постельное белье сохло, где угодно.

Не важно, что не на балконе или не на сушилке.

Даже на кухне.

Короче в самых неожиданных местах.

Почерк тот же.

Он мне реально не врал, когда вещал мне о том, что в не приводит в дом левых баб.

Ходит к ним в гости сам.

Час от часу не легче.

Хрен редьки не слаще.

Однако, Бемби был уверен, что таким образом он меня успокоил.

Вот, где запрещено цензурой мудак!

Если отбросить эмоции и быть объективной.

То вообще Паша когда находится в спокойном инертном состоянии псих одиночка.

Он не подпускает к себе левых людей.

Водит к себе только проверенных девочек.

Я как-то сразу попала с ним в одно колею, мы сблизились.

В первую очередь, я была ему подругой, собутыльником.

У нас всегда была масса тем для разговоров.

Мне с ним комфортно без интима.

Фееричный секс произошел сам собой.

Нам бы стоило оставаться близкими друзьями…

Но кто же знал, что все так получится?..

Я не подумала наперед.

Мне стоило вовремя остановиться.

Тормознуть.

Не брать быка за рога.

Огоньковый секс не является гарантом долгих отношений.

С моим то жизненным опытом, как я могла так проебать такой важный момент в моей жизни???

Конечный запрещено цензурой пункт наших отношений целиком и полностью мой косяк.

Если судить объективно, без прикрас Павлик не в чем не виноват.

Он всегда был таким.

Я просто не хотела этого замечать.

С моим появлением в его жизни его хозяйственные дела приобрели систему.

Я старалась, чтобы муж не совал пятак в мои дела.

Я справлялась сама.

Лишь в редких случаях я просила Пашу о помощи: постирать, погладить приготовить было только моей обязанностью.

Благо Павлик не педант.

Он не затрахивал меня чистотой.

Бывали дни, когда я могла расслабиться, забить хуй на домашние дела.

Я была предоставлена сама себе.

И опять воспоминания о Паше.

Будь он неладен!

Этот дом пропитан его запахом…

Мама не горюй!

Паскудник только этого и добивается.

Он хочет, чтобы я снова окунулась в нашу атмосферу.

Мы были здесь счастливы пока он все не разрушил.

Сам.

Своими руками разбил наш хрупкий сосуд любви.

Глупо склеивать любовь из осколков.

Даже если и получится, то между нами навсегда поселиться недоверие.

Про себя я вообще молчу.

При малейших опозданиях я начну ему звонить.

Долбить.

Орать.

Нападать.

Проверять и тд.

Да и Паша просто так не оставит мой променад с Сережей.

Девяносто девять из ста, что он мне отомстит.

В любом случае наше гипотетическое примирение, к чему Бемби так стремится, ничем хорошим не закончится.

Из говна не слепишь шоколадку.

Как бы Паша не старался.

Фекалии можно упаковать в красивую блестящую обложку.

Яркими буквами написать на какашулечках “Мишки на севере”.

Во только…

Когда развернешь конфетку в предвкушении сладкого, так или иначе получишь неприятный сюрприз…

В шкафу я нашла спортивную сумку, собрала все по списку оленя.

По дороге в больницу заехала в магазин.

Вкусовые предпочтения озабоченного дурня мне хорошо известны.

Когда Паша не пьет он хорошо питается.

Йогурты, сырки творожки и конечно же мясо.

Готовить контейнеры я ему не буду, пусть ест больничную еду.

В лучшие времена я бы конечно ему посочувствовала.

Варила бы борщи, пекла с пылу с жару блины.

Жарила драники с мясом.

Привезла бы покушать каждый день до или после работы.

А сейчас…

С голоду не помрет и ладно.

Ему полезно покушать диетические кашки приготовленные на воде, без масла.

Если что-то не устраивает пусть попросит привести еду у своих многочисленных подруг.

А то как трахаться он герой-любовник от хуя уши.

А как приперло, попал в больницу так, Лиза милая, любимая жена!

Лицемер!!!

Тьфу, тьфу, тьфу!

Да чтоб тебя!

Меня распирало от гнева пока я нашла нужную мне палату с лесным оленеводом, у меня внутри все бушевало.

Белый конь бьет копытом.

Ярость ищет выход.

Широка река, глубока река

Не доплыть тебе с того бережка

Тучи низкие прячут лунный свет

Полететь бы мне, да вот крыльев нет

Во сыром бору злой огонь кипит

Конь черней чем ночь у огня стоит

Бьёт копытом он — ищет седока

Оттолкнул тот конь наши берега…

Хочется одним хлопком убить озабоченного дурака.

Не хочется брать грех на душу…

Но!

У меня такое чувство, что Паша прям нарывается на пиздюлю.

Искушает судьбу.

Хочет сократить свои дни…

Глава 28

На кровати у окна лежит мой олененок.

Паша глазки в пол.

И вот если не знаешь какой он запрещено цензурой так можно ему и поверить.

Он такой похож на осень

Что роняет листья тихо,

Он такой похож на зиму

Мой единственный мужчина…

— Лиза, ты пришла?..

— Да, — я поставила перед Бемби его хатули, — разлаживай вещи в тумбочку. Мыльно-рыльное отдельно. Продукты в холодильник.

— Спасибо, — опять взгляд невинного барана которого ведут на убой, в голубых глазенках слезки. Ути-пути. Что ты, что ты. Ща нимб вылезет из жопы, окрасит сиянием палату, — помоги мне, я не могу… Сам, — Паша показал мне гипс на правой руке.

— Может тебе еще и подрачить? — я не удержалась от иронии, — насколько я помню ты мастурбируешь правой рукой. Как ты будешь справляться, милый?

— Через неделю меня выпишут… Лиза, ты будешь ко мне приезжать?.. Пожалуйста, хоть иногда… — олененок тяжело вздохнул.

— Паш, я выхожу на работу, ты же знаешь, мне будет проблематично вырваться к тебе среди недели… Может только, иногда, на выходных. Послушай, заведи себе домработницу или вызови жену на час, твоя зарплата тебе позволяет…

— Мне никто не поможет, только ты… Лиза, я привык к тебе, ты мой самый близкий человек. Ты же знаешь, я не могу пустить к себе в дом чужого человека.

— Пошли на улицу покурим и поговорим, — левые люди в палате мешали запланированному мной серьезному разговору, мне не хотелось на глазах у всех выяснять отношения.

— Ты купила мне сигарет?

— Конечно! В первую очередь, блок. Я не знала сколько дней ты будешь лежать в больнице, курева тебе хватит на всю неделю, с запасом, даже останется.

— Спасибо, любимая! Ты самая лучшая! — Бемби сделал неловкую попытку меня обнять, я увернулась, олененок покачнулся, чуть не упал, больно ударился о спинку кровати, — больно… — потер рукой ушибленное место озабоченный дурень.

— Хочешь я тебе подую? Или лучше плюну, говорят яд гадюки лечит все болезни.

— Лиза, ты не змея, ты хороший человек.

Забись.

Приехали.

Я чуть ли не с применением силы