Шрифт:
Закладка:
– Вы все лживые, вам нужны деньги! Чем ты лучше других, вышла замуж за обеспеченного мужчину и убила его, завладев всеми его накоплениями! Ты порочная лгунья!
Он метался, словно раненый зверь, выхода я не видела. Лютая ненависть не только ко мне, но ко всему женскому полу. С чего такая агрессия в его возрасте?! По правде, меня это мало заботило, решать чужие проблемы не было сил, но для личной безопасности придется копаться в этом всем! Все, видимо, пошло не по его плану, и он пришел в ярость. Бросив камеру так и лежать на полу, он выбежал за дверь. Осталась сидеть, вжимаясь голой спиной в спинку прохладного лакированного шпона, руки занемели, но хотя бы ходить могу. Возможно, смогу его упросить меня развязать, но для этого придется приложить усилия. Как хотелось оказаться у себя в квартире, за пеленой дел и невзгод начинаешь по-настоящему ценить обычные мелочи, которые окружают нас в повседневной жизни.
ВЯЧЕСЛАВ
Захлопнул дверь, весь план рушился на глазах. Я четко все продумал, но сейчас ее жалость в голосе была в сто раз хуже, чем когда она смотрела на меня с яростью во взгляде. Опустившись в кресло, раскинул руки по рабочей поверхности стола. Обстановкой занимался наспех и не особо продумывал именно удобства. Набрал пароль, экран монитора вспыхнул, настроил обзор. Сжавшись в позе эмбриона, она продолжала безучастно лежать. Оставив ее связанной, хотел этим самым причинить ей неудобство и доставить максимальный дискомфорт. Я не понимал, как во мне уживались два чувства: гнев и любовь?! Они противостояли друг другу каждый раз, когда я обращался к разуму, четко представлял быструю расправу над ней, за то время что я работал с ней бок о бок, много раз прокручивал свою месть. Она виновата, она живет, а он – нет! Я остался ни с чем.
Долгое время я жил в надежде покинуть родной дом и больше никогда туда не возвращаться. Годы боли и унижений. Лучше бы меня никогда не рожали или отдали в детдом, чем я прожил паскудное детство с единственной надеждой на светлое будущее, которое у меня украли, она украла, как и до нее украли мое детство и юность. Эти твари производят на свет детей и нисколько не участвуют в их жизни, таким не место здесь!!!
Обхватив голову руками, скрючился от сильнейшей головной боли, хотелось выть, но этого я себе никогда не позволял, казалось, все свои эмоции я оставил там, за чертой, которую перешел, когда ее не стало.
Осень выдалась теплой, я шел из школы домой, мне не хотелось туда возвращаться, ненависть просто захлестывала меня, в школе вечно чмырили меня и потешались, что я не могу ходить в новой одежде, как остальные одноклассники, и все мне отдавалось либо знакомыми, либо покупалось в секонд-хендах. Я свыкся с ролью ничтожества, но тешил себя надеждой вырваться в люди после того, как поступлю в универ, благо оставалось два года. Открыл в дверь, в нос ударил очередной запах перегара. Я пробирался по тесному коридору, каждый раз представлялся мне зловонным лабиринтом.
Вываливший взъерошенный хахаль мамаши снова сверлил меня взглядом.
– А, приперся, ученик, хера так долго?! Вон срач какой день, иди, убирай.
После этой реплики мне словно дали сигнал светофора, и был он не зеленый. Я задолбался видеть эту вечно пьяную рожу, которую приволокла откуда–то мамаша, которая сама была не прочь поучаствовать в моем унижении. Послал его куда подальше и только было развернулся в сторону комнаты, как по затылку пришелся удар. Покачнувшись, оперся о стену.
– Да ты, ублюдок, совсем охренел?! – схватив за волосы, он бросил меня на пол кухни. – Убирай, говнюк!!!
Сам не понял, как произошло: схватив бутылку, валявшуюся под столом, приложил о его тупую голову. Мне хотелось, чтобы он никогда не произнес и звука в мой адрес. На шум выбежала мать, ошарашенно глядя на меня. Её визг, крики, какая я падаль, еще больше шокировали меня. – Тяжело выдыхая, обхватил ее горло, прося заткнуться. Но, видимо, погружаясь в еще больший страх и шок, не рассчитал силу, и она заткнулась, упав к моим ногам. Спиной съехал по стене, голова кружилась, и затошнило. Добежал до туалета, выплюнув остатки школьного обеда, прополоскав рот, глядя на свое отражение. Вернулось сознание, и брызнули слезы. Страх, паника и отчаяние. Долго приходил в себя, будь умнее, обставил бы все по–другому, но в тот момент, испугавшись, что посадят, решил ликвидировать всю ситуацию. Подняв мать, дотащил до стола, кое-как усадив за него, вложил в руку разбитую бутылку, на столе стоял алкоголь и рюмки. Хотелось представить так, что, ударив своего сожителя по голове, она принялась пить дальше. В кастрюлю налил воды и почистил картошку, поставив на газовую плиту. Теперь дело оставалось за малым… Сам, одевшись, захлопнул дверь, решил вернуться на середину пути по дороге из школы, чтобы все подумали, что до дом я так и не дошел. Я знал, где проходит тусовка местной братвы, ввязался в драку и угодил на больничную койку. Мне сошло это с рук, но самое главное, я не сожалел, что ее не стало. Я не задушил ее, а убил просто газом, по версии следствия, женщина только потеряла сознание, а, видимо, когда очнулась, решила расправиться с обидчиком, забыв про плиту, а так как наш адрес знали в участке как родной, особенно заморачиваться никто не стал. Я прекратил свой ад одним днем, как мне казалось. Но я решил найти Руслану и поквитаться с ней, она забрала у меня брат. Того, кто единственный помнил обо мне и не давал сдохнуть в этой сволочной части моей жизни.
ФЕЛИКС
Стоя на балконе своей квартиры, всматривался в ночной город, освещённый тысячей огней. Подходить и смотреть вниз не решался, вот жизнь умеет преподносить неприятные сюрпризы. Не боюсь сдохнуть от пули, а упасть с высоты до холодного пота страшно, забавно.
Сигнал домофона оповестил о госте.
– Да? – не посмотрел на экран видеодомофона, в эти дни я стал особо рассеянным.
– Это Зевс, – мужчина ожидал моего ответа.
Нажал на кнопку по инерции, видеть его не особо горел желанием, неужто совесть замучила?! Зевс прошел уверенной походкой, жестом пригласил его присесть на диван.
– Чем обязан?! – не особо получалось быть любезным, особенно после того, что он позволил себе в адрес Русланы.
– Я подумал, что не вижу ничего страшного в том, если дам тебе доступ в день открытия клуб. Компромата там на моих клиентов никакого нет, поэтому не вижу смысла не давать разрешения.
– С чего вдруг? Совесть есть и у Зевса?!
– Перестань, Руслана долгое время была моим другом, и я ненавижу ее за то, что она меня проигнорировала, не захотела быть со мной и моей женщиной. Но самое поганое в этом то, что я не желаю ей смерти. Чтоб ее уничтожил какой-то параноик? Нет, я против!!!
Решил не анализировать действия Зевса, и сейчас он проявлял эгоизм, говоря о ненависти к ней. Набрав номер телефона Олега, предоставил возможность системщику сразу получить доступ и искать. Вся информация по Вячеславу должна лечь на стол уже завтра, а пока уйдет много времени у ребят, пока они отсмотрят все камеры.
