Шрифт:
Закладка:
— Потому что уже выполнил своё предназначение… Он ведь сам об этом говорил. Теперь ты занимаешь его место.
— Только вот кем мне командовать?
— Нами. Решай, что же нам всем теперь делать.
Воцарилась тишина, и все взгляды упали на Зала.
— А причём тут я?
— Давай, Зал, — сказал Ронал. — Ведь ты живёшь не просто так, верно?
Зал вспомнил, что понял Плизен, стоя на вершине разрушенного храма. «Неужели я недостаточно силён, чтобы справиться с потерей родителей — моей опорой в жизни до недавних пор — и продолжить жить ради того, чтобы стать таким же, как и они — дать кому-то жизнь? Опору?» — рассказывал ему тот.
И Зал задумался: неужели он не может пересилить себя? Перешагнуть через преграду, сломать бетонную стену? Пройти сквозь испытания и не сдаться, опустив руки? Ведь пока он не справится с самим собой — он никогда не изменит ни свою, ни чужую жизни. Ничего не случится, пока он не справится с собой — только с собой, никем иным, ведь мир есть не что иное, как отражение нашего внутреннего «Я», и если оно несчастное, угрюмое и печальное, то и вселенная вокруг будет оставаться для него такой же. Если же мы изменим внутреннее «Я», мир станет для нас светлым и доброжелательным, и именно в тот момент, когда уже ничто не будет нас заботить и напрягать, мы сольёмся с ним — полностью освободимся. Спасать ли тех, кто остался в неведении и день за днём из-за своей же внутренней тьмы постоянно жалуется на жизнь? Вот в чём вопрос.
— Хорошо, — решительно ответил он. — Мы поедем ещё дальше. Туда, где, может быть, что-то и найдём. Я искренне верю, что где-то там есть место, о котором мечтаю я, и вы, скорее всего, тоже. Где-то далеко, далеко от города. Именно эта мысль единственная не позволяет мне думать о том, что моё существование бесполезно.
— Что именно ты хочешь найти? — поинтересовался Ронал. — Место, где не будет всех этих страданий и мучений? Такое ты не найдёшь никогда.
— Мы пойдём в его сторону. Но найдём в нём счастье лишь в том случае, если по дороге заметим его глубоко внутри своей души. После этого нам ничего уже не будет нужно…
— Но где нам взять топливо? — заволновались автомобили.
— Мы будем брать его из баков погибших машин с этой свалки.
— Фу! Противно! — начали сопротивляться все.
— Это моя идея, — рассказал им Ронал. — В любом случае, если мы будем просто так стоять на одном месте и ничего не делать, то в конечном счёте доведём себя до ещё более плачевного состояния и никогда не достигнем мира и покоя.
— У меня, кстати, припасено несколько канистр на чёрный день! — включившись в разговор, сказал Равлай. — Если каждый из нас переборет свои страхи, то вместе мы добьёмся наилучшего из возможных исходов. Ронал говорит правду: если будем бездействовать, то дела пойдут плохо!
— Мы согласны! — ответили остальные машины.
Через пару часов, когда все собрали свои вещи, большая группа двинулась вперёд, на поиски чего-то иного, чем свалка.
Зал на протяжении всего пути пытался понять, куда же делся Плизен и выжил ли он вообще.
«Что же с ним случилось? Он куда-то сбежал? Может, его утащили насильно?»
Прошло бессчётное количество времени: солнце давно уже зашло за горизонт, а колонна машин по-прежнему продолжала своё движение в неизвестность. Никто не знал, окажется ли за свалкой что-то, ради чего им стоило бы туда стремиться, но каждый автомобиль в это верил, и лишь благодаря этому они уверенно шли вперёд.
Наконец, оставив много часов позади, группа остановилась на ночлег около небольшой горы металлолома. Было заметно, как с каждым километром кучи железа постепенно становились меньше и уже не были такими большими, как те, что находились ближе к городу.
Равлай с Енисой и другими машинами разожгли костёр, а Зал просто встал рядом и смотрел в темноту — в ту сторону, куда они ехали.
Спустя какое-то время к нему подъехал Ронал.
— Мы движемся в одном направлении уже столько часов! — устало произнёс он. — Мы вообще уверены, что когда-нибудь эта свалка закончится? Я предлагаю забраться на один из завалов и посмотреть вперёд, в ту сторону, куда мы едем.
— Хорошо, давай… Вдруг что увидим.
Пришлось заезжать прямо по трупам машин, которые были значительно ржавее и старее, чем те, что располагались ближе к городу. Некоторые корпуса автомобилей даже поросли лишайником. Сверху Залу с Роналом открылся интересный вид.
— Смотри! — обрадовавшись, воскликнул Зал. — Мёртвые Земли скоро кончатся, и начнётся пустошь!
— А что дальше? Вдруг мы никогда не доберёмся до чего-либо другого? Вдруг дальше лишь одна пустыня?
— Подожди-ка…
Зал пригляделся повнимательнее. На самом горизонте, где-то очень далеко, он заметил какую-то тёмную и тонкую неровную полосу.
— Там что-то есть? — удивившись и почувствовав что-то подобное тому, как мы радуемся, когда в конце трудного пути наконец добиваемся желанного, тихо произнёс Зал. Он был счастлив, что его догадки всё же оправдались.
— Это похоже на какую-то неровную поверхность с резкими подъёмами… — ответил Ронал, приглядевшись к горизонту. — Но уж слишком они резкие, учитывая то, с какого расстояния мы на них смотрим.
«Эх, как же тут тихо и спокойно… — задумался монстр-трак. — Автомобили снизу о чём-то разговаривают, и, судя по всему, о чём-то хорошем. Мне тоже хочется верить, что та борозда на горизонте — не мираж, и там действительно есть что-то новое, то, что нам неизвестно… Что-то светлое, ради чего мы так долго и упорно сражались с собой и со своими страхами… Мне хочется верить, что Плизен жив, и что мы спасёмся…
Хотя в чьё спасение я верю? Ведь я сам повёл эти машины сюда, и сам же являюсь их командиром. На кого, как не на меня надеются все они? И что будет с ними, если я перестану бороться? На мне лежит ответственность, и именно я должен их спасти, приведя к миру. Так что же я страдаю, когда впереди неезженая дорога?»
— Ладно, я пошёл спать, — сказал Ронал. — завтра мы тронемся в путь с новыми силами. Заодно я научу нашу группу заливать себе бензин из топливных баков мёртвых машин.
В группе было порядка шестидесяти автомобилей, и каждая из них была удивлена такому повороту событий: многие среди них прожили в этом центре достаточно много лет, и теперь в их жизни произошли
