Поступил доклад:

— Вернувшийся назад немецкий головной дозор уничтожен.

На удивление самолетов, ни наших, ни немецких не было — мелькнула тревожная мысль, но тут же была откинута: «Всё будет хорошо, если что — есть две "Шилки».

Недаром моя бабка говорила, нельзя думать о плохом — в воздухе над ОП нашей батареи внезапно появились шесть самолетов с раздвоенными хвостами. Внезапно — потому что, за грохотом выстрелов и разрывов, привычного воя авиамоторов не услышал никто.

Дело свое летчики знали прекрасно, это было видно как они держали строй и так же прекрасно надеялись выполнить эту работу. Ведь они считали что им никто не помешает. Огонь открыла другая «Шилка», которая прикрывала ОП артиллеристов от нападения с воздуха. Замаскировавшись на ближайшей высотке в полной готовности открыть огонь.

Очередь осколочно-фугасных снарядов из 23-мм скорострельных автоматов развалила ведущего на отдельные фрагменты. То, что расстояние между нами было около километра, его не спасло. Следующий за ним самолет резко отвернул в сторону что бы не попасть под обломки. Зато третий видно сам влетел в зону поражения и уже падал на землю в виде астероида — в шлейфе оня и дыма, постепенно разваливаясь в воздухе на отдельные части. Потеряв за считанные секунды два самолета, остальные дриснули в разные стороны. Один из них отвернул на нас, и уже как я понимаю на предельной дистанции, «Шилка» все же его достала, правда со второй очереди. Его облезлый фюзеляж мелькнул перед нами своими желтыми пятнами, и самолет стал падать, разматывая черный шлейф дыма, уходя на запад за кромку леса…

Зазуммерил телефонный аппарат, сидящий слева за столом разведчик сообщал о цели, обнаруженной в секторе наблюдения:

— Ориентир пять, скопление пехоты!

— Чья пехота, почему не докладываете⁈ — Мгновенно среагировал комдив.

Действительно на фоне опушки дальнего леса взлетали серии ракет белые, красные. Фигуры людей. По-видимому, пехота. Действительно чья?.. Пятнами стелется дым. И тут до НП долетело протяжное «У-р-р-р-а!!!»

— Наша, товарищ капитан! — Облегченно и обрадовано сказал наблюдатель.

Как потом мне рассказали за рюмкой чая, это была контратака разведбата 124-й дивизии, тыловиков собранных на скорую руку и погранкомендатуры Бершадского, которые отошли от линии границы в расположение стрелковой дивизии. Благодаря их неожиданной и решительной атаке, колонна немцев попавшая в наш «огневой мешок» была полностью разбита. Позже комиссия из штаба армии подсчитывающая потери обнаружила на месте боя командира немецкого пехотного полка и его начальника штаба.

Наша работа можно сказать закончилась. Дежурные наблюдатели конечно же присматривали за противником, но основная масса народу устроила перекур. Я тоже, предусмотрительно не вынимая пачки из кармана, достал сигарету с заранее оборванным фильтром и потянулся к ближайшему огоньку. Только успели перекурить, как наш комбат дал приказ готовиться к смене позиций.

Самоходки с машинами управления двинулись к орудиям дивизиона, а мы тем временем шустро сматываем связь, грузимся на БТРы и ждем колонну в условленном месте. Поскольку нас меньше и мы ближе, то управились быстрее. «Шилки» разделились, одна прикрывает колонну артиллеристов, а друая нас.

Вот уже почти двадцать минут мы ждем основную колонну спрятавшись в подходящем овражке недалеко от опушки леса, выставив охранение. Наконец заметили подходящую колонну, только орудий и самих самоходок в ней было явно меньше. Наши БТРы двинулись к дороге, по которой прошел колонной дивизион. Пристроившись сзади, мы опять глотаем пыль.

Километр или полтора дорога была пустынна. Первой я увидел в кювете убитую лошадь с задранными вверх ногами. Недалеко от неё, буквально рядом был перевернутый передок из которого выпали снаряды, рядом лежала на боку 76-миллиметровая пушка. Наверное недавно тут проходило артиллерийское подразделение, потому что дальше за обочиной виднелись обломки, скорее всего повозки со снарядами — её разнесло так, что ремонту она не подлежала. Кругом валялись гильзы — сплющенные, рваные. Дорога и обочина ее были усыпаны желтым длинным, как макароны, порохом. Потом, метров через пятьсот, почти на каждом метре исковерканной дороги — или пушка, или опрокинутый грузовик или покореженный бронетранспортер, пушка, танк, одни обугленные, у других — сквозные рваные дыры и трупы, трупы, трупы немецких солдат. Постоянно взгляд натыкался на отдельные фрагменты человеческих тел.

