Поскольку эти рассуждения дают мне повод поговорить о дворянском ополчении, то я не могу умолчать о том, что по причине отсутствия сильного военачальника у этого войска, состоящего из дворян, оно не знает ни порядка, ни дисциплины.

Снабжение этого войска настолько ненадежно, что из-за легкомыслия, трусости, злого умысла или прихоти трех-четырех человек оно может рассыпаться в один момент.

Сие воинство гораздо сильнее разоряет местности, по которым проходит, чем регулярные войска, которые, получая жалованье от Вашего Величества, оплачивают некоторую часть своих издержек, тогда как ополчение не платит вообще ничего.

Ополчение никогда не несет в армии караулов, от чего происходит двойное зло: во-первых, его собственная праздность, во-вторых, отвращение к службе, которую испытывают из-за этого остальные.

Если ополчение не вступает в бой сразу же по прибытии на место, то оно готово отправиться восвояси так же быстро, как явилось, и постоянно этим угрожает, а уходя, не только своим дурным примером подстрекает многих людей к дезертирству, но еще и самые изобретательные из этих вояк выдумывают все, что только хитроумие может подсказать им для оправдания собственного позора и для создания впечатления, что они делают это не без причины; в результате войска ослабевают, да еще и приходят в замешательство.

Вашему Величеству лучше меня известны эти истины, проявления коих Вы наблюдали в своем присутствии, а потому, не преувеличивая пороков воинства, чьи совершенства я бы охотно описал, совесть моя обязывает сказать смело, что не следует ни при каких обстоятельствах прибегать к подобной помощи, которая гораздо более вредна, нежели полезна государству.

Но чтобы королевство не было лишено службы дворянства, всегда являвшегося его главной опорой и обязанного служить ему во время войны, ибо получило свои владения с этим условием и в мирное время находится в более выигрышном положении по сравнению с народом, то надобно обложить данью все дворянские вотчины в зависимости от их доходов, а полученные средства направить на создание регулярных частей, в которые будут приниматься и те, кто предпочтут служить лично, чем платить подати со своих владений, однако с тем уговором, чтобы они дали обет выполнять все возложенные на них обязанности.

Благоразумие требует привлекать людей на службу по их способностям и восполнять природные недостатки искусством. По этой причине надлежит прибегать к услугам дворянского сословия, если есть желание получить от него какую-то пользу.

В продолжение данного наблюдения, идя далее, я должен отметить, что успешно вести большую войну силами одних лишь французов почти невозможно.

О необходимости иностранцев

Иностранцы совершенно необходимы, чтобы поддерживать численность армии, и хотя французская кавалерия прекрасно подходит для сражений, но для несения дозоров и тягот войны без иностранцев обойтись нельзя.

Наша нация, столь кипучая и бурная в битвах, не обладает ни бдительностью, чтобы нести караульную службу, ни способностью затевать такие планы или намерения, которые не могут быть исполнены без труда.

Французские войска всегда наполовину состояли из иностранцев, и мы на собственном опыте убедились в том, как опасно поступать по-другому. Следует восполнять недостатки нашей нации достоинствами тех, кто может нам помочь и между тем исправить, насколько возможно, наши несовершенства.

О том, как трудно найти хороших военачальников

Наряду с нехваткой дисциплинированных, твердых и верных своему долгу солдат у нас еще сильнее ощущается потребность в военачальниках, которые бы обладали необходимыми качествами, поэтому недостаточно восполнить лишь один из этих пробелов, надобно заняться и вторым.

Мало на свете, а во Франции еще меньше, чем где-либо, таких людей, которые бы не ослеплялись в благоденствии и не теряли бы мужества и рассудительности в несчастьях и самых тяжелых обстоятельствах.

Тем не менее в руководстве государством и на командных постах в армии необходимо иметь людей, свободных от этих слабостей, а иначе возникает риск никогда не получить плодов от благоприятных случаев, которые Господь может нам ниспослать, и многое потерять при первом же злосчастном повороте судьбы.

Хотя голова и направляет остальные органы тела, а рассудительность является наинужнейшим свойством для того, кто отдает приказы, все-таки, по правде говоря, я бы скорее пожелал полководцу больше мужества при среднем уме, чем много ума при посредственном мужестве.

Кто-то может выразить удивление по поводу данного утверждения, так как оно противоречит тому, что многие думают на сей счет, но причина сему очевидна.

Те, кто наделен большим мужеством, не теряя головы в опасности, сохраняют весь разум, данный им от Бога, а рассудительность прекрасно служит им в таких случаях; тогда как имеющие очень мало мужества легко утрачивают присутствие духа и при малейшей угрозе приходят в такое смятение, что сколь бы велик ни был их ум, он им совершенно бесполезен, ибо страх его полностью парализует.

Не вижу большой разницы между тем, чтобы поручить распоряжение финансами вору, а командование армией – человеку с недостатком мужества.

Корыстолюбие первого и его страсть к стяжательству приводят к тому, что он не всегда пользуется случаем для умножения богатства своего государя; второй же, охваченный желанием спасти собственную жизнь и оградить себя от различных опасностей, которые живут лишь в его воображении, невольно упускает весьма благоприятные возможности для своих войск и избегает их; и если первый способен совершить проступок от стремления к наживе, то второй – от намерения обезопасить свою жизнь.

Среди мужественных людей одни храбры по природе, а другие – лишь по рассудку. Первые гораздо лучше подходят для службы в качестве солдат, чем полководцев, поскольку обыкновенно их храбрость сопровождается некоторой грубостью. Вторые же годятся на роль командиров, однако желательно, чтобы их разумная смелость не была лишена природной, ибо иначе приходится опасаться, что предвидение многих невзгод, каковые могут произойти, но часто не происходят, заставит того, кто действует с излишней рассудительностью, отказаться от предприятий, которые бы удались другим, менее умным, но более отважным.

Недостаток рассудительности прибавляет немало смелости некоторым людям, которые совершают поступки тем более рискованные, чем менее они осознают опасность, коей подвергаются.

Другим же рассудок весьма помогает изображать великую храбрость в некоторых случаях, с виду опасных, но на деле не являющихся таковыми ни сами по себе, ни в представлениях тех, кому Бог дал больше ума, чем другим.

Главному военачальнику не нужна смелость, лишенная рассудительности, однако, ежели он в высшей степени прозорлив и благоразумен, то ему необходима честность, которая помешает выдавать показную храбрость за подлинное мужество. Человек часто скрывается за столькими личинами, что весьма трудно распознать, в каких поступках он руководствуется головой, а в каких – главным образом сердцем.

Есть люди настолько храбрые от природы, что они остаются