Вступив на мост, он замешкался: навстречу, натягивая на уши высокие шапки и ежась от холода, топал караул. В сумерках, не освещенных ничем, кроме тусклых отблесков костров на левом и факельщиков на правом берегу, сложно было различить, какой именно патруль направляется ему навстречу – Радетели чистоты или обычная городская стража.

Ройг нашарил под плащом ножны. Придется пожертвовать теплом, чтобы беспрепятственно проскочить мимо караула. Поравнявшись со стражей, он сделал так, чтобы плащ распахнулся и озабоченно взялся за рукоять меча, делая вид, что сдвигает ножны назад. Как и раньше, прием сработал безотказно – настороженно-цепкий взгляд ближайшего стражника расслабился и скользнул в сторону.

А ведь это Радетели, подумал он с запоздалым страхом. Городская стража на богато одетого прохожего даже не посмотрит. С каждым днем патрулей Радетелей становится все больше и больше. Никак не успокоится ее величество королева Нэлла. Хотелось бы узнать, кто зажигает ее величеству хэльд Очаг в ее огромном каменном дворце? Или они там печки дровами топят? Так и дров не напасешься на весь Майр…

Спустившись с моста, он углубился в хитросплетения улочек. Каррея многократно строилась и перестраивалась, и даже в респектабельном правобережье улицы, мощенные грубыми булыжниками, были невзрачны и извилисты, хотя дома-особняки стояли отдельно друг от друга, не лепились стена к стене, крыша к крыше, как по другую сторону реки.

Особняк Ивора Нар-Геллейна находился недалеко от моста, на краю большой, идеально круглой площади, в центр которого был помещен Круг Власти и несколько самых распространенных хэльдов: четыре Двери, ведущие в столицы телларианских государств, хэльды Окно, Погода, Истина. Была здесь и редко встречающаяся на улицах связка Окно-Дверь – два хэльда, выстроенные на одном основании. Благодаря лежащему рядом колодцу, опытный иллар активировал оба сразу, и тогда Дверь открывалась в то место, которое отражалось в Окне. Исключительно удобный хэльд использовался тепень крайне редко; проблема была не в отсутствии желающих, а в низком уровне мастерства современных илларов – нужно было не только связать и зафиксировать чужой мысленный образ в хэльде Окно, но и длительно удерживать высокую концентрацию направленного Огня Жизни, чтобы открыть Дверь в нужное место. Немногие иллары современности были способны на такой подвиг.

Род Нар-Геллейнов еще лет двадцать назад был очень богат, однако сейчас дела его шли не самым лучшим образом. Прежде чем бездарно сломать шею, выпрыгнув из окна любовницы, старший брат Ивора Нар-Геллейна наделал множество долгов. Случилось это два года назад, и Ивор, унаследовавший вместе с особняком заодно и долги, до сих пор расплачивался с кредиторами.

Прошло уже тридцать два дня с того момента, как Ройг и его спутники приехали в Карреею. Искать владельца второго кристалла, слоняясь по городу, не пришлось, поскольку имя Нар-Геллейнов было хорошо известно в столице, и пара хороших пьянок в веселой компании, собиравшейся в ближайшей от постоялого двора трайте, позволили узнать о нем массу ненужных подробностей.

Было решено, что знакомство заведет Ройг. Способ знакомства был выбран самый примитивный: Джерхейн и парочка его собутыльников разыграла ограбление на улице, точнее – на мосту, а «случайно» проходивший мимо Тэйн разогнал бандитов, воинственно размахивая мечом и повторяя трюки, тщательно отрепетированные с Джерхейном. Для достоверности Джер чувствительно вмазал ему по носу, так, чтобы обеспечить кровотечение. Нар-Геллейна, бестолково отмахивавшегося фамильной саблей, для достоверности тоже осторожно, но без членовредительства стукнули об ограду моста. Долг требовал от благородного господина помочь своему пострадавшему защитнику, Тэйн был приглашен домой, где и состоялось более близкое знакомство, и конечно же, у благородного Нар-Геллейна и благородного Дрейта, сына потомственного родового эргалонского аристократа, нашлось немало общих тем для беседы.

Легенду для Тэйна предложил Вельг. Он неплохо знал настоящего Дрейта, действительно родовитого и богатого, но, к счастью, никогда не покидавшего Эргалона. Сына у него не было, только дочери. Эргалонскую знать Ройг и сам знал неплохо, опять же, благодаря Джерхейну и своим постоянным отлучкам в Риан Ал Джар. Роль далась ему легко, в тот же вечер он получил приглашение на ужин, потом – на следующий, позже – на скачки, в которых участвовали арриты из геллейнского поместья. Ивор пытался поправить дела, разводя и продавая арритов, а также иногда выставляя их на скачки. Дело только недавно начало приносить ему доход.

Завязалось прочное знакомство, Тэйн стал регулярно бывать в доме Нар-Геллейнов, но артефакт до сих пор не проявился. Ройг подозревал, что камень валяется где-то среди драгоценностей госпожи Нар-Геллейн, очаровательной белокурой женщины, оказавшейся в дальнем родстве с королевским родом Наридов и безмерно этим гордящейся. К счастью, побрякушки она любила безумно, и Тэйн каждый вечер надеялся, что однажды увидит на ней искомый артефакт, вставленный в какое-нибудь ювелирное изделие.

Поднявшись на крыльцо, Ройг еще раз оглянулся, быстро окинув взглядом площадь. Последнее время его не покидало ощущение взгляда в спину, легкое и неуловимое, но тем не менее весьма навязчивое. Площадь, освещенная скромным костерком, который поддерживал топчущийся рядом одинокий стражник, казалась жутковатой. В окнах особняков напротив тускло поблескивали огоньки свечей, из труб на крышах валил дым: согревались дровами и углем, несмотря на то, что хэльд Тепло имелся в каждом доме. Он представлял собой толстый янтарно-желтый столб, который в начале холодов мог активировать любой иллар-недоучка, и точно так же, с наступлением теплой погоды, его выключали до следующих холодов. Теперь же активировать такой простой и такой жизненно необходимый всем хэльд в Каррее стало некому.

Учение Кэлленара здесь было проклято.

Еще в середине сезона Ветров в Каррее, а затем и по всему Майру стали стремительно отказывать один за другим все основные хэльды. Круги Власти помутнели, ка-эль через одну переставали действовать. На обращение илларов к Острову с просьбой о помощи с Агваллара прислали посольство к королеве Нэлле, глава которого повторил то, что когда-то было сказано главам эргалонских святилищ: в обмен на помощь, обещанную только после беспрекословного принятия их условий, островитяне потребовали своего постоянного присутствия в Каррее и частичной передачи власти над страной. Королева, женщина холерического темперамента, швырялась в главу посольства кубками, кувшинами и туфлями, а затем с помощью сабель и алебард приказала выгнать островитян вон.

Столица, погрузившаяся в холод, тьму и болезни, неистово возненавидела островитян, а заодно и илларов. Одно за другим городские святилища и часовни девяти богов были разорены и осквернены. Богам стали молиться с удвоенной силой, вытащив их статуи и изображения из святилищ на площади на грубо сколоченные постаменты. Все, что можно было разрушить – разрушили, то, что разрушению не поддавались, было измазано дерьмом, краской и грязью. Бунт против Кэлленара продолжился, когда королева издала указ об аресте всех илларов столицы. Большинству илонов удалось избежать страшной участи, поскольку у них не было клейма. Илларов преследовали, поначалу устраивая публичные суды и казни, потом, с нарастанием истерии, стали обходиться без судов. Люди очень быстро поверили, что именно иллары навлекли на Майр гнев богов, отравили древние хэльды черными помыслами и запретным колдовством, наслали порчу на людей и расплодили чудовищ. Какая-то нечисть действительно стала появляться в городе со стороны долины горячих источников, и Ройг подозревал, что там завелось нечто подобное тварям илломайнского лабиринта.