вернулся в отличном настроении. Ваучеры остались на заднем плане, перед глазами растерянное лицо Варнавина. Все-таки правильно сделал Эрик, что не стал убивать его. Поговорил, описал нехорошие прогнозы на будущее, угрозы подействовали, кредит в кармане. Никого не убил, а результат в кармане.

Нелли вышла к нему в коротком халате на голое тело, тапочки на высоком каблуке, волосы распущены, от нее приятно пахло чистой кожей и французскими духами. Эрик прислонил ее к плите, когда она доставала из духовки утятницу с рагу. Она и хотела что-то сказать в ироничном тоне, но промолчала, видимо, побоялась вспугнуть момент.

А Эрик разошелся, заставил Нелли опереться на плиту, распахнул, а затем и вовсе вскинул халат. Но, увы, разгон на рубль не отработал даже копейку. Желание шевельнулось, настроение поднялось, а плоть так и осталась неподвижной.

– А вот на ужине нужно заниматься ужином! – Нелли благородно сделала вид, что ничего не случилось.

А после ужина устроила мужу десерт при свечах, подала себя в неглиже, натерла его ароматными маслами, сначала спину, затем живот, и ниже, ниже… И смогла-таки возбудить мужское начало, но не сильно. И ненадолго.

– Это все нервы, – укладываясь спать, сказала она. – Это пройдет.

– Пройдет…

Все верно, нервы у Эрика не просто шалят, они безумствуют, и он сам в этом виноват. Нелли изменила – удар по психике, трупы с Филом разделывали – сильнейший стресс, осознание собственной никчемности довершило дело. Фил предложил убить человека, Эрик согласился – в надежде, что это поможет поднять хотя бы самооценку. Не убил, но все равно стало еще хуже. Но ничего, мертвец, оказывается, не совсем еще мертв. Надежда есть. Эрик поднимется над собой, докажет Филу, что может вершить великие дела. И поднимется над самим Филом, – кстати, давно пора. Только так Эрик сможет избавиться от комплекса, который не дает ему чувствовать себя мужчиной.

Утром он проснулся рано, сделал зарядку, позавтракал. Нелли еще только собиралась в институт, а он уже крутил баранку, ехал на завод. Там, не спрашивая Фила, загрузился водкой, сам отправился на пункт приема стеклотары, озадачил работника, для порядка припугнул, чтобы не вздумал мухлевать. И второй пункт отработал, и третий. Также организовал пару передвижных точек по приему и обмену, больше не вышло, не хватало транспорта. И дело пошло. Две «Волги» – это миф, мираж, а две бутылки водки – реальность. Первыми клюнули профессиональные алкаши, которым без водки не жизнь. За ними потянулись любители, которых в стране с избытком.

Фил рассуждал правильно: куда деревенским податься со своим ваучером? Но как оказалось, и в Москве хватало людей, которые не знали, куда вложиться. Одни работали на предприятиях, которые дышали на ладан, другие – в учреждениях, неотделимых от государственной собственности; кому, например, придет в голову приватизировать штаб гражданской обороны?

На крупных предприятиях чеки скупались начальством, причем по очень простой схеме. Рабочим переставали платить, а на проходной ставилась будка: «Покупка приватизационных чеков». К делу подключалась и братва, под крышей которой находилось предприятие, – эти могли работать на руководство, а могли грести под себя, чтобы затем поучаствовать в приватизации. Мощно включились в дело и чековые инвестиционные фонды, которые скупали ваучеры на относительно законных основаниях. Но Эрик предпочитал действовать нелегально – под прикрытием приема стеклотары. И обрабатывать население с неопределенной ваучерной ориентацией. Чеки стекались в общее корыто тонкими ручейками, но точек приема становилось все больше. А вместе с тем увеличивалось число привлекаемых к делу людей.

Оказалось, что Эрик имел в своем родном районе довольно весомый авторитет, – крепкие, тренированные парни, не решившиеся связать свою судьбу с бандитами, с удовольствием шли к нему в бригаду. Доставка спирта, воды, производство водки, сбыт – все функционировало, к тому же Фил взял крупный кредит; в общем, с финансированием проекта особых проблем не возникало. И пацанам платили прилично, и с автотранспортом вопросы решались, чеки у населения принимались как в Москве, так и в области, передвижные пункты работали в деревнях и селах. И неплохо получалось.

А в ноябре на завод крупно наехали. Производство сначала вышло на заявленные мощности, затем расширилось, водка с незатейливым названием «Пшенка» продавалась во многих магазинах Москвы, особенно хорошо уходила через продуктовые и даже вещевые рынки. Неудивительно, что на производителя обратила внимание крутая группировка. Удивительно, что измайловские не наехали раньше.

От всякой мелочи вроде Славуты удавалось отбиваться своими силами. А измайловская братва – реальная сила. Эрик хорошо разбирался в криминальных раскладах и понимал, что им с этими ребятами не справиться. И воровская крыша очень крутая, и связи с кремлевскими структурами, и в основе боевых бригад – афганцы-десантники.

И все же Эрик принял вызов, забил стрелку, вывел в поле своих пацанов.

Смотрелись парни эффектно, все в кожанках, в широких брюках, а ногами бить умели все. Ногами, руками, каратэ, бокс – все с реальной подготовкой. И численность впечатляла, два десятка если не отборных, то близко к тому бойцов. Даже Фила с собой не взяли, потому что он своей худобой портил общую картину. Впрочем, Фил особо в бой и не рвался. Или убивать больше не хотел, или понимал, что с измайловскими его художества не пройдут.

Измайловских было меньше, Проня привел с собой всего полдюжины «быков». Но ему много и не нужно. Если что, за него впишется вся мощь измайловского сообщества, а Эрику полагаться не на кого. И он это понимал, и его пацаны, поэтому иллюзий никто не строил.

Проня посмотрел на Эрика, окинул взглядом его бойцов, повел бровью, прикидывая что-то в уме.

– Думаешь, напугал? – спросил он.

– Нет, просто ты, Леня, должен понимать, что просто так попасть на завод и поджечь спирт ты не сможешь. – Эрик из всех сил призывал себя к спокойствию.

– А кто-то собирается вас жечь?

– Вы собираете нас охранять, но у нас своя охрана.

– Она тебе не поможет.

– Нет, но и вам будет непросто.

– Да? – презрительно усмехнулся Проня.

И Эрик усмехнулся. Проня принял разговор, даже начал оспаривать озвученные угрозы, одно это – уже достижение. Но далеко лучше не заходить, пора останавливаться.

– Но мы понятия знаем, из уважения к вашим ворам… Предлагаем десять процентов от прибыли. На общак.

Голос Эрика дрожал, а взгляд вибрировал от напряжения. Но это не признак слабости, это проявление решимости стоять на своем. И очень хорошо, если Проня правильно его поймет.

Действительно, зачем Проне связываться с человеком, который может и вовсе отказать ему и пободаться с ним? Причем Эрик мог забодать его прямо сейчас, угроза плачевного исхода вполне