неоправданно осторожным. С имеющимися у семьи ресурсами можно было основательно развернуться, а действующий глава рода Распутиных все пытался не отсвечивать.

Когда Николай толкнул дверь кабинета главы рода, то сначала не увидел ничего необычного. Отец как и всегда сидел за своим столом и мрачно пялился в монитор. А потом парень опустил глаза на столешницу и увидел, что ладони главы рода перебинтованы, а сам мужчина бледен до серости.

Григорий Распутин повернул голову на вошедшего сына и несколько секунд смотрел на него отсутствующим взглядом. Дверь за спиной парня медленно закрывалась, и в тот момент, когда язычок дверного замка щелкнул, на наследника обрушилась вся немаленькая магическая сила главы рода.

— Ты — безмозглый идиот! — заорал Григорий Распутин.

Николая, не ожидавшего ничего подобного, буквально распластало по дорогущему мягкому турецкому ковру. Сила давления оказалась таковой, что парень не мог даже нормально вдохнуть.

— Думал, что самый умный⁈ Думал, что все контролируешь⁈ Ты весь наш род под царский гнев подвел, щенок!

Магический пресс спал, и Николай судорожно втянул воздух.

— Ты о чем вообще? — прохрипел Распутин-младший, с трудом поднимаясь на ноги.

— Как, как, мать твою, у тебя хватило мозгов заставить Темникова взорвать офис Мирного⁈ Ты хоть понимаешь, что у парня не просто магии до дури, ее столько, что ни одни блокираторы не сработали⁈ Этот урод вошел на территорию, как к себе домой, раскидав всю охрану! Посмотри, что он сделал со мной! — Григорий показал забинтованные ладони, по которым медленно расползались алые пятна.

— Он не должен был узнать, — упрямо набычился Николай, и в следующее мгновение его припечатало к стене.

— Ты должен был ДУМАТЬ ГОЛОВОЙ! — орал глава рода, брызгая слюной. — А если мозгов нет, то спросить у меня! Что, считал, что самый умный? Никто не узнает о твоих типа интригах? Кретин! Вот, полюбуйся!

Картина, за которой в суперзашифрованном, вмурованном в бетон стены сейфе хранилась святая святых рода, распахнулась с такой силой, что хлопнула о стену. И вместо привычной двери с кодовым замком там зияла пустота, будто кто-то поработал горелкой, прорезая в металле дыру.

И тут до Николая, все еще припечатанного к стене, начал доходить весь масштаб трагедии.

— Знаешь, что это значит? — прошипел взбешенный Григорий Распутин. — Или твоих куриных мозгов хватает только на то, чтобы потасканным бабам юбки задирать?

Глава рода продолжал давить на сыночка, и Николай чувствовал, что ему не просто не хватает кислорода, у него начинают трещать ребра. Перед глазами расцветали белые узорчики, и лишь полыхающие магическим светом глаза отца не давали потерять фокус.

— Это значит, что ты весь род под топор палача подвел, выродок, — шипел Григорий Распутин. — Романов никого не пощадит, всех зачистит, будто никогда и не было. Но тебя, тебя, выродок, я убью сам…

Сложно сказать, повезло Николаю или нет, но в их беседу с отцом вмешалась третья сила.

Дверь в кабинет главы рода вылетела.

— Всем оставаться на своих местах, работает императорская гвардия!

Глава 13

Москва, кабинет владельца Акционерного Общества «Неевклид», Илья Алексеевич Лобачевский

— Александр просил отсрочку до конца недели на собеседование наших сотрудников, — по громкой связи говорил Андрей Лобачевский своему отцу. — Я пообещал, что команду придержим.

Лобачевский-старший недовольно скривился. Ох уж эта юная самодеятельность, все-то хочет сделать по белому да по-честному. И откуда только такая наивность берется, не мальчик ведь уже.

— Андрей, у них наверняка возникли, как это говорится, «непредвиденные обстоятельства» с финансами, — покровительственным тоном произнес Лобачевский-старший. — Взяли в аренду шикарный офис, обставили его, денежки-то и кончились. Там же руководители-то и смех и грех: сирота да девка.

— Отец, — раздраженно прервал излияние снисходительной желчи Андрей, — у ребят действительно проблема с помещением. Но не потому, что деньги на нем кончились, а потому что ночью его взорвали.

Лобачевский-старший, помешивающий в это время сахар в чашке с кофе, удивленно дзынькнул ложкой.

— Взорвали? — не скрываясь, удивился глава рода. — Ты уверен?

— Утром мне об этом сказал Александр, — уверенно заявил Андрей.

— Пф! Мало ли что он там тебе сказал… Наверняка ищут, что можно оставить в залог для корпоративного кредита…

— Я склонен ему верить, отец, — спокойно произнес наследник рода. — Но ты, думаю, можешь обратиться к боярину Нарышкину. Если ночью был взрыв в помещении Мирного, тот об этом наверняка знает.

— Поучи еще меня, — буркнул Лобачевский-старший. — В общем так, команду я для них целую неделю держать не буду.

— Отец, я дал слово.

— А надо было думать, прежде чем что-то обещаешь!

Андрей знал, что больше жажды наживы у его отца только страх потерять аристократическое лицо. Все же по меркам империи титулом они обзавелись недавно и все еще доказывали окружающим свое право на принадлежность к высшему социальному слою.

— Отец, это будет выглядеть как слабая позиция внутри рода, — заметил наследник.

Лобачевский-старший недовольно цокнул, вынужденно соглашаясь с доводом.

— Ладно, до конца недели, — нехотя произнес он. — Но с оплатой за простой!

— Отец!

— Вот именно, я — отец, глава рода. Пустишь контору по миру без меня своей наивной простотой!

Андрей помолчал, борясь с желанием вызвериться на отца или по старой привычке согласиться с его решением. Выбрать юноше не удалось, так что он нашел третий вариант:

— Поговорим об этом позже, а сейчас мне пора, — произнес наследник и нажал отбой.

— Мамкин делец, — буркнул Лобачевский-старший, возвращаясь к чтению увлекательных новостей про новейшие интегрированные платы.

В это же время телефон на столе зажужжал. Раз, второй, третий. Илья Алексеевич совсем по-плебейски матюгнулся и взял трубку, чтобы посмотреть, что же заставляет ее так неистово вибрировать.

А пролистав сообщения, почувствовал, как глаза лезут на лоб.

Взрыв на Хамовнической набережной…

Авария с участием наследника Темниковых…

Нападение на особняк Распутиных…

И, самое восхищающее и пугающее одновременно — арест Григория Распутина.

Давненько никого из аристократов под конвоем мордой в пол не увозили бравые гвардейцы императора.

Лобачевский-старший дураком не был, а потому, проникнувшись изобилием событий за ночь, решил все-таки удостовериться и черканул текстовое сообщение боярин Нарышкину.

«Виктор, здравствуй. Не будешь ли ты так любезен подсказать, господин Мирный как-то связан с произошедшим ночью? Встал вопрос о сохранении команды под его проекты»

Ответ пришел далеко не сразу.

Илья Алексеевич успел допить чай, погрузиться в очередную научную статью и даже подумать о том, не пора ли отобедать, когда, наконец, телефон прожужжал входящим сообщением от Нарышкина.

«Я бы сохранил»

Илья Алексеевич долго-долго пялился в это короткое предложение, затем отложил мобильник и ткнул в кнопку стационарного телефона. Его помощник секретарем не был, но некоторые, особые поручения Лобачевский-старший мог доверить только ему.

— Костик, а будь любезен, — заговорил Илья Алексеевич, — подбери какой-нибудь подарок от