в лица прохожих, в надежде увидеть Артема. Мне казалось, что вот сейчас он мне повстречается, я подойду к нему, и мы объяснимся. После чего все пойдет по-прежнему, и мы будем вместе, как и раньше… Вечером я снова пошла к его дому. В окнах его квартиры горел свет. Я вошла в подъезд, прошла к дверям его квартиры и долго звонила, едва не оборвав звонок, но все было бесполезно. Мне никто не открыл. Тогда я вышла на улицу и снова посмотрела на его окна. Они были уже темными – он просто выключил свет. Получалось, что он был в квартире и попросту не захотел пускать меня. Почему? – Малыгина посмотрела на майора Щелкунова без всякой надежды получить ответ и наконец-то поймала его взгляд. – Артем не захотел пустить меня, потому что здесь была замешана женщина? Он был не один? – Виталий Викторович не стал отвечать на риторический вопрос, и Екатерина продолжила: – На следующий день прямо с утра я решила проследить за домом Артема, хотелось узнать, один он был в квартире или еще с кем-то?.. Где-то в середине дня он вышел из подъезда с какой-то мамзелькой в искусственной коротенькой, длиною по пояс, шубке! – брезгливо поморщилась Малыгина. – Девица эта была молода и весело смеялась над какой-то шуткой Левандовского. Он тоже был очень довольный. Им обоим было хорошо! – едва не воскликнула от негодования Малыгина. – А мне было очень плохо… Я была вне себя от горя. Мне хотелось подбежать к ним, высказать ему все, что я про него думаю, а ей выцарапать глаза! О, с какой радостью я вонзила бы ногти в ее гладкую ухоженную кожу! Я едва не сделала это… Что меня тогда удержало, не знаю. – Пожав неопределенно плечом, добавила: – Наверное, остатки благоразумия и желание отомстить, но не так очевидно и не столь открыто. Хотелось, чтобы Тема страдал так же, как страдаю сейчас я… – Помолчав, она продолжила: – Стараясь держаться поодаль, чтобы они не заметили меня, я пошла за ними. Они вошли в кафе, что не так давно открылось на улице Карла Маркса, и заказали себе кофе с пирожными. Легко тратили деньги, ради которых я убила в конторе артели девочку четырнадцати лет. А ведь подстрекателем к убийству был Артемий Левандовский… И я поклялась себе, что непременно жестоко отомщу ему. Несколько дней я думала, как мне поступить… И в конечном итоге пришла к вам. Вернее, в отделение милиции, – поправилась Екатерина. – Ведь, признаваясь в содеянном преступлении, я тем самым изобличаю и его, верно? – с надеждой глянула на Виталия Викторовича Малыгина. – Средств к существованию у меня нет. Терять мне в жизни больше нечего, у меня из родных давно никого не осталось, а Тема, – женщина судорожно сглотнула, и ее голос дрогнул, – отказался от меня и, по сути, предал. Ведь все, что я натворила, я сделала ради него и по его наущению…

– Это единственная причина? – хмуро спросил Щелкунов.

– Вовсе нет! – отрицательно покачала головой женщина. – Мне подумалось, если я все расскажу, мне станет легче и эта девочка перестанет мне сниться. Кроме того, я спасу невинного человека, ведь, насколько мне известно, в убийстве подозревается председатель артели Волосюк. А я не хочу, чтобы из-за меня невиновный человек пошел в тюрьму…

Екатерина Малыгина закончила свой рассказ. Казалось, что силы покинули ее, – уставившись в какую-то точку на полу, она бессильно свесила руки и молчала. Виталий Викторович тоже не спешил прерывать тяжкую тишину, осмысливал услышанное.

Выкурив папиросу, он резко смял ее о дно стеклянной пепельницы, а потом объявил:

– Гражданка Малыгина Екатерина Сергеевна. Вы арестованы по подозрению в убийстве несовершеннолетней девочки Матрены Поздняковой… Дежурный! – позвал он громко. На окрик в комнату вошел невысокий плечистый милиционер. – Отведи арестованную в камеру.

– Слушаюсь! – охотно отозвался дежурный и, защелкнув наручники на запястьях Малыгиной, вывел ее из кабинета: – Вперед пошла!

Похоже, что дело следует закрывать… Убийца обнаружен и арестован. И более того – Малыгина добровольно дала признательные показания… Вот только облегчение, каковое обычно происходит после хорошо проделанной работы, отчего-то не наступало.

С чего бы это?

* * *

На следующий день майор Щелкунов в своем кабинете провел процессуальные действия: предъявил свидетелям для опознания Екатерину Малыгину, подозреваемую в убийстве, которую они видели в субботу вечером возле дома артели в плохоньком пальто и с саквояжем в руке.

