Шрифт:
Закладка:
— Я взял бумаги.
— Хорошо. Можем идти?
— Валерия, — Павел Сергеевич садится на корточки передо мной, — вы что, курите? Вот не ожидал.
— Вам то какая разница, где я и что делаю?
— Меня это волнует.
— Ой да не надо мне тут. Вы мне кто? Директор? На рабочей моей жизни это никак не отражается. Больше никак оно вас волновать не должно.
— Зря вы так думаете, Валерия. Давайте посмотрю ногу, — резко меняет Павел Сергеевич тему разговора.
— А вы врач?
— Валерия.
Павел Сергеевич серьезно утыкается в меня взглядом, а потом переходит к ноге. Трогает стопу со всех сторон, поглаживает щиколотку. Мне даже приятно становится на мгновение.
— Нужно приложить лед. Этот ушиб. После холодного компресса должно полегчать.
С этими словами Павел Сергеевич уходит хозяйствовать по моей кухне. Возвращается он, держа в руках пачку пельменей, от которой веет холодом и исходит дымок вокруг. Он прикладывает мне холод на место ушиба, осматриваясь вокруг.
— Не нравится комната?
— Валерия, зачем вы сразу уходите в негатив. Я просто…
— Да, да. Просто смотрите, я поняла.
— А вы когда успели стать такой дерзкой? — Улыбается Павел Сергеевич.
— После знакомства с вами.
— А, то есть это я так повлиял на вас?
— Других причин не вижу.
— Прекрасно.
— Ноге уже совсем холодно.
Павел Сергеевич убирает лед и начинает гладить больное место. Затем все повторяет. Я же зарекаюсь с ним общаться. Действительно, плохо он на меня влияет. Только рабочие беседы и все на этом! И когда только все успело зайти так далеко?
— Попробуйте встать. Я держу.
Павел Сергеевич берет меня за руки, и я аккуратно поднимаюсь с кровати. Встаю на обе ноги. Отголоски боли еще остались, но зато я теперь хотя бы могу ходить. Ночь прошла не зря.
— Нормально? Можете ходить?
— Да, — киваю я.
— Пойдемте, я отвезу вас обратно к подруге.
Мы выходим из квартиры, садимся в машину, едем к точке назначения. Больше мы не перекидываемся и парой слов. Мне с Павлом Сергеевичем больше не о чем говорить, ему, по всей видимости, со мной говорить не о чем тоже. Это прекрасно. Вот бы его больше не видеть, кроме как за рабочим столом и только на работе. И никаких обедов. Да, это точно. Я так решила. Больше я с ним не обедаю! И это мое окончательное решение. А вдруг он больше и не позовет?…
— Приехали. Хорошей ночи, Валерия.
— Ага. И вам.
— Я вас чем-то обидел?
— Нет. До свидания.
Я выхожу скорее из машины, пока не начались последующие вопросы. Быстрее забегаю в подъезд и залетаю к Машке в квартиру.
— Я тут!
— О, а ты не торопилась. Я почти успела уснуть. Ну как прошло? Все хорошо? — Отвечает мне Машка из гостиной.
— Маш. — Скатываюсь я спиной по стене в полном отчаянии и без надежд на счастливую жизнь.
— Что? Что случилось? — Ускоряет подруга шаг навстречу ко мне.
Я зарываюсь лицом внутрь себя, закрываясь руками. Слезы начинают течь сами собой. И я не понимаю, что делать мне дальше. И нужно ли было вообще идти к Машке с этим? Осталась бы дома наедине с собой, сама это пережила бы…
— Я его поцеловала.
Глава 22
— Ты серьезно? — Обнимает меня Машка. — Эй, ну не плачь. Ничего же плохого не произошло…
— Да это катастрофа! — Вскрикиваю я, чуть ли не захлебываясь слезами.
— Ну подожди ты. Он же тебя не оттолкнул? Или оттолкнул? Или может ругаться на…
— Он никак не отреагировал. Никак! Было бы куда проще, если бы он заорал, начал ругаться, убежал или еще что. Да что угодно!
— Прям вообще никакой реакции?
— Маш, ну совсем.
— Ну значит, все не так плохо. Не накручивай себя, подруга.
— Да как тут…
— Пошли фильм посмотрим? Там попкорн стоит и ждет, когда уже настанет его очередь. Точно говорю, легче сразу станет.
— Только не мелодраму. Терпеть их не могу.
— Я знаю. Пошли.
Машка помогает мне встать, обнимает за плечи и уводит в комнату. Остаток ночи мы смеемся, закидываем друг друга попкорном, а под утро все убираем.
На работу собираться совершенно не хочется, но ничего не поделать. Рабочую пятницу никто не отменял. Пока пытаюсь смыть макияж, сотню раз проклинаю Машку за выбор помады. Но раз ночью спокойно отреагировала, то нечего и от своих слов отказываться. Приходится даже стрелки нарисовать, чтобы губы не так сильно выделялись. Но ничего не помогает. Видимо, сегодня придется быть красивой.
До работы меня довозит Машка на своей скромной немецкой машине последнего года выпуска, и я захожу в здание на трясущихся коленях. Только бы не встретить Павла Сергеевича! Но мои желания обречены оставаться лишь желаниями.
— Доброе утро, — бубню я себе под нос и сразу же прячусь за компьютером от удивленного моим поведением Павла Сергеевича.
— Хм, и вам. Доброе утро. Выспались?
— Нет. Поспать не удалось.
— Понятно. Как нога?
— Павел Сергеевич! Ну что за допрос! Ходит, как видите.
— Валерия, обычная вежливость.
Я не нахожу, что ответить, только лишь про себя кривляюсь, коверкая фразу директора “обычная вежливость”. Ночью тоже была эта вежливость? Обидеть не хотел или что? А сейчас делает вид, что ничего не произошло, как будто действительно ничего не было! Или каждая вторая на него так вешается, что парень просто привык? Не хочу быть одной и этих дам, что вешаются на красивых и успешных при первой же возможности.
Впрочем, дальше рабочий день проходит, как обычно. Бумаги, бумаги и еще раз бумаги. Благо, что за подписью к Павлу Сергеевичу подходить не приходится. Я б не пережила!
— Валерия, вы закончили?
Директор будто пристально следит за мной, видя, как я откладываю очередную порцию бумаг в сторону. Их осталось только сшить и убрать в архив.
— Частично. Еще одна стопка бумаг готова для укомплектования в архив.
— Прекрасно. Собирайтесь.
— Что? Куда?
— Как куда? На обед. Вы опять забыли, что существует такое понятие?
— Я как обычно.
— Обычно у вас теперь по-другому.
— Это как? Даже интересно.
— Вы обедаете со мной, раз в одиночку у вас это не получается. Можете выбрать место, остальное оставьте мне.
— Неее, я на такое не соглашалась.
— Я вас не спрашивал. Собирайтесь.
— Я никуда не пойду! Я работать. А вам желаю приятного аппетита.
— Валерия,
