— Это еще почему?

— А вот потому… — парень вытащил из бокового кармана куртки гаджет с разбитым экраном и вложил его девушке в протянутую ладонь. — Итак, все формальности соблюдены. Можешь начинать откровенничать.

Ву Хо кивнула и повела обещанный рассказ:

— Вышло так, что вчера в клубе я познакомилась с парнем по имени Ле Сень… — далее девушка вкратце поведала младшему инспектору, как, прокравшись в курилку следом за парнями, подслушала разговор Ле Сеня с пьяным Лы Ваном. Как сегодня утром неожиданный визит в квартиру наряда инспекторов вскрыл сумасшедшую мутку брата с выращенной в гараже Бин Саня дурман-травой. Как вылетевший из форточки пакет с запретной травой невероятным образом угодил в мусорный контейнер, и по невероятному стечению обстоятельств чуть позже попался на глаза Ву Хо. Как, решив проучить брата, сестра утаила найденную в мусоре потеряшку, и как, из-за неожиданного переноса встречи с покупателем-бандитом, потом не успела подъехать с пакетом на эту встречу. И, наконец, как, опоздав, обнаружила возле подъезда скопление полицейских машин, и Ле Сеня в парадной форме сопровождавшего вывод бойцами спецназа из подъезда бандитов и брата с Бин Санем.

— А это, чтобы не быть голословной… — Ву Хо вернула парню его разбитый гаджет и, вытащив из кармана пуховика свой смартфон, показала младшему инспектору подряд несколько фоток.

Везде на овальной пластиковой подставке был запечатлен громоздкий пакет, перетянутый со всех сторон вдоль и поперек скотчем. Но если на первом снимке пакет лежал в первозданном виде, без каких-либо манипуляций с ним. То на втором — в центральной его части уже появился аккуратный крестообразный разрез. На третьем — в разрез погружались тонкие девичьи пальчики. На четвертом — пальчики извлекали из разреза щепотку зеленоватой травы. На пятом — эта щепотка высыпалась на положенный поверх пакета клочок туалетной бумаги. На шестом — поверх пакета лежала уже девичья ладошка со свернутым в крошечный конвертик клочком бумаги с травой внутри.

— Вот держи, — девушка протянула Лы Вану крошечный конвертик с травой, точно такой, как на последней фотографии. — Ты же в управлении наркоконтроля работал. Наверняка, знаешь, как она должна выглядеть и пахнуть. Разверни и убедись, что мое предложение не пустышка.

Лы Ван осторожно развернул бумажный конвертик, и по специфическому аромату наркотического вещества тут же был вынужден признать, что это первосортная дурман-трава.

— Ну ты, конечно, отчаянная, — покачал головой младший инспектор. — А не боишься, что я сейчас сюда бригаду поисковую вызову?.. Ведь пакет с травой ты тут где-то неподалеку заныкала. Фотки, ведь, стопудово в местном туалете сделаны — в какой-то из кабинок, пакет же на опущенной крышке унитаза там лежал. Обученная собака на раз след возьмет, и за считанные минуты нас к нычке твоей выведет.

— Я просчитывала такой вариант, и пришла к выводу, что нет, не боюсь, — пожала плечами Ву Хо. — Ты не станешь вызывать никакую бригаду, потому что… Во-первых, ты отстранен от работы в управлении наркоконтроля, и, соответственно, вся слава за найденную крупную партию наркотика достанется не тебе, а скорее всего твоему заклятому приятелю Ле Сеню. А я почему-то уверена, что работать на его карьеру ты точно не захочешь. Во-вторых, найденный поисковой бригадой пакет опечатают, увезут и спрячут в сейф, и тебе до травы этой потом вообще не реально будет добраться. А ведь она тебе кровь из носу нужна в личных целях, и раздобыть ее надо край до завтрашнего утра. Спрашивается, нафига огород городить с вызовом бригады, когда я тебе и так предлагаю отдать траву за небольшую встречную услугу?

— Лихо ты меня просчитала, — хмыкнул Лы Ван. — Да, ты права, коллег вызывать мне сейчас не с руки… Говори: что хочешь?

— Я хочу, чтобы ты вытащил из камеры брата Ва Гоня с другом Бин Санем… У арестовавшего их Ле Сеня не может быть прямых доказательств вины ребят. Очевидно, что Ле Сень как-то разузнал о готовящейся сделке по продаже партии запретной травы, выращенной студентами-биологами. Но, при задержании Ва Гоня с Бин Санем, пакета с дурман-травой в квартире стопудово найти не удалось. Потому что…

— Он у тебя. Я понял, — кивнул младший инспектор. — Однако, задачки ты, конечно, ставишь, подруга. Я ж как бы из совершенно иного ведомства теперь…

— Ребят за пакет, и никак иначе! — отрезала Ву Хо. — Иначе сделки между нами не будет, и нужную тебя траву ты не увидишь, как…

— Ой, да понял я, понял, — отмахнулся Лы Ван. — И я ж не отказываюсь. Просто гарантировать ничего не возьмусь.

— Так ты уж постарайся. В твоих же интересах.

— Рискнуть, конечно, можно. Ведь официально приказ о моем переводе обнародован будет только в понедельник. И для рядовых чинов в управлении я все еще следователь-дознаватель, такой же, как Ле Сень…

— Вот и лады! Тогда не будем тянуть резину, — закивала Ву Хо. — Сейчас расход. И встречаемся… Сколько тебе потребуется времени для их вызволения?

— Ну считай: пока доеду, оформлю бумаги, выведу из здания задержанных… Часа полтора — не меньше.

— Тогда встречаемся здесь же, в постельном отделе, через два часа. Ты приводишь ребят, и я отдаю тебе пакет с дурман-травой.

Глава 37

— Че над душой-то встал, садись давай, — распорядился Кабан, не отрывая глаз от карточного веера в руке. — Ро Нок подвинься, дай гостю место.

— Так-то карточный игрок из меня не очень, — проворчал я, покорно усаживаясь на скамейку между сдвинувшимся к Кабану Ро Ноком и голопузым крепышом с татуировкой дракона на спине, в свою очередь тоже слегка потеснившимся.

— Да мы тут все не очень, — добродушно хмыкнул справа татуированный, и панибратски хлопнул меня по плечу, будто не рвался недавно раскроить мне хлебало.

Ух ты! — вдруг оживился в голове Каспер. — Представляешь, я карты через рубашки насквозь вижу. У меня, похоже, уникальная способность Зрячего наконец-то проявилась!.. Не веришь? Сейчас докажу! Вот, к примеру, у Кабана сейчас на руках два валета, червовый и трефовый, дама треф и десятка пик. У Ро Нока туз треф с бубновой семеркой. А у соседа справа, с голым торсом, шестерка и девятка — обе пик, и червовый король. А у следующего за ним игрока с длинной челкой…

— Ну че, братва, вскрываемся? — перебил Каспера сидящий слева от Кабана Ля Рой, у которого единственного из присутствующих за столом игроков не было карт в руках, зато перед ним ровной стопкой лежала колода с оставшимися картами. Походу любитель пощекотать чужое горло ножом был сейчас в роли сдающего.

— Обожди! Куда гонишь-то⁈ — возмутился Кабан. — Дай людям хоть чутка подумать-то!

— Ой, да че тут думать-то, мало — бери, много — беги, — хохотнул сбоку неуемный татуированный. — Кабан, братка, в натуре, хорош игру морозить. Это ж даже не покер, а, считай, детская забава.

— Ага. Только ставки в ней ни разу не детские, — буркнул в ответ Ро Нок.

— Ой, да ладно, — отмахнулся татуированный. — По полтиннику с рыла — это всего-то три сотни на кону. Когда это твоего босса такая мелочовка смущала?

— Ха! Я б посмотрел на тебя, Дракон, если б у тебя была такая же продолжительная полоса непрухи, как у уважаемого Кабана, — подключился к разговору сидящий следом за татуированным жилистый тип, с пышной шевелюрой и непомерно длинной челкой, полностью скрывающей левую половину его узкого лица.

— Не нагнетай, Кривой, — обернулся к патлатому татуированный по прозвищу Дракон. — Как говорится, карта не лошадь, к утру повезет!.. Скажи, студент? — неожиданно он перевел стрелку на меня, вынуждая присоединиться к застольному разговору.

— Да говорю ж, я в картах не очень-то разбираюсь, — развел я руками. Чем неожиданно вызвал настоящее цунами протеста у Каспера:

Э-э, ты че, меня не слушаешь совсем⁈ Говорю же: у меня способность уникальная только что открылась! Я карты насквозь видеть могу! Да с таким умением мы ща тут всех бандосов без штанов оставим!..

— Э-э, была не была, давай еще одну, — решился-таки Кабан.

Зажмурившись, он поднял со стола мгновенно отправленную Ля Роем карту. Вложил в общий веер. Только после этого решившись посмотреть, тут же эмоционально выматерился, свернул веер и швырнул не угодившие ему карты стопкой на стол.

Ему семерка пиковая пришла. И вышел перебор, — стал тут же азартно просвещать меня Капер о причине расстройства авторитетного бандоса. — Эту игру я знаю. Она называется: двадцать одно или очко. Тут какая масть у карты значения не имеет, важен лишь ее очковый номинал. Так, у валета, к примеру, очковый номинал всего два очка, у дамы — три, а у короля, соответственно, четыре. Дальше…

«СУКА! — я обреченно закатил глаза. — Вот как, скажите на милость, не привлекая внимание соседей бандосов, заставить заткнутся это неугомонное „радио“ в башке, начавшее подробно объяснять мне правила