Шрифт:
Закладка:
Внезапно дверь распахнулась, и Гэдж чуть не вывалился на стоявшего за порогом встрепанного снагу. «Козявка» был взъерошен и зол, и явно готов обрушить на голову тупого мальчишки поток отнюдь не изящных словес, но брань замерла у него на устах — в мгновение ока из-за угла, оттолкнув Гэджа, выскочил эльф. Коротким взблеском сверкнул палаш — и снага, пронзенный насквозь и, должно быть, так и не успевший ничего толком понять, безмолвным снопом повалился через порог.
Дорога была свободна.
Впрочем, к землянке со всех концов лагеря уже бежали другие орки — такие же злые, растерянные и недоумевающие. Эльф метнулся куда-то в сторону, в росшие обочь кусты — и исчез; Гэдж с трудом перевел дух. Ну, сказал он себе, теперь, кажется, от меня не зависит ровным счетом ничего. Если эльф и в самом деле сумеет отсюда вырваться…
А если — не сумеет? Куда он делся?
Чья-то крепкая лапища схватила его за шиворот.
К счастью, это был не Хэлкар, как Гэдж в первую секунду в ужасе вообразил — всего лишь какой-то рослый урук из тех, которые пришли с отрядом из Крепости. Он тряс Гэджа, как грушу:
— Что тут, пес возьми, происходит?
Гэдж хрипел и сипел, хватая ртом воздух, делая вид, будто пытается справиться с неодолимым приступом кашля. Надо было выиграть время и придумать, как отвечать.
— Эльф… сбежал… — выдавил он. — Сумел как-то… освободиться…
— Что?!
— Он зарезал Клыка! И меня чуть не убил! — плаксивым голосом выкрикнул Гэдж и в качестве подтверждения схватился рукой за голову — за ссадину, которую ему нанес поленом шепелявый. — Я сопротивлялся, а потом… жаровня опрокинулась… тюфяк загорелся… Эльф сказал, что убьет меня, если я не стану кричать! — Он испуганно всхлипнул. — Я не хотел… Я боюсь!.. Я не…
— Глоб! — в ярости прорычал урук. — Куда делся остроухий? Куда, ты видел?
— Туда! — Гэдж ткнул пальцем в сторону, противоположную той, в которой он в последний раз видел эльфа. — Он побежал туда! К рубежу!
— Пхут! — ругнулся урук. Гэдж надеялся, что орк его выпустит, но куда там; урук яростно засопел и потащил Гэджа за собой, как мешок, куда-то во тьму под деревья, во всю глотку скликая сородичей: — Сюда! Сюда! Эльф сбежал!.. Сдам тебя визгуну, пусть сам с тобой разбирается! — рявкнул он Гэджу. — Да шевели копытами наконец! — Но, не отбежали они от землянки и на пару десятков ярдов, как позади раздались чьи-то крики, взвизги, звон оружия… Урук остановился и обернулся.
Гэдж похолодел.
Видимо, несмотря на талант эльфа прятаться в темноте, его обнаружили — там, с другой стороны землянки. Что-то там происходило, какая-то колготня: эльф сцепился в схватке с тремя наседавшими на него снагами. Урук с проклятием бросил Гэджа под ближайшим деревом и устремился к месту стычки, где под палашом эльфа один за другим падали орки — не противники они были опытному, закаленному в каждодневных упражнениях эльфийскому воину, ловким и отточенным движениям которого не мешали ни слабость, ни увечья, ни боль от ран. Один «козявка» уже корчился на земле, другой лежал неподвижно, третий, ещё оставшийся в живых, попытался отступить, ускользнуть, но не тут-то было — беспощадный клинок тотчас настиг и его… Эльф развернулся к подбегающему уруку — резко, всем корпусом — и метнул в него короткий дротик, который, видимо, приволок с собой кто-то из несчастных снаг.
Всё произошло за считанные мгновения.
Урук захрипел и рухнул с пробитым горлом: голова его как-то неестественно запрокинулась, ноги дергались в траве, точно все ещё пытаясь бежать, лапы сжимали меч, но никого догнать и зарубить он уже не мог… Эльф резко выпрямился — в одной руке у него был палаш, в другой — короткий кинжал, изъятый у кого-то из поверженных противников, — секунду стоял на месте, видимо, оценивая обстановку, потом тенью метнулся прочь, во мглу, под деревья, избегая открытого пространства…
Но его отчаянный рывок был уже замечен. В лагере протрубили тревогу.
Орки уже всполошились и там и сям, уже кричали и улюлюкали, уже тащили факелы, бежали наперехват и стягивали кольцо, уже держали наготове оружие, рогатины и верёвки. Уже кто-то выдергивал стрелу из колчана, натягивал лук и, прищурившись, брал беглеца на прицел…
«Вокруг лагеря ловушки… — Это мне ведомо…»
Каким образом эльф надеялся их избежать? На что он вообще рассчитывал? Скрыться в лесу, в ночной тьме? Затеряться в зарослях? Или, может быть, уйти поверху, по деревьям, взобравшись на «второй ярус» и пустив в ход всю свою эльфийскую сноровку и ловкость? От отчаявшегося, загнанного в угол беглеца, которому терять было уже нечего, приходилось ждать всего что угодно…
Гэдж стоял, обмирая от волнения, прижимаясь всем телом к крепкому морщинистому стволу старого дуба. На пару секунд он потерял эльфа из вида, но потом тот, окружаемый преследователями, выскочил из-за деревьев — невдалеке, в паре десятков ярдов от Гэджа. Он мчался вперёд неудержимо и целеустремлённо, как выпущенный из арбалета болт, направляясь прямиком к дереву, за которым прятался Гэдж, и должен был пробежать совсем рядом, в нескольких шагах…
Это было жутко и — почему-то — неожиданно.
Впрочем, почему «неожиданно»? Дуб стоял на краю лесной чащи, и аккурат за ним начинался настоящий, сумрачный и густой лес, в котором можно было спрятаться, раствориться, исчезнуть, провалиться сквозь землю или, наоборот, взобраться на дерево и продолжить путь «по верхам». Наверно, эльф надеялся именно на это…
Или — на что?
Гэдж до боли закусил губу.
Беглец был уже близко. Над ухом Гэджа свистнула стрела — мимо! Другая вонзилась в ствол дерева чуть выше… Гэдж вжался в шероховатую кору; сердце у него колотилось так, словно это он бежал сейчас, преследуемый, под стрелами, пригнувшись, стараясь слиться с тенями, выверяя каждый шаг, глядя на приближающуюся границу леса, ну же, осталось немного, еще чуть-чуть…
Кто-то выпрыгнул из темноты эльфу наперерез.
Радбуг! Гэдж узнал его по светлым волосам, бледным пятном мелькнувшим в полумраке. «Я вообще-то стою здесь в дозоре…»
О, нет!
Со звоном скрестилось оружие. Эльф был к этому готов: он ни на секунду не сбился с ноги, клинки в его руках взметнулись серебристым вихрем, он был сама ярость и отчаяние, само нечеловеческое стремление к свободе, которая была — рядом, рукой подать! — и какой-то тупой орк не мог его остановить…
— Радбуг, уступи! — крикнул Гэдж.
Радбуг не слышал — или не желал слышать. Он
