Шрифт:
Закладка:
Но добавить мне тут больше нечего. Все равно это лучше, чем не делать ничего, и гораздо лучше, чем делать то, что вообще не нравится.
В: Нравится ли тебе идея фильма?
СТИВ ДЖОНС: Я от нее в восторге. Так много пташечек разных.
В: А нравится ли тебе, что ты должен играть какую-то роль?
СД: Ну да, вполне, потому что есть какой-то сценарий и там написано, что ты должен делать. Ну, можно немного импровизировать. Ты даже не должен ничего — ты же не актер, которому сказали: играй Стива Джонса из «Sex Pistols». Ты — он сам. И ты просто ведешь себя, как привык себя вести, понимаешь? Ведешь себя точно так же, только чуть более осмысленно.
В: А что ты думаешь о Рассе Мейере как о человеке?
СД: Думаю, вполне порядочный парень. Честный. Говорит, что думает про тебя. Мне он нравится, вполне нравится.
В: А ты помнишь свое первое впечатление от него?
СД: Подозрение. Были мы в пабе, и он тоже с подозрением нас разглядывал, заценивал как бы. Но я полагаю, он понял, с кем имеет дело. Думаю, он нормальный. Вполне кайфовый.
В: А как ты думаешь, он навязывал вам свои идеи фильма или же он действительно врубился в вас, чему-то научился от вас?
СД: Думаю, врубился немного. Но смотри, он же режиссер, он и другие фильмы снимал. И по нему это немного заметно, отпечаток какой-то есть, если хочешь — фабричная марка. Пташки эти, последний писк и все что положено. Но то, что мы снимали, — это не похоже на его фильмы, потому что мы вели себя, как сами хотели, а не как он хотел.
В: Что ты думаешь об этом фильме?
ДЖОННИ РОТТЕН: Я абсолютно ничего о нем не думаю.
В: Я прочла сценарий, и в начальной стадии, когда он был только…
ДР: Да, было несколько разных сценариев, и все их я послал подальше, они были просто смехотворны. Я сразу отписался от этого. Я там должен был что-то играть. И мне этого было достаточно. А остальное все пошло к чертям. Мне не интересно становиться кинозвездой. Но все может получиться в кайф, если они с умом все сделают. Если накроется все — тогда, конечно, плохо будет. Но попробовать стоит. Попробовать раз и навсегда. (Говорит с северным акцентом.) Разок двинуть собой.
В: В нем есть элемент какой-то фикции, чего я совсем не люблю. Я считаю, что правда гораздо более интересна…
ДР: Да, мы пытались, но получилось что-то вроде ебаной документалистики. А это действительно скучища. Правда, она кайфовая сама по себе. И пусть уже останется как есть. Не надо делать из нее фильм.
В: А что ты думаешь о фильмах Расса Мейера? Фред, например, назвал Расса Мейера «Уолт Дисней про сиськи».
ДР: Да, точно. Но он ведь прикололся над ним. Как и вся группа. А у него в фильмах есть охуенная острота, которую я люблю. Я люблю детали. Каждая сцена должна быть до отказа заполнена деталями. Не важно какими, основой могут служить жопы и сиськи, но наш фильм не такой — (с ирландским акцентом) мы не располагаем этими объектами.
В (смеется): Правда? А когда тебя ему представили, что ты подумал о нем как о человеке?
ДР: Немного тупорылый и упрямый. У него было несколько чокнутых идей, что я должен делать, но он понял сразу, что я такой же упрямый, как и он. Он мне всякую фигню предлагал делать — я пробежался по сценарию и понял: это просто куча дерьма. (Переходит на американский акцент.) «Не надо со мной говорить о фильмах», (обычным голосом) вешал мне на уши всю эту хуйню: я, мол, давно в киноиндустрии, ля-ля-ля. И тут я слегка потерял самообладание. Потому что с первого дня, как мы начали, все только и говорят нам: «Я уже многие годы в музыкальном бизнесе, а ты не знаешь, что это такое». Если бы мы всех их слушали, мы бы и с места никогда не сдвинулись.
В: Я слышала, вы с Джоном целый вечер провели с Рассом Мейером?
ДЖЕЙМИ РИД: Да-а! Вечерок еще тот! Я там находился в качестве гувернантки Джона.
В: И что, поладили они в конце концов?
ДР: Нет.
В: Но они хоть говорили о чем-нибудь?
ДР: Короче, там был один журналист из «Rolling Stone», который пытался взять у них обоих интервью. У него было много проблем, потому что Расс Мейер и Джон говорили на разных языках. И они совершенно не поладили. Расс Мейер думает, что с Джоном невозможно работать — не может прийти утром вовремя на съемки, не умеет вести себя. А Джон думает, что Расс Мейер — просто богатый жирный американский жлоб.
Пт, 12 августа и сб, 13 августа 1977 года
Заморочки с квартирой Джона — хозяин пришел утром, а накануне они четыре окна разбили. Я пришла в ярость — Джимми Лайдон спит на кушетке внизу, Джон с Норой наверху, я ругаюсь, Джон смывается, а Нора объясняет, что все это из-за нее: она пришла поздно, разозлилась, что никого нет… Все улаживается. Я посидела — поболтала с ними, взяла Джона с собой на беседу с хозяином, все сглаживаю… Несколько телефонных звонков от Рори и других людей, ситуация с Америкой обостряется, «Arista» и «Warner Brothers» из-за Брансона отказываются — очень тяжело найти и заинтересовать Малькольма, потому что Ричард постоянно куда-то проваливается, и я не могу устроить им встречу Главное — не волноваться.
Пн, 15 августа 1977 года
М. просит меня устроить ему вечером встречу с группой. Невозможно. Джон не хочет. Стив и Сид не могут — как всегда. Один Пол появился…
Смоталась в «Vortex» послушать «The Slits», по дороге забежала домой, быстро что-то проглотила — правда, вкусно. С тех пор как я купила Джейми кулинарную книгу, он полностью ушел в кулинарию.
Подпольные концерты
Чт, 16 августа 1977 года
Буги как сумасшедший бегает насчет этих подпольных концертов. «Virgin» уже в курсе, слухи усиливаются…
Ср,17 августа 1977 года
Какого черта? «Melody Maker»
