ощутил острую необходимость в новых фасовщиках.

— Так или иначе, у меня для тебя подарок. — Сделав вид, что ничего не услышал, Витя снял с плеча сумку, и вытащил газету.

Он никогда не поверил бы в то, что Паша за ночь мог стать нищим. Фомин лично занимался составлением финансовых отчетов по всем операциям, так что не мог быть обманут.

«У него сейчас десять-одиннадцать свободных миллионов. Если это считать нищетой, тогда что можно назвать богатством?.. Собственную страну?».

Тем временем Паша, ознакомившийся с газетой, вскинул бровь. На первой странице «Правды», как обычно, располагались политические новости, все в ажурах и прекрасностях. А вот дальше большая статья с фотографией посвящена его бизнесу!

Палатки с общим наименованием «Блэк Кард», удостоились по-настоящему хвалебных отзывов от журналистов и редакторов.

Эпитеты вроде «отличное качество», «цена для народа», «НАШ производитель», встречались неоднократно. И по всем признакам статья выглядела так, будто писалась про сына важного чиновника, а не взявшегося изниоткуда пацана с криминальными замашками.

«Я что-то упустил?.. Когда это кооператоров стали так любить?».

Глава 27

Интервью

— Твой подарок — газета за семь копеек, в которой отражена работа совершенно других людей? — Несмотря на радость и удивление от статьи, Паша не преминул возможностью поддеть Витька.

Отличник в последнее время выглядел слишком свежим, отдохнувшим, и довольным жизнью. Аж бесит…

— А кто договорился с газетчиками, чтобы они пришли в палатки? А чтобы осветили все с выгодной стороны? Не я? — Словно ожидая чего-то подобного, Фомин мгновенно парировал с высокомерным видом.

За время, проведенное рядом с Пореем, он успел выучить пусть не все привычки, но основные паттерны поведения. И когда тот щурился, стоило готовиться к какой-то гадости. Словестной, или даже физической. К счастью, обошлось первым.

— И как же ты — парнишка, не видевший мир и женской писи, сумел договориться с газетой, находящейся под полным контролем партии? Как убедил главную движущую силу социализма написать о прелестях капитализма? — Паша не переставал щуриться, с недоверием оглядывая Витька.

Сам он мог бы порешать вопрос деньгами, сердечным колечком, похищением родственников, да многими способами… Но нерд-то как справился?

Мишаня тоже упер руки в бока, и повернулся к отличнику с выражением: «Да, действительно. Как так?». На самом деле его заботили вовсе не способности противоположенной стороны, а наличие лучшего подарка, чем у самого…

— Я был очень убедителен, обаятелен и… — Столкнувшись с постной физиономией одноклассника, едва ли не закатывающего глаза на каждый эпитет, Витя раздраженно фыркнул: — А еще моя тетя — обозреватель в редактуре Правды. И она была очень рада осветить трудовую деятельность молодого, местного производителя.

С вынужденным откровением все встало на свои места. Заинтересованный человек мог со скрипом впихнуть кооператив «Блэк Кард» в рамки борьбы советского народа за восстановление, а так же дальнейшее развитие экономики, и промышленности страны. Хотя до сих пор неясно, с какой стати тете Фомина так подставляться. Да и решения о выпуске новостей принимаются не обозревателем, а главным редактором. Там-то как проскочило? За статьей явно стоит нечто большее… Но разбираться с сомнительными подвижками журналюг, когда на столе куча нерешенных вопросов, совсем не к месту.

— Что ж, спасибо тебе и твоей тете. — Паша благодарно улыбнулся.

Какие бы обстоятельства не определили выход статьи, пользы от нее действительно много. Помимо бесплатной рекламы, это еще и создание положительного образа в глазах общественности. Ведь не про каждого кооператора пишут в газетах. Когда щупальца Черной карты начнут расползаться по разным городам, одной этой колонки будет достаточно, чтобы на несколько порядков повысить привлекательность в глазах покупателей.

— Это еще не все. — Фомин поправил галстук, словно готовясь к важной презентации. В то время как Шустрин рядом уже разминал кулаки с видом: «Нет, ты — все. Ты — точно все…». — Тетя Олеся попросила организовать с тобой встречу, чтобы корреспондент смог взять интервью. Я взял на себя смелость дать согласие, но не сообщил конкретную дату. Все в порядке?

Витя, несмотря на то, что уже успел освоиться в роли ментора для новичков, сильно нервничал, проявляя инициативу. Тем более в отношении непосредственного начальника. Если бы он не считал интервью исключительно хорошей возможностью, не решился бы на такой шаг.

— Ты — будто женушка, которая вечером раздражает неимоверно, а утром готовит вкуснейший завтрак, и делает потрясающий минет. Даже зубками по головке не скребется. — Паша похлопал товарища по плечу, впечатленный вовлеченностью в бизнес. Особенно в области, где его развитие не столь очевидно на первый взгляд.

Мишаня же уже весь желчью изошелся, двигая нижней челюстью из стороны в сторону, и скрежеща зубами.

— Иди ты. — Витя, которому похабные шуточки уже поперек горла стояли, вдруг сам рассмеялся. — Не представляю, что у тебя в голове творится, Коновалов. Хоть минутка свободная есть, от дурацких мыслей?

Паша пожал плечами, не слишком задумываясь над вопросом. Сколько он себя помнил, и правда не найти времени, когда в голове не стоял шум наползающих друг на друга, иногда совершенно бессвязных, мыслей. И одна из них заставила повернуться к другу детства с заинтригованным выражением:

— Толстый, только не говори, что не приготовил своему лучшему другу…. своему братишке… своему самому близкому в мире человеку, подарок? — Он с любопытством огляделся по сторонам в поисках всего, что могло бы сойти за подарок. Правда цепкий сверхчеловеческий взгляд, так ничего и не обнаружил. — Ну?

Мишаня, словно угодив в опалу, начал обильно потеть. Он кусал губы, пытаясь придумать оправдание, однако в голову лезла только одна мысль:

«Дебильный Фомин со своей газетой, и интервью! Как мне теперь дарить набор машинок⁈».

Подарок, оставленный в машине Вениамина, который он собирался презентовать с исключительно покровительственной позиции, вдруг превратился в фарс. И все из-за вонючего ботаника.

— Конечно… я ээ… приготовил отличный подарок! Просто забыл привезти. Сейчас домой съезжу, заберу, и пулей вернусь. — Отходя шаг за шагом, и хрустя ботинками по подтаявшему снегу, Мишаня развернулся.

Он заправским спринтером побежал к полуразрушенному цветочному фонтану, где припарковался таксист. Срочно нужно было придумать, какой подарок подарить другу детства, чтобы Фомин утерся. Чтобы убежал к своей тете, хныча, и подтирая сопли.

— Да вроде была у него с собой коробка… — Витя недоумевающе поскреб пальцем висок, припоминаю, как Репчатый садился в машину с обернутой в подарочную упаковку, презентом.

— Не сомневаюсь. Но это был