Шрифт:
Закладка:
Стоящий у плиты Эрдо внёс всё нами сказанное в список. Остаётся допросить Ганса и вопрос возможностей команды можно закрывать.
— Доставайте уже нашего отморозка! — Ардент разлил водку по рюмкам. — Сейчас поговорим с ним, отогреем и он на второй заход пойдёт.
Скрюченную фигуру Ганса из холодильника вытаскивали мы с Люци. Белокурый превратился в белоснежку. Кожа покрылась изморозью, губы синие, кое-как держится в сознании. Подсобил Эрдо. У него магия огня и что важнее, он умеет точечно нагревать воздух в определённом объёме.
Трясущегося от холода Ганса напоили водкой, накормили горячим и обстоятельно допросили.
— Шеф, ты только глянь, как он теперь поёт! — Люци зло ткнул белокурого в спину, а тот ел суп и даже не подавился. — А раньше дурачка из себя строил.
— Вот что холод животворящий делает! — сказал Ардент, наливая белокурому ещё полстакана водки. — Ты давай, заправляйся. Тебе в холодильнике до завтрашнего дня сидеть. А дальше как шеф решит.
История Ганса оказалась весьма специфичной для Внешки. Там, за стеной Империи, законы слабее, чем внутри неё. Так было и в его случае.
Ганс родился, не зная своей матери. Отец алкоголик, так что с юных лет парень сам себе зарабатывал на еду. Первой у него пробудилась способность к прослушиванию радиоэфира. С шестнадцати Ганс стал работать бегуном, расставляющим взрывные заряды в локациях Внешки. В восемнадцать, прибился к уличному скваду и стал бегать от призыва на военную службу. Пробудился в двадцать. Четыре года спустя попался на мелкой краже. Чтобы не садиться в тюрьму, согласился на четырёхлетний контракт с армией, а та взамен оплачивает ему обучение в военной Академии магии.
Была и странность, заставившая меня уважать парня. Когда мы вытащили его из холодильника, он мёртвой хваткой вцепился в серебряный портсигар. Внутри нашлась старая, черно-белая фотография неизвестной женщины. Как сказал Ганс, этот портсигар — единственная вещь, оставшаяся ему от матери. Кто она, где она, жива ли ещё, он не знает. Поэтому парень сильно дорожит портсигаром, как памятью о матери.
От этой истории девчонки так растрогались, что уже простили Ганса и не хотели отправлять обратно в холодильник.
— Так! — Люци обвёл дамочек злым взглядом. — Кто хочет получит пулю в грудь от этого парня, могут занять его место в холодильнике. И вообще, дамы! Не мешайте воспитательному процессу. Шеф сказал, мы делаем.
Стоило двери в холодильник закрыться, как на нашу кухню вломился здоровенный детина. На груди и руках от избытка мышц футболка трещит по швам. Морда наглая, кирпича просит. Одет в дешёвые треники и такие же дешёвые тапки. В коридоре толпится ещё шестеро парней.
— Празднуете, да? — здоровяк обвёл нашу компании взглядом. — Значит, так! Я ваш новый комендант. На вас, салаги, уборка оранжереи на крыше и придомовой территории. Если мусор найду, вы у меня его сами сожрёте.
С глазами полными изумления, Драмина повернулась ко мне.
— Это вообще кто?
На моем лице расплылась довольная улыбка.
— Он не комендант. А просто туповатый, буйный сосед из команды со второго этажа. — Я стал закатывать рукава рубашки. — Да и вообще, господа студенты. Какой к черту праздник без хорошей драки?!
Тогда я еще не знал, что уже утром мне придется отбиваться от прискакавших казаков.
На полу коридора, куда перенеслась драка, лежит менталист из команды Данвич-6. Изо рта идёт пена, тело дрожит в конвульсиях. Этот идиот решил самым топорным способом влезть мне в сознание. Логика железная. Он менталист как и я. Вот и влез… на свою голову. Не знаю, что именно он там увидел, но такого крика вселенского ужаса мне слышать ещё не доводилось.
— Красные плащи идут… — прошептал он и потерял сознание.
После вопля менталиста драка тут же прекратилась. Я почувствовал ментатом, как хозяйка пансионата метнулась к телефону. Завалившийся к нам бугай нервно сглотнул, глядя на потерявшего сознание менталиста.
— Ты чего с Виго сделал, изверг?!
— Дал ему покопаться в моей голове.
— А он?… — бугай изобразил непонятный жест рукой.
— Выживет, — я кивнул, уже почуяв, как у пансионата остановилась машина. — Хозяйка пансионата крик точно услышала, уже наверняка вызывает медиков… Тебя звать как?
Здоровяк замялся на секунду. Морда у него не славянская, а скорее казахская или киргизская. Я плохо разбираюсь во всём этом разнообразии черт лица.
— Гуглбах, командир команды Данвич-6. Мы на втором этаже живём.
— Окей, Гугл, — указываю я на коридор. — Сейчас появятся охранники Академии. Они уже выгружаются из машины. Твои люди пусть спрячутся у нас на кухне.
Гугл кивает, и пятёрка его людей просачивается к нам на кухню. Драмина со смешинкой в глазах прячет всех их в холодильнике. Оставшиеся снаружи парни и девушки давятся улыбками. А в холодильнике сейчас под минус сорок! Да ещё и бухой Ганс сидит.
Спустя считанные секунды после закрытия холодильника в коридор вваливается пара бойцов в сопровождении медиков. Обвешаны артефактами так, что новогодняя ёлка повесилась бы от зависти. Набойки на сапогах, бляшки ремней, по три браслета на каждом запястье. Что-то типа связанных крупных колец также спрятано под одеждой у самых плеч. Прямо-таки не люди, а две машины скорой помощи на ножках.
— Всем стоять и не двигаться! — усатый крепкий боец, лет под сорок, отточенным движением достал из сумки удостоверение. — Я Капитан Крайчек, начальник ночной смены караула Академии. К нам поступили сведения о нанесении тут тяжкого вреда здоровью одного из студентов.
Капитан кивает медикам на конвульсирующее тело на полу. Те, оказав первую помощь, накладывают на ментата успокаивающее заклинание и на артефактных грави-носилках выносят пациента из помещения.
С кухни в коридор выглядывает Ардент.
— Капитан, у тебя артефакт правды с собой?
Боец, помедлив секунду, кивает и убирает удостоверение. Видать, узнал в Арденте уже служившего солдата.
— Есть «Капля лжи» и штатное «Око разума». Учти. Все издержки охраны оплачиваются из кармана задержанных.
— Пользоваться или нет, сам решай. Тут недоразумение случилось, капитан. — Ардент довольно кивает и указывает на побледневшего Гугла. — Соседи сверху в гости знакомиться пришли. А у нас тут уже поляна накрыта. Винишко, водочка, огурчики, да девушки свои. Вон то тело с пеной на губах попыталось нашему командиру в голову залезть. Вот и всё!
Оглянувшись на подчинённых, старый вояка хищно улыбнулся.
— Ты же все врёшь, шельма! — капитан сощурил взгляд. — Я двенадцать лет в Академии работаю. И вашу породу одаренных хорошо знаю! Да вы каждый сентябрь одну и ту же бучу чудите. Уж сколько раз…
На глазах капитана снова происходит странности. Из кухни появляются две женских ручки и эротичным движением утаскивают вояку за дверь. Раздаётся многоголосый довольный девичий смех.