Наша колонна шла прямо по ним, и только поднятая пыль немного скрадывала этот ужас. Вспомнился эквивалент этого слова в английском языке — хорор.

Потом немного дорога была чистой. И опять обочины и кюветы, забитые машинами с боеприпасами, каким-то снаряжением, почему-то касками. Глухо прогремела под колесами как водопроводный люк минометная плита, и опять сожженные, разбитые автомашины. Сколько всего погублено — уму непостижимо!

— Здесь, наверное, целый полк накрылся, — прозвучал по переговорному устройству голос водителя нашего БТРа.

— Что с топливом?

— Есть еще, но и заправиться не мешает.

Вызвав по рации нашего комбата, спросил разрешения остановиться и дозаправить БТР.

— Вот что, сейчас к тебе отправлю несколько водителей, выбери машины которые поцелее и пусть они таскают пушки. Их задача помочь выбрать машины и объяснить дивизионным трактористам как ездить на них. Как понял?

— Все понял, разрешите выполнять?

— Действуй.

Пока водитель сливал бензин с одного грузовика и солдаты искали канистры с бензином в брошенной немцами колонне к нам подошло шестеро солдат. Построив их, спросил:

— Задачу знаете?

— Так точно.

— Тогда быстро за дело, выбрать шесть машин по мощнее, желательно дизеля — им таскать тяжелые пушки! Выполнять!

Не прошло и полчаса как машины были выбраны, разгружены и подготовлены к маршу. Передо мной стал вопрос — надо ли мне сопровождать эти машины? После недолгого размышления решил что надо. Обратная дорога много времени не заняла. Оставленные вместе с третьей батареей дивизиона взвод «Гвоздик», «Шилка» и МТЛБУшка управления. Четыре трофейных «Бюссинга» тащили пушки, а два запас дизтоплива в канистрах, их даже перегружать не стали. С остальных выкинули ненужное в данный момент снаряжение и боеприпасы, оставив продовольствие, медикаменты и катушки с кабелем. Все это в первую очередь пригодится для восстановления боеспособности дивизиона. Надо будет подсказать нашему комбату затрофеить пару машинок для себя. А пока «Бюссинги» дружно и весело тащили все четыре орудия батареи по булыжной дороге на запад.

Солнце уже нижним краем коснулось горизонта и тускло проглядывало сквозь начинавший сгущаться туман. По моим ощущениям пора уже было сворачивать с дороги в лес. Но по сторонам шоссе тянулось то болото, то закисшие низины с корявым кустарником. Но вот дорога стала постепенно подниматься, колонна вышла на бугор, и мы увидели сожженный хутор. Он сгорел дотла вместе с всеми постройками. Вместе с ними сгорели береза, сад, сруб колодца и четыре наших грузовых машины. Железные бочки скорее всего из-под бензина — с вырванными днищами, покрытые махровой окалиной — валялись повсюду.

Выли моторы, громыхали гусеницы. Колонна шла на неплохой скорости. Пересекли какой-то деревянный мост через небольшую речку. При этом возникла существенная проблема — «Шилка» своим весом могла явно обрушить мост. Связавшись с капитаном Избашем решили проблему — он подсказал где съезд к броду через речушку. За мостом вновь потянулись поля — ровные, чистые, цветущие.

Дорога принялась снова вилять. Она то ныряла в лес, петляя между деревьев, то бросалась в кусты, то опять выпрямлялась. Наконец мы выехали на едва заметную полевую дорожку, вернее даже колею проложенную через луговину густо поросшую белой кашкой, золотистой медуницей, лиловым мышиным горошком и васильками. Ехать по такой дорожке было одно удовольствие.

Из-за спадшей жары моторы БТРа не надрывались, а тянули ровно и мощно. Они, как два старых ворчуна, добродушно порыкивали. Однако скоро след от ранее прошедшей техники оборвался на краю кочковатого лога с выжженной солнцем сивой колючей травой. На дне лога в ярко-зеленом мхе бежал веселый ручеек. Дальше след вел нас по течению ручейка, в сторону леса.

На опушке нас встретило боевое охранение и указало куда загонять технику. Не успел водитель заглушить БТР, как прибежал посыльный от комбата, с приказом срочно явиться к нему.

Комбат расположился недалеко. Не успел я доложить о прибытии, как