— Две сотни? — удивился красноволосый. — А не много для восемнадцатилетнего паренька, которого даже убивать не нужно?

— В самый раз… — отмахнулся Минуро. — Впредь вся его семейка будет мои толчки драить… ненавижу, когда такие, как он позволяют себе равняться с такими, как я… — желваки побежали по гладко выбритому лицу мужчины. — Да что он вообще возомнил о себе, черт бы его побрал! — мужчина выбросил бокал в стену от ярости. Тот с лязгом разбился, оставив на обоях красное пятно. — Гребаный торчок!

— Ладно, успокойся… — с особой осторожностью сказал Амори. — И не таких ломали…

— Ладно, что там старший говорит? — без особого интереса спросил Минуро. — Выкладывай, так и быть…

— Говорит, Роран Майбах себе взял… — пожал тот плечами. — У Бастиана буквально голова кипит, он не понимает, зачем парню такой дорогой автомобиль, учитывая то, что буквально месяц назад тот на помойках ночевал…

— Майбах? — приподнял Минуро бровь, задумавшись. — Когда он успел, черт бы его побрал? Откуда у этого щенка деньги?!

— Бастиан предполагает, что Ичиро оставил их после своей смерти, так как не совсем доверял тебе… — пожал тот плечами.

— Если бы он оставил им деньги, никто бы не стал жить в дерьме все это время, идиот! — вены на лбу Минуро вздулись от злости, кулак сжался так, что побелели костяшки. — Черт бы вас всех побрал!

— Роран захочет активы Ичиро… — продолжал тот. — Поэтому Бастиан убежден в том, что тот постарается их выкрасть…

— Пусть только попробует… — хмыкнул тот. — Черт бы его…

— Побрал, знаю… — перебил тот отца. — Тебе не кажется, что странно все это? Не может все быть так чисто… на нас уже давно поглядывают члены Кобаяси…

— С преступностью он не связан, тем более с Кобаяси, если ты на это намекаешь… — отпил глава вина. — Я бы в сию секунду об этом узнал… они у меня на коротком поводке…

— Ты же понимаешь, что не можешь просто так взять в плен весь клан Хатано? — приподнял бровь Амори. — Так или иначе, твои средства отчасти принадлежат им, а если это вскроется…

— С этим я тоже разобрался, Амори… — почувствовав себя увереннее, ответил глава Морита. — Сегодня я выставлю его долю на аукционе, тогда точно все подозрения отпадут… черт бы их побрал…

— И как ты собираешься переоформить его долю?

— Это уже неважно… — хмыкнул отец. — К делу Рорана это никак не относится… продам все под видом того, что часть принадлежит мне… есть люди, которым плевать на документы, им нужна лишь прибыль.

— Думаешь, Бастиан подобное одобрит? — приподнял бровь красноволосый.

— Плевать на белобрысого, он ничего не сделает мне… — разозлился Минуро. — Черт бы его побрал… ненавижу!

***

Я проснулся один. Блондинки рядом не было, что немного раздосадовало. Хотелось поваляться с ней перед одним из самых волнительных событий в своей новой жизни. Я был взбудоражен и сильно возбужден. До экзамена оставался час, поэтому времени для Эми у меня было достаточно.

«Когда надо, ее нет…»

Я неспешно поднялся с кровати и взглянул в окно, сощурив взгляд. На небе не было и облачка, а солнце светило ярче обычного. Опершись на подоконник, я стал долго и пристально осматривать все вокруг, но не для того, чтобы отыскать что-то подозрительное. Я просто сказал «спасибо» за еще один свободный от оков день. Прошлое давно бы сделало из меня машину для убийств, если бы не люди, которые искренне нуждались во мне и давали то самое тепло, которого я лишился много лет назад.

Отдернув себя от мыслей, я отлип от окна, оделся в то, что лежало под рукой и спустился по лестнице, заметив краем глаза бегающую по гостиной Азуми, которая что-то выкрикивала. Но я не слушал, мне нужна была другая девочка. Поэтому я бесшумно пробрался на кухню, где стояла Эми, которая готовила омлет, ловко размешивая сырые яйца в тарелочке.

Заметив, как та изящно это делает, я не выдержал, подошел к ней, взял за руку и потянул к себе.

— Эй, — удивилась та, улыбнувшись. — Я вообще-то готовлю, не мешай!

— Я не мешаю… — прошептал я ей на ухо и нежно поцеловал в шею. — Долго ты будешь готовить?

— Эм… — смутилась та, посмотрев на меня с хитрой улыбкой. — Так сильно не терпится отведать моего омлета?

— Не терпится… — улыбнулся я, проведя ладонью по ее открытому животу. — Долго еще?

— Роран, ты чего такой игривый? — глаза Эми буквально засветились от счастья, но та пыталась это скрыть под хитрым и непонимающим взглядом. — Чего пристал?

Я повернул ее личико в свою сторону и нежно прильнул к ее пухлым губам.

— Азуми увидит… — прошептала та, отлипнув и улыбнувшись.

— Да, наверное… — вздохнул я, отпустив ее талию. — Прости…

Заметив мое огорчившееся лицо, она спешно вылила все содержимое с тарелочки на сковороду, поставив блюдо готовиться на медленном огне. Пока омлет готовился, она разложила салат, пустую тарелку и стакан молока, украсив все это пачкой с печеньками. Позже выключила огонь, положила еду в тарелку и крикнула:

— Азуми-тян, завтрак гото-ов!

Тут послышались шаги мелкой, которая быстро забежала на кухню, плюхнулась на стул, поблагодарила за еду и спешно принялась уплетать свою порцию.

— Я отойду на минуту, ты пока в школу собирайся… — посмотрела та на кудрявую. — Хорошо, милая?

— Угум… — кивнула та, смотря на свой омлет.

Эми незаметно взяла меня за руку и повела на второй этаж, поглядывая по сторонам. Я лишь поддавался ее порыву и шел за ней.

Мы тихо вошли в комнату, прикрыли дверь и тут же снова слились в страстном поцелуе. Девушка медленно расстегивала пуговку на своих джинсовых коротеньких шортиках, а я помогал ей с этим, параллельно подталкивая ее к кровати.

Мы оба свалились на мягкий матрас, не отлипая от губ друг друга. Она приподняла мое вздымающееся тело и игриво посмотрела на меня.

— Что с тобой такое, Роран? — улыбнулась та, удивляясь. — Ты обычно противишься моим порывам…

— Не нуди… — хмыкнул я и снял с себя футболку, позже с ее топиком сделал то же самое.

Та помогла снять с себя шорты и трусы и охотно принялась раздевать меня. Сжав ноги, снова посмотрела на меня.

— Ты точно этого хочешь, или завтра утром обижаться станешь?

— Не стану… — прошептал я и силой раздвинул ее длинные ножки.

Мы снова слились в поцелуе, и я вошел в нее, чем вызвал тихий стон блондинки. Та выгнулась и закатила глаза. Побоявшись, что мелкая услышит, я прикрыл ладонью ее рот и продолжил еще более страстно и грубо.

Этим утром я впервые насладился чужим телом, впервые почувствовал, что девушка полностью принадлежит и желает принадлежать лишь мне. Она буквально старалась все делать так, чтобы в первую очередь принести мне удовольствие, а когда замечала, что с ней хорошо, сердце ее начинало трепетать, возбуждая меня еще сильнее.