навсегда. Я этому, впрочем, не верю, но другой кто-нибудь, может быть, и поверит».

Единственный воин, который спасся, принес в Афины весть о гибели всех своих товарищей. Народное собрание негодовало, но еще больше негодовали жены погибших. Народное собрание постановило немедленно идти в поход на Эгину. А жены погибших обступили единственного, который посмел спастись. Они кололи его пряжками от одежды, и каждая спрашивала: «Где мой муж?» Воин не мог вырваться из толпы разъяренных женщин. Исколотый и истерзанный, он упал и умер от ран. Граждане были в ужасе. На следующий день был издан приказ: под страхом смерти афинским женщинам предписывалось более не носить дорийских платьев, а носить ионийские. Разница же между этими платьями такая, что дорийские застегиваются на плечах пряжками, а ионийские на плечах сшиты, и пряжек там нет.

Так началась война между афинянами и эгинянами. Перед войной, как водится, афиняне обратились к оракулу. Оракул, как видно, не мог сразу решить, кто из врагов сильнее. Он велел афинянам построить на своей площади храм эгинскому герою Эаку, подождать тридцать лет, а потом начинать войну. Афиняне послушались оракула лишь наполовину: храм построили, но тридцать лет ждать не стали, а тотчас же выступили в поход.

Война оказалась затяжной и трудной. Ею-то и были заняты в Афинах, пока персы готовили свой новый поход.

Как спартанский царь Демарат бежал в Персию, а спартанский царь Клеомен сