13) Вылазка иудеев

После семнадцати дней напряженных трудов римляне сумели подвести к Первой стене четыре вала и установили на них тараны. Осажденные также не бездействовали. Иоанн приказал выкопать подземный ход, который вел изнутри крепости под находившиеся против Антонии укрепления. Своды подкопа укрепили столбами. Когда работа была закончена, осажденные заполнили ход дровами, обмазанными смолой и асфальтом, и подожгли. После того как подпоры сгорели, мина обвалилась, и за ней с большим грохотом обрушились возведенные римлянами осадные сооружения. При виде этого неожиданного зрелища осаждавшие были объяты страхом. Все их мужество пропало. Ведь они считали себя уже близкими к победе и вдруг лишились этой надежды даже на будущее.

Два дня спустя Симон со своими людьми предпринял нападение на другие валы, на которых римляне уже установили тараны и ими потрясали стену. Иудеи пробились сквозь полчища врагов и закидали машины горящими факелами. От машин огонь распространился дальше до валов. Окруженные со всех сторон пламенем, римляне отступили обратно в лагерь. В один час они потеряли плоды многодневных трудов. Тит решил не возводить пока новых валов, но окружить город стеной и утеснять его жесткой блокадой. Он знал уже о начавшемся в Иерусалиме голоде, и надеялся, что тяготы осады окажутся более действенным средством против иудеев, чем открытый штурм.

Легионеры с воодушевлением взялись за дело и за три дня окружили Иерусалим сторожевой стеной, укрепленной снаружи башнями. Таким образом, у осажденных была отнята всякая связь с внешним миром и они остались один на один со своими бедами.

14) Страдания осажденных

Осажденные были обречены на медленное вымирание. С каждым днем голод становился все сильней и все нестерпимей, похищая у народа целые дома и семейства. Крыши жилищ были покрыты изможденными женщинами и детьми, а улицы – мертвыми стариками. Мальчики и юноши, болезненно раздутые, блуждали, как призраки, по площадям города и падали на землю там, где их застигала голодная смерть. Не хватало сил, чтобы хоронить близких. Многие умирали на трупах в ту минуту, когда они хотели вынести их из дома; некоторые сами доплетались до могил прежде, чем их настигала неумолимая смерть. Никто не плакал, никто не стенал над этим бедствием: голод умертвил всякую чувствительность. С высохшими глазами и широко раскрытыми ртами медленно угасавшие смотрели на тех, которые до них обрели покой. Глубокая тишина, как страшная могильная ночь надвинулась на город.

В отдельных домах, где только появлялась тень пищи, завязывалась смертельная борьба: лучшие друзья вступали между собой в драку и отбирали друг у друга те жалкие крохи, которые еще могли продлить их существование. Люди ели сено, кожаные пояса, башмаки, жевали кожу, которую срывали со своих щитов. Дело дошло до того, что некоторые матери ели своих детей. Но ужаснее всего этого были все-таки разбойники. Точно могильщики они вламывались в дома, грабили мертвецов и со смехом удалялись вон.

15) Взятие Антонии

Надежды Тита на то, что бедствия лишат осажденных силы духа, не оправдались. Не взирая на самые ужасные невзгоды защитники нисколько не смягчились и каждый раз разбивали надежды врагов, с успехом противопоставляя валам хитрость, машинам – крепкие стены, а воинской выучке – бешенную отвагу. Видя это, римлян вновь вернулись к активным действиям и стали подводить к Антонии новый вал. Дело это затруднялось полным отсутствием строевого леса. Все сады, леса, парки и рощи были уже вырублены. Страна, которая прежде славилась своими древесными насаждениями, обратилась в настоящую пустыню.

Хотя лес приходилось теперь доставлять издалека, римляне опять взялись за работу и за три недели сумели подвести к стенам Антонии новый вал. Иоанн попытался, как в прошлый раз, сжечь вражеские сооружения, но теперь его вылазка потерпела полный провал. Римляне были начеку и сумели отразить смельчаков, осмелившихся выйти за укрепления. Вскоре они подтащили к стене таран и стали постепенно сокрушать ее камни. Не зная на что еще решиться, Иоанн велел подвести под осадные машины подкоп. Последствия этого шага оказались совершенно неожиданными: земляные работы ослабили кладку стены, и она внезапно обрушилась под ударами тарана. Прошло, впрочем, несколько дней, прежде чем римляне сумели проникнуть через пролом внутрь крепости. Ее защитники отступили в храм и укрылись за его стенами. Вокруг всего здания были расставлены катапульты, метательные машины и баллисты, так что оно приняло вид настоящей крепости.

16) Сожжение храма

Римляне разрушили фундамент Антонии, расчистили место и подвинули самый большой таран против стены храма. Несколько дней они безуспешно пытались разломать ее, но потерпели неудачу. Мощные по своей величине и сочленению камни ничему на поддавались. Римляне попытались подкопать основание Северных ворот, но это тоже оказалось невозможным. Осаждавшие отчаялись в том, что смогут достичь успеха при помощи машин и рычагов. Они установили лестницы и попытались подняться на окружавшую храм галерею. Но иудеи встретили врага во всеоружии и перебили большую часть штурмующих.

Увидев, что все средства борьбы исчерпаны, Тит приказал поджечь ворота. Огонь охватил сначала деревянные балки створок, оттуда распространился на северную галерею и в короткий срок уничтожил ее всю. Спустя несколько дней пламя перекинулось на внутренность храма. Иудеи, забыв обо всем, бросились тушить свою святыню. Тем временем римляне предприняли штурм и прорвались за внешние укрепления храма. Защитники не успели отступить и были большей частью перебиты. Пожар между тем разгорелся со всей силой. Треск пылавшего повсюду огня сливался со стонами умирающих. Все смешалось в один общий гул: и победные клики дружно подвигавшихся вперед римских легионов, и крики окруженных огнем защитников, и смятение покинутой наверху толпы, которая с воплем бежала навстречу врагу. Со стенаниями на холме соединялся еще плач из города, где изнуренные голодом жители собрали остаток сил и громко взвыли. Но ужаснее самого гула была действительная участь побежденных. Храмовая гора словно пылала от самого основания, так как она со всех сторон была залита огнем. Около 6 тыс. иудеев, среди которых находилось множество женщин и детей, оказались застигнуты пожаром на галерее наружного притвора и сгорели все до последнего человека.

Огонь распространялся так быстро, что римляне не успели даже толком разграбить сокровища храма. Пламя истребило внутреннюю отделку, множество великолепных одеяний и другие драгоценности, укрытые в сокровищницах. Небольшую часть золота римляне все же успели расхитить. Этот металл явился вдруг на рынке в таком количестве, что цена на него в Сирии упала наполовину против прежней.

17) Падение и разрушение Иерусалима

После сожжения храма Тит велел поджечь примыкавшую к нему часть