Первым был Михаил Возницын – приятель работника артели «Путь Октября» Семена Голубцова и один из тех пятерых граждан, что первыми вошли в воскресенье утром, пятнадцатого февраля, в помещение конторы артели и обнаружили труп Моти.

Он неловко кашлянул в кулак, когда вошел в кабинет, и посмотрел на Малыгину, стоявшую подле окна.

– Вы узнаете эту женщину? – спросил его майор Щелкунов.

– Узнаю. Именно эту женщину я видел беседующей с Матреной Поздняковой где-то в восемь или, скорее, в девятом часу вечера в субботу, четырнадцатого февраля, – изрек Возницын безо всякого сомнения. – И она же спускалась с лестницы двумя часами позже.

– Вы уверены в этом? – для пущей убедительности спросил Виталий Викторович и получил безапелляционный ответ:

– Уверен.

Немного сложнее было со вторым свидетелем, Панкратом Ивановичем Черных, что видел некую худощавую женщину в плохоньком пальтишке и с саквояжем в руках, беседующую с Мотей в восемь или в девятом часу вечера на ступеньках между первым и вторым этажом дома промыслового кооператива. Он долго смотрел на Екатерину Малыгину, а потом попросил смущенно:

– А пусть она как-то по-другому встанет. Я ведь ее только сбоку видел, – виновато произнес Панкрат Иванович.

– Встаньте боком, – приказал Малыгиной майор Щелкунов.

Женщина немедленно повиновалась. После непродолжительной паузы Панкрат Иванович заявил:

– Это она.

– Точно? Вы уверены? – переспросил Виталий Викторович.

– Точно! Я ее видел, – подтвердил Черных. И для пущей убедительности добавил: – Это она самая и есть… Нос у нее такой же, а еще подбородок похож.

– Тогда составляем протокол, – подвел черту под следственными действиями Щелкунов.

И все же какой-то червячок сомнения в правдивости показаний Екатерины Малыгиной у майора Щелкунова оставался, и причину колебания он покуда отыскать не мог.

А еще следовало провести психическое освидетельствование Малыгиной. Что-то с ней все же было не так…

Глава 12

Сомнения майора Щелкунова

Еще через три с половиной часа председатель промыслового кооператива «Путь Октября» Николай Григорьевич Волосюк был освобожден из-под стражи и пешком, наслаждаясь предоставленной свободой, потопал домой.

Майор Щелкунов вновь открыл дело Екатерины Малыгиной и принялся перечитывать показания фигурантов. Сомнения в ее искренности усиливались.

Согласно ее показаниям, она дважды ударила саквояжем с находящейся внутри него гантелей Матрену Позднякову по лицу – сначала в передней, а потом в коридоре. От нанесенного удара у девочки помимо гематом на веке и виске имелась глубокая ссадина длиною два с половиной сантиметра под левым глазом и трехсантиметровая царапина на шее. Повреждения кожи с глубоким рассечением всегда сопровождаются обильным кровотечением. Однако ни в коридоре, ни в передней, ни где еще либо, кроме жилой комнаты Поздняковых, крови обнаружено не было. Что весьма странно…

По показаниям Екатерины Малыгиной, она пыталась открыть несгораемый шкаф. Однако, по заключению экспертов, никаких попыток вскрыть несгораемый шкаф не предпринималось. Остались еще нетронутыми витрины с выставленными в них ювелирными изделиями артели, стоившими немалых денег. Как-то странно все это выглядит… Екатерина Малыгина решается на ограбление, не останавливается перед убийством, а в итоге удовлетворяется несчастными шестьюстами восемьюдесятью рублями и золотыми часами.

В каком бы состоянии она ни пребывала, но, когда она была уже во втором помещении конторы, ей никакого труда не составляло толкнуть незапирающуюся дверь (она даже не имела замка), ведущую в первое помещение, и пройти внутрь, туда, где находились витрины. Можно было разбить стекло и набить полный саквояж ювелирными изделиями, после чего благополучно их продать, скажем, где-нибудь в Чебоксарах или в Ижевске. Чего опять-таки не произошло.

Ввиду данных обстоятельств надлежало провести тщательную проверку ее показаний. Был еще один немаловажный момент… Нынешним утром пришли результаты психического освидетельствования Екатерины Малыгиной, вылившиеся в весьма обстоятельное заключение, гласившее, что ее умственные способности находятся в состоянии, не соответствующем общепринятым нормам. Комиссия рекомендовала отправить ее для более тщательного обследования в окружную психиатрическую лечебницу. В заключении врачей имелись важные для следственного дознания строки: «…у Малыгиной Е. С. имеют место ложные суждения, овладевшие ее сознанием и не соответствующие действительности». Иными словами, она подвержена идеям бреда. Так, может, все, что она так красочно и в деталях рассказала во время дачи признательных показаний, есть не что иное, как бред не совсем