- Но это же несправедливо! — еще громче сказала Юминг. — А вдруг я гениальный начертатель?

- Докажите!

- Сперва ты! Если сможешь начертить то, что не сумею я, то сама Ци Юминг принесет тебе глубочайшие извинения. А если я превзойду тебя, то ты должен будешь поставить свою закорючку мне и вот ей, — и она ткнула пальцем в девушку позади себя.

Я рассмеялся:

- А я всё никак не мог понять, зачем вы это делаете. Хотите провести в Академию служанку?

- Я знаю, что это запрещено. Но служанка сможет поступить, как обычный ученик. Это не возбраняется, разве не так? — Юминг покраснела, но держалась довольно стойко.

Внешние ворота Академии захлопнулись, на сегодня приём был закончен, так что я уже мог не спешить. Уверен, что Ци специально дожидалась вечера, чтобы принимающие вымотались и согласились с ней только из-за усталости.

Фанг наклонился в мою сторону и шепнул:

- Давай, покажи ей, на что способен.

Ян тоже подхватил:

- Пусть они узнают силу Академии.

Я невольно оглянулся на Мэй, обычно она пресекала подобное поведение, но не в этот раз.

- Вперед, — раздался ее мысленный голос у меня в голове. — Достали уже эти благородные выскочки.

- Хорошо, — я поднялся, покрутил затекшими руками и ногами. — Начинаем одновременно. У кого массив будет сложнее, тот и победил, так?

Юминг смутилась, кажется, она не ожидала, что я соглашусь принять вызов.

- Я могу взять кристаллы с Ки?

- Конечно, — я едва не забыл про них, но после ее напоминания вытащил кристалл на сотню Ки, который выкупил у Мин Чиня.

Народ расступился, мы встали друг напротив друга и начали чертить. Ци Юминг вела линии легко, словно играючи, перешла ко второй печати, затем к третьей. Я же рисовал неторопливо и тщательно, не желая показывать всё, на что способен. Она выбрала непростой массив из восьми печатей, я же взял классический защитный массив, основное достоинство которого заключалось в том, что его можно увеличивать бесконечно, добавляя новые условия и новые печати. Сначала я нарисовал базовые печати, с которых обычно и начинают знакомство с начертанием, и Юминг довольно улыбалась. Ее улыбка сползла, когда я закончил пятую печать и перешел на шестую, весьма специфическую, а затем на еще более сложную седьмую. Она закончила свою работу, и я мог признать, что это было великолепно отточенное мастерство. Ни одной помарки. Я немного помедлил, а потом приступил к девятой печати, которая перераспределяет полученный удар на все узоры, таким образом, увеличивая срок действия всего массива. Заключительный штрих, массив замерцал и растворился в воздухе, теперь его можно было увидеть лишь в магическом зрении.

Лицо Ци Юминг скривилось, нос покраснел, а по щекам поползли предательские слезы. Она низко поклонилась мне.

- Недостойная Ци нижайше просит простить ее неподобающее поведение перед лицом мастера. Недостойная Ци просит разрешения удалиться.

Я сел обратно, взял ее листок, поставил отметку и обратился к служанке:

- Прошу начертить круг при помощи Ки. Он должен продержаться одну секунду.

Юминг выпрямилась, взяла бумагу с удивленным видом, помолчала, потом сказала:

- Джу, возвращайся в дом. Дальше я сама.

И, гордо задрав нос, пошла к следующей тройке экзаменаторов.

***

Следующие несколько дней были столь же ужасными, как и первый. Сам Кун Веймин отметил, что желающих поступить в Академию оказалось несколько больше, чем он предполагал. Мэй съязвила, что всему виной мое выступление с массивами, теперь по Киньяну разлетелся слух, что в Академии Син Шидай обучают начертанию лучше, чем в гильдии. Задираться со мной и правда стали меньше, может быть, потому что я придумал способ утихомиривать всех этих благородных и знатных одним движением: протягивал им листок без отметки и приглашал следующего.

На третий и четвертый день буйство красок и блестящих украшений сменилось темными потертыми одеждами и мозолистыми руками, жаль, что почти никто из них не умел чертить. Пришли несколько ребят, которые вылетели из Академии в этом году, и было заметно, что они постарались подтянуть свои навыки за это время.

Но больше всего мне запомнился один паренек, от которого пахло навозом. Он чувствовал себя неловко в непривычной нарядной одежде и все время извинялся. Когда он дошел до меня, несколько раз поклонился, потом подал свой листок, поклонившись еще раз. Я увидел, что по магии и грамоте он отметки получил, хотя его талант был едва ли выше двадцати единиц. Судя по всему, кристалла с Ки у него не имелось, поэтому он выглядел бледновато.

- Прошу начертить круг при помощи Ки. Он должен продержаться одну секунду, — быстро проговорил я.

- А, слушаюсь, господин, — снова поклонился парень. — Только я не очень умею, так что… Прошу извинить мою нерасторопность.

Я невольно улыбнулся и кивнул. Он сосредоточился, поднял руку, дождался, пока на пальце появится небольшая искорка, и очень медленно начал очерчивать круг. Он даже не дышал в это время. Его рука дрожала, линия становилась то гуще, то тоньше, но не обрывалась. Я сам почти не дышал, так переживал за него, на вторую попытку у него вряд ли хватит энергии. Он довел круг до конца и счастливо выдохнул:

- В первый раз получилось.

Я тут же поставил отметку в листок, встал, отдал записи и похлопал его по плечу:

- Ты здорово постарался. Так держать.

- О, благодарю, господин, — еще один поклон. — Я сам не верил, что смогу. Мне даже полегче стало.

Еще бы не стало. Я влил в него не меньше тридцати Ки. Удивительно, что он еще не потерял сознание с такими-то затратами. Я надеялся, что он сможет поступить в Академию, с таким-то упорством и решительностью.