — не улучшало настроение.

Особенно настроение Аши, что уже второй день возмущалась ценой за это. Ведь шлюпка с инспекторами уплыла, получив несколько бочек рома.

— Никто не говорил про алкоголь? Вот и не надо было. Как можно было додуматься отдать его гвардейцам, это же был ром из центра мира! Мы столько пережили, чтобы его сюда довезти!

— Это был просто ром. Нам повезло, что они взяли его и пропустили наш корабль. — Спокойно ответил капитан.

— Надо было дать им золото! Зачем вообще бухло священникам? Почему вообще святоши инспектируют суда вместе с королевскими гвардейцами?

— Мы знаем не больше твоего. Проплыли и ладно. — Равнодушно ответил Флинт и постучал трубкой по мачте. Нужно было готовиться, за верхушками деревьев он уже видел очертания замка, что возвышался над городом.

Лотингем, столица Третьего Герцогство, был основан у берегов крупного, незамерзающего озера. Подземные источники питали его круглый год, а озеро в свою очередь, кормило людей. На пути истрепавшегося фрегата все чаще встречались рыбацкие лодки.

— Эй, на корабле! — Крикнул рыбак с одного из них.

— Чего тебе? — Прикрикнул в ответ Капитан.

— Выезд из города закрыт! И выплыл тоже!

— Так нам туда, а не обратно!

— Ну раз обратно не собираетесь, тогда ваше дело. Рыбы купите, милсдари?

— Нет!

— Доброго пути тогда. — Разочарованно ответил рыбак.

— А я бы не отказалась. — Заметила Аша, провожая его взглядом.

— Лотингем — это столица блюд из рыбы. Рыба тебе еще успеет надоесть до тошноты, уж поверь. — Ответил капитан, морща нос от запаха рыбьей чешуи.

За бортом все чаще встречаются рыбацкие халупы, с каждой сотней метров они становились всё выше, пока не перерастают в нормальные дома. Фрегат, сделав последний рывок против течения, выплывает на огромное озеро, вдоль берегов которого раскинулся город.

Утлые суденышки рыбаков в панике хватаются за весла и убираются с его пути.

— Неужели мы добрались? О, а почему на замке флаг Кондоров? — Спрашивает девушка, тыча в черное полотно, что развивалось по ветру. И оно было не одно, по всему городу висели черные стяги.

— Наш стяг — черное с белым, а не просто черное. — Уточняет бывший граф, что только что поднялся на борт.

— Цвета главного рода Клаусов — синий с зеленью. Черный же… — Начинает целитель и замолкает.

— Давайте просто найдем пристойный причал. — Предлагает капитан, оглядывая берег.

* * *

Бункеры и подземные помещения, что мы активно копали всё это время — сослужили нам плохую службу. Вычистить от слизи их было куда сложнее, чем неглубокие окопы лагеря Герцога. Скрытая от солнечных лучей, алхимическая пакость могла годами ждать своего часа, на ночь выбираясь из укрытия зеленым туманом в поисках жертвы.

Занятно…

Наверное, именно так и появляются гиблые места. Через века все бы забыли об этой битве. Крестьяне годами бы рассказывали о страшном отголоске войн, что прячется в руинах на холме и готово убить любого, кто отважится прийти туда ночью. Наверняка нашлись бы люди, что осмелились бы это проверить. Готовые рискнуть жизнью ради поиска сокровищ, которых тут никогда не было.

И они бы умерли, сожранные безмозглой слизью. Число костей бы росло, вместе с дурной славой этих холмов. Страшный холм,