— Лорд Тирион, я понимаю вашу заботу о члене семьи, но о каком смягчении наказания вы говорите? — Спросила бросающая на Ланнистера убийственные взгляды Санса Старк, которая запомнила для себя подтверждение из уст полубога, о участии Джейми Ланнситера в появлении на свет Джофри, принёсшего её семьи и ей лично, море боли и страданий. — Ночной дозор пал, и необходимость в нём с падением стены и переходом кланов одичалых на север, попросту отпала, а значит вы просите об ещё более сильном уменьшении наказания для цареубийцы. — Без прежней малой, но всё ещё присутствующей временами теплоты во взгляде, взглянула на карлика Старк. Не дав деснице попытаться хоть как-то ответить, она продолжила. — Насколько мне известно в других королевствах ворам и насильникам давался выбор. Если они не хотели идти на стену, то они теряли руку или своё достоинство. — Заставив обоих Ланнисторов нахмуриться от возможных перспектив и того что бывшего когда-то великим льва сравнили с отребьем, крадущим чужое, Санса скрыв удовлетворение от взгляда цареубийцы продолжила. — Но в нашем случае не так ценна рука, как осознание своей вины и тяжести деяний. — С притворным миролюбием улыбнулась Санса. — Если в момент толчка было всё как вы сказали, лорд Тирион, и ваш брат по-настоящему раскаялся в своих действиях, убрав пелену любви с глаз, то он может сохранить себе жизнь…лишившись своих ног. — Заставив вздрогнуть часть лордов и людей, спокойно стала ожидать ответа на своё предложение, дочь Кейтилин Старк, поклявшаяся себе никогда не щадить врагов своего дома.

Вдруг одна из сидящих на длинной лавке фигур, поднялась со своего места и вышла в центр зала.

Это была высокая, широкоплечая, светловолосая дева Бриенна Тарт. Являющаяся крайне редкой для здешних мест воительницей, которой был ближе меч и столкновение стали, чем хлопоты у очага и безвольная покорность мужу.

Встав перед одними из самых важных личностей во всём Вестеросе, Бриенна немного нервно начала своё выступление в защиту Ланнистера.

— Миледи, Мистер Одинсон уже рассказал вам о том, что снаряжение и средства для возвращения вас и вашей сестры я получила от сира Джейми. — Обратилась к Сансе, так и не посвящённая в рыцари воительница. — Но он не упомянул, что когда Ланнистер находился у меня в плену и после мы оба попали в руки наёмников, которые хотели совершить надо мной насилие, после которого я вряд ли смогла бы выполнить свою клятву вашей матери, сир Джейми вступился за меня. И потерял из-за этого руку. После же, когда его отпустили на свободу, даже уже заплатив столь большую для мечника цену, он вновь вернулся за мной и спас от смерти, в безоружной схватке со зверем на потеху толпе. Сир Джейми дважды спасал мне жизнь, и без его высокоморальных, не несущих самому Ланнистеру никакой пользы поступков, я бы не смогла найти и защитить вас, что повлекло бы за собой гибель ещё одного Старка. — Заметив слабый, но всё промелькнувший на свои слова отклик в глазах старшей дочери дома правителей севера, Тарт поняла, что её речь не остались неуслышанной.

— Я пожалуй внесу одну поправку в вашу версию событий, леди Тарт. — Решил на удивление многие уважительно обратиться к не особо красивой и не имеющей по мнению большинства мужчин хотя бы одной положительной черты, женщине, Пирс. — Джейми и правда спас вас в тот вечер, пообещав большой выкуп от дома Тартов за целую и невредимую дочь. Но вот руки он лишился уже по своей вине, пытаясь подкупить главу наёмничьего отряда, чем вывел того из себя, что и вылилось в столь своеобразный знак своей неприязни к дому львов. Я никак не приуменьшаю важность его решений, повлиявших на вашу судьбу, но в тоже время хочу отметить, что в обоих случаях помощь Ланнистера не несла ему никаких убытков и имела околонулевые риски. — Заставил вновь шокировано обратить на себя взор старшего сына Тайвина Пирс, поистине пугая его знанием событий в которые были посвящены крайне немногие личности, из которых в живых уже не было никого.

— Я услышал достаточно. — Произнёс Джон, приковав к себе внимание всех окружающих и самого виновника собрания. — Джейми Ланнистер, вы поступили достойно, прибыв на зов о помощи в битве за живых. — Произнёс Старк, заставив Тириона и Бриену испытать облегчение, вспоминая рассказы о чести воспитанника Неда Старка. — Я бы поступил неразумно, лишив вас жизни в момент когда каждый живой у нас на счету. — На слова Джона многие отреагировали по-разному. Ланнистер и дева воин облегчённо выдохнули, один только Тирион почувствовал, что здесь точно будет пресловутое и мерзкое «но». -Но так же я не могу закрыть глаза на ваши деяния и всю боль и страдания, которую вы принесли моему дому. Поэтому, после нашей победы над Королём ночи вы будете казнены, но ваше тело с учётом сказанного получит все почести и возвратиться на земли Утёса Кастерли. — Высказал своё решение по данному вопросу Джон, не желая убирать даже тысячную долю шанса на победу в грядущей битве.

Если они победят, то противник дома получит свою кару, ну а если проиграют, то тут уже будет без разницы, кто кому какое зло сделал, всех будет ждать лишь одно…вечный хлад.

После вынесения приговора Ланнистер был освобождён из-под стражи, но меч ему обещали вернуть лишь незадолго до битвы.

Многие были согласны с решением Старка, но некоторая часть присутствующих больше склонялась к варианту скорой казни противника. Так же это решение повлияло и на другие мысли лордов, которые увидев не слишком кровожадную натуру будущего правителя, испытали некоторое облегчение от уменьшившихся страхов насчёт правления Таргариенов.

Но не все были согласны с решением, двое крайне негативно отреагировали на случившееся. Тирион, подавляющий в своём сердце ревность и неприязнь к ставшему возлюбленным драконьей королевы бастарду, внезапно поднявшимся до Короля, не мог согласиться с решением правителя, даже внутри понимая, что сам бы на его месте казнил бы такого человека без отсрочек и шансов на оправдания. Бриена же чувствовала, как её сердце почему-то болезненно сжалось в момент вынесения приговора и то что мысль о скорой кончине Ланнистера крайне непривычно поднимает незнакомые ей чувства, имеющие ужасающие, для на деле крайне хрупкого в любовных делах сердца воительницы силы.