Стиллс доставил Белизариуса обратно на место встречи и оставил в скафандре в невесомости. Спустя пятнадцать минут Святой Матфей подлетел к нему на «Расчетном риске». Как они и ожидали, Белизариус обнаружил на своем скафандре три передатчика. Это слегка задержало: пришлось снимать передатчики и выбрасывать в открытый космос. Теперь они лишь собьют с толку тех, кто их поставил. Однако Белизариус вовсе не сетовал на потерю времени. Сейчас ему не хотелось видеть перед собой Homo quantus.

В жизни ему довелось увидеть не слишком-то много страдания, настоящего страдания. Орбита его существования была выстроена так, чтобы избегать эмоциональной составляющей. Любовь. Ненависть. Страсть. У него и так хватало страсти, в дополнение к заложенному генетиками любопытству. Он частично преуспел в борьбе с этим инстинктом, живя спокойной жизнью, лишенной стимуляции от занятий наукой и математикой. Другим Homo quantus не требовалось прятаться от своего инстинктивного любопытства, поскольку оно у них было не настолько сильно. Они могли позволить себе и остальные эмоции, те, которые не мог позволить себе он. Тоска. Чувство потери. Депрессия.

Святой Матфей повел корабль к пятой Оси и дальше, сквозь нее. Затем недолгое время они летели с большим ускорением через звездную систему к тому месту, где оставили на заданной орбите грузовые корабли. Уродливые коробки из изношенного металла с торчащими опухолями двигателей и крохотными кабинами пилотов. Корабли не были приспособлены для долгого пребывания в них людей, пришлось делать на них импровизированную защиту от радиации, но атмосферная система долго не продержится. На четыре тысячи Homo quantus у них было всего две тысячи аварийных скафандров и пара сотен стандартных. И – что, возможно, хуже всего – лишенные всякой элегантности очертания кораблей категорически не желали укладываться в какую-либо геометрическую систему.

Корабли представляли собой дешевый компромисс между ценой и функциональностью, лоскутные одеяла, и никаких цветных светильников внутри, даже простейших. Homo quantus оказались изгнаны из цветущего сада, где пребывали в спокойной жизни, и оказались в скрипучих ящиках из стали и алюминия.

Белизариус был одновременно и причиной этого страдания, и единственным, на кого они могли обратить свой гнев. Или попросить об утешении. Его люди, затравленные, с потухшими взглядами, лишь отворачивались, когда он проходил мимо бесконечных рядов крохотных каюток.

Белизариус тоже отводил взгляд, стараясь не смотреть, как на него глядят. Добравшись до мостика «Красного», он поприветствовал Касси и рассказал ей о разговоре с Рудо. А затем они отправили сообщение Николе Сампер.

Никола Сампер была одним из самых прагматичных членов Совета. Ей было двадцать девять – одиннадцатое поколение Homo quantus, то же самое, из которого были Белизариус и Кассандра. Правда, в состояние фуги она входить не могла. Поработала на административных должностях на Гаррете и вполне претендовала на то, чтобы когда-нибудь достичь вершины административной пирамиды – поста мэра. Вершины, достигать которой ни у кого не было желания. Она пришла через шесть и четыре десятых минуты, осторожно опустилась в кресло и пристегнулась. За поцарапанными окнами пилотской кабины двигались звезды, неторопливо, с предсказуемой точностью.

– Мне надо, чтобы ты стала исполняющей обязанности мэра, – сказала Касси.

Сампер с подозрением поглядела на нее:

– Я думала, заместитель мэра у нас Белизариус.

– Ему придется отправиться со мной, – ответила Касси.

– Вы нас покидаете?

– Мне надо найти безопасное место для Homo quantus. Мне нужна помощь Бела. Это всего лишь на неделю.

– Вы нас бросаете!

Белизариус наклонился вперед, с заговорщическим видом, доверительно, используя язык тела, отработанный им при реализации мошеннических схем.

– У меня на примете есть место, где Homo quantus никто не найдет. Мы сможем столетиями жить там в мире и спокойствии.

– Если ты знаешь, где это, почему просто не доставить нас туда? – озадаченно спросила Сампер.

– У меня нет всей информации, но я знаю, где ее получить.

Сампер нахмурилась:

– Очередной трюк? Улетите на вашем скоростном корабле с «червоточинами» для путешествий во времени, а нас оставите здесь?

– Никаких трюков! – ответил Белизариус. – Нам надо выяснить, каким путем мы попадем туда, куда надо, просто у меня еще не хватает информации.

– Для нас это не слишком хорошо.

– Нас не будет три-четыре дня, – сказала Касси. – Если мы не вернемся в течение этого срока, вам придется самим принимать решения.

– Если вы не вернетесь? – переспросила Сампер. – Вы нас оставляете!

– Процесс получения информации может быть опасен, – сказал Белизариус. – Если мы не вернемся через четыре дня, возможно, мы погибли. В этом случае надо понимать, что все остальное человечество продолжит поиски Homo quantus. Наиболее безопасным для вас будет, вероятно, вернуться в систему эпсилона Индейца и через искусственные «червоточины» дойти до Альгамбры. Обратиться к Банкам. Не знаю, насколько свободны вы окажетесь в результате, но они вас защитят.

Сампер сглотнула.

– Это мерзко. Я знала, что мы не можем на тебя положиться.

Белизариуса начала наполнять печаль, поглощая его все сильнее.

– Я не убегаю, – сказал он. – Я пытаюсь получить то, что нам нужно, чтобы обеспечить наше будущее. Это даст нам безопасность.

Сампер отстегнулась от кресла и поплыла к двери в невесомости.

– Хотела бы я тебе верить, – сказала она.

Никола дернула ручку двери и оставила ее раскачиваться на скрипучих петлях. Оставила Белизариуса и Касси одних, в уродливой пилотской кабине.