Шрифт:
Закладка:
Какова была численность всех осадных русских войск неизвестно, так как о численности отдельных полков нигде не упоминается.
Шведский полковник Магнус-Вильгельм фон Нирод указывал потом на свирепствовавшую в городе чуму, от которой ежедневно умирали 50–60 солдат. Однако все надеялись на помощь Ревелю, обещанную шведским сенатом. Но помощь все не приходила, и в этих условиях было решено произвести вылазку. Губернатор Паткуль пригласил Нирода и заявил ему о том, что считает план вылазки совершенно безнадежным, а посему не может с ним согласиться. Тогда Нирод от своего имени и от имени других офицеров подал протест и сказал, что, в таком случае, не желает брать «на себя ответственность пред Господом Богом и королем».
То обстоятельство, что вылазка так и не состоялась, и что о ней больше не упоминалось, объясняется ужасными масштабами, которые приняла в то время чума.
Общее бедствие достигло крайности.
Трупы лежали по улицам без погребения, так как их не успевали хоронить, несмотря на устранение всех погребальных обрядов. Колокольный звон был приостановлен консисторией еще 10 сентября, и трупы отправляли не в церкви, а на форштатские кладбища, расширенные прикупленными к ним новыми землями. Больницы, которые были переполнены нищими, почти совсем вымерли, так что в них оставалось лишь пять человек.
26 сентября члены дворянства, а также магистрата и гильдий собрались для совещания о сдаче города. В то же время у губернатора происходил военный совет. Все три собрания решили, что сдача города неизбежна. Об этом решении немедленно уведомили генерала Феликса Бауэра.
27-го числа гарнизон, дворянство и город составили условия сдачи. 28-го числа происходили переговоры, а 29 сентября депутация принесла договор о сдаче, которая тут же и последовала.
Царь, согласно договорам, первоначально смотрел на древние ливонские земли как не подлежавшие передаче королю Августу. Этим обстоятельством и объясняется весьма многое в его действиях по отношению к Лифляндии и Эстляндии. Петр не щадил этих земель, выводил во внутренние губернии пленников не только сотнями, но и тысячами, а фельдмаршал Шереметев, исполняя царские повеления, прошел Ливонию из конца в конец, предавая огню и мечу все встречное, как то некогда бывало в походы Иоанна Грозного.
Сильно уменьшившийся шведский гарнизон вышел через большие городские ворота с шестью полевыми пушками, развернутыми знаменами и с музыкой. Гарнизон погрузился на прибывшие за несколько дней до этого в гавань шведские корабли. Одновременно в город через другие ворота вошли русские войска числом в 2000 человек.
Таким образом, совершилось взятие Ревеля.
С взятием Ревеля кончилось шведское господство в бывших ливонских землях. Жители Лифляндии и Эстляндии присягнули на русское подданство. К 1711 году в континентальной Европе под властью шведов остались только Померания и владение Бремен-Верден.
Окончание войны и ее итоги для России
Война тем временем продолжалась, и шведы, подстрекаемые западными державами, на подписание общего мира никак не шли. У них еще сохранялись значительные силы на море и крупные гарнизоны в Прибалтике, Финляндии и Северной Германии. Лишь когда русские войска высадились на Аландских островах, то есть в угрожающей близости от Стокгольма, шведы в мае 1721 года начали переговоры о мире с Россией.
30 августа (10 сентября) 1721 года был подписан Ништадтский мирный договор.
Таким образом, Северная война закончилась полным поражением Швеции, и она навсегда утратила статус великой державы.
С окончанием войны, в 1721 году, Россия возвратила себе выход к Балтийскому морю, утраченный по условиям Столбовского мирного договора со шведами от 27 февраля (9 марта) 1617 года. Россия получила Эстляндию с островами и Лифляндию, установила протекторат над Курляндией. В результате в Европе возникла новая империя – Российская, обладающая мощной регулярной армией и флотом. Столицей Российской империи стал город Санкт-Петербург.
Но юридически Северная война завершилась лишь после того, как Швеция 25 июля 1729 года заключила мир с Саксонией, а 7 октября 1732 года – с Речью Посполитой.
Питер Шенк Младший. Подписание мирного договора в Ништадте 30 августа 1721 года.
Гравюра. XVIII в.
Глава двенадцатая
Остзейские губернии
Как мы уже знаем, с XIII по XVI вв. территория будущих Остзейских губерний входила в состав созданной в ходе крестовых походов Ливонской конфедерации.
В этот период в регионе сформировались такие особенности, как преобладание в обществе западного христианства (изначально католицизма, затем – лютеранства) и доминирование балтийских немцев. После раздела земель Ливонского ордена Эстляндия принадлежала Швеции (Шведская Эстляндия), Курляндия – Речи Посполитой, а Лифляндия изначально принадлежала Польше, но в XVII веке была завоевана Швецией (Шведская Ливония).
На долю коренных жителей большей части территорий края – латышей и эстов (эстонцев) – приходилось около 80 % населения. К ним относились крестьяне-хозяева, сельские батраки, городские жители низших классов, часть интеллигенции и купцов.
Эстляндская и северная часть Лифляндской губернии с островом Эзель (ныне Сааремаа) были населены эстами; южная часть Лифляндской и Курляндская губерния – латышами. Немало тут жило и великоруссов (русских), белорусов, литовцев и остзейских немцев.
Согласно заключенному в Ништадте мирному договору, Швеция признала потерю своих владений в Прибалтике, а Россия вернула утраченные по Столбовскому миру часть Карелии к северу от Ладожского озера, Ингерманландию от Наровы до Ладоги, часть Эстляндии с Ревелем (ныне Таллин), часть Лифляндии с Ригой, а также острова Эзель и Даго.
Шведы уступили вышеперечисленные земли России в вечное владение, то есть Швеция «навсегда» отказалась от них и исключила их упоминание из королевского титула. А Петр I, наоборот, 22 октября (2 ноября) 1721 года сменил титул с царя на императора, с добавлением «князь Лифляндский, Эстляндский и Карельский».
Русская администрация под командованием Б. П. Шереметьева запретила местному населению поддерживать связи со Швецией. С другой стороны, вместо требования обычной в таких случаях контрибуции Россия, наоборот, выплатила Швеции компенсацию в 2 миллиона ефимков[4]. Сверх того, Швеции не только вернулась Финляндия, но последняя получила еще и льготу на ежегодный беспошлинный импорт из России хлеба на 50000 ефимков. Особые обязательства приняла на себя Россия и в отношении политических гарантий населению, принятому в русское подданство. Всем жителям гарантировалась свобода вероисповедания. Остзейскому (прибалтийскому) дворянству подтверждались все привилегии, ранее предоставленные шведским правительством, сохранение своего самоуправления, сословных органов и т. п.
Зато Россия получила выход к Балтийскому морю и, таким образом, стала играть
