– Что же мне с тобой сделать? – Спросил я когда сделал свет в комнате приглушённым.

– Прошу Хайлс, не делай этого! – Начал он умолять о пощаде, но о ней он мог лишь забыть.

– Раньше надо было. Я же тебе тогда сказал, что если с ней что-либо случится, то я приду к тебе и тогда ты пожалеешь о всём содеянном. – Он начал дрожать от страха и пытаться вырваться от оков правда это было бесполезно.

– Я заплачу тебе столько сколько захочешь! Только не убивай меня! – Я начал подходить к столу возле которого сидела моя жертва и принялся включать хирургические лампы.

– Деньги меня не интересуют. Когда тебе осталось меньше месяца ты лишь хочешь кому-то помочь. – Он снова начал вырываться, когда я подключил освещение и яркие лампы ударили светом ему в глаза.

– Ты же сам отдал нам девчонок. Если бы ты сказал, что не отдашь… как её там. – Он принялся вспоминать имя девушки, у которой его не было.

– «Семнадцатая». – Со скрежетом на зубах я произнёс её номерное «имя».

– Именно! Так вот ты мог «Семнадцатую» же не отдавать если тебе она так нравилась. – Его фраза меня поставила в ступор.

– Повтори пожалуйста. Что именно мне надо было сделать? – С гневом переспросил я, подходя к нему взяв со стола скальпель.

– Ты ведь мог её не отдавать мне. – Когда он повторил фразу я нанёс лёгкий порез на его руке, не касаясь вен чтобы он не откинулся раньше времени.

– А ты мог её не убивать, грёбанный псих. – Я положил окровавленный скальпель на стол и пошёл к двери, к которой уже должны были принести мне оставшиеся инструменты.

– Это был не я, а Люциус. – Он начал скидывать вину на покойника ведь его мои друзья решили умертвить первым.

– Если даже не ты убил «Семнадцатую», то чья кровь на твоих руках? – Спросил я, его ожидая раскаяния, которое может быть будет даже искренним.

– Никого из них я не трогал, большую часть умертвил Люциус. Прошу поверь мне. – Он вновь начал умолять о пощаде пока я начал открывать бронированную дверь.

– Опять лишь жалкая ложь. Она тебя не спасёт так что можешь даже не пытаться спастись. – Он вновь начал пробовать сбежать из оков. – И если ты вдруг выберешься, то не бойся. Я в таком случае просто пристрелю тебя и уже посмертно над тобой издеваться. – Взяв коробку я пошёл к нему чтобы распаковать её.

– Не вру я тебе! – Пронзительным возгласом он вновь продолжил врать. Из комнаты, где были тела девчонок вышла Анна с несколькими людьми из банды Эрста с телами как раз жертв этих извращённых ублюдков.

– Спасибо тебе Анна, я тебе по гроб жизни буду обязан. – С жестокой усмешкой я посмотрел в сторону Анны.

– Такое себе утешенье с твоим то сроком жизни. – Улыбнувшись она продолжила выносить тела.

– Подожди Ань. – Она остановилась с телом «Семнадцатой» на руках.

– Эй! Маньячила! – После моей фразы он повернулся в нашу сторону. – Смотри! – Я аккуратно взял руку «Семнадцатой» и показал метку на которой красовался логотип картеля моей жертвы которой осталось жить максимум час.

– У них у всех такие! Это не доказывает, что именно я убил её! – После его слов я подошёл к человеку с телом «Второй», на которой была метка картеля Кештера.

– Мы… мы… – Он не смог подобрать слова чтобы вновь попытаться оправдаться.

– Вот именно. Ещё раз спасибо Анна. – Поблагодарив её я подошёл к столу и принялся открывать кейс с инструментами.

– Не за что. Всегда рада помочь Хайлс. – Она вышла из помещения с остальными людьми и теперь в комнате остался лишь я и он.

– Чего молчишь? Язык проглотил? – С улыбкой спросил я, его разворачивая инструменты для нейрохирургии и глазной хирургии.

Он продолжил молчать с закрытыми глазами, а я начал думать, как лучше начать пытку для него. Разложив все инструменты, я взял хирургическую проволочную пилу и начал привязывать её острыми частями к стороне шеи. Он попытался сопротивляться, но мой захват был сильнее чем его попытки. Теперь я обездвижил его голову ведь в таком случае он просто начнёт резать своё же горло, а это будет долгая и мучительная смерть от потери крови. Я решил сначала просто помучить его на живую при помощи операции на глазу. Я взял кристалл Унтершейна из-под отделения и вогнал его ему под рёбра. Моя жертва застыла как статуя на минут десять и пока она была в таком состояние я мог свободно начать пытку.

Взяв со стола нож-шпатель и включив освещение по ярче я принялся отслаивать радужку глаза чтобы в неё проник воздух. Конечно, это нужно для хирургического вмешательство, но кто мне мешает просто поиздеваться над тем, кто этого заслуживает? Дальше я взял глазные ножницы и принялся думать, что же сначала разрезать глаз или же веко. В итоге я решил поиздеваться над веком того же глаза. Я принялся глазными ножницами делать ленты из века и теперь оно напоминало больше новогодний дождик чем то, что раньше защищало глаз. Посмотрев на стол и увидев шпатель для орбитотомии и по раскинув мозгами я решил использовать его не по назначению. Взяв скальпель и глазные ножницы я принялся разрезать область вокруг глаза и когда я всё-таки доделал отверстие то заметил, как палец моей жертвы дёрнулся. У меня появилась новая идея, но для этого надо чтобы он очнулся. Я вогнал шпатель для орбитотомии в этот проём и начал ждать пока он очнётся. Его глаза расширились от боли и я одним быстрым движениям оторвал его глаз так что он завопил и слегка дёрнулся после чего его шея стала кровоточить от хирургической пилы сделавшей небольшой надрез.

– Как тебе моя операция? Надеюсь, что тебе она нравится, ведь я только начал. – Положив его глаз на стол я начал маниакально смеяться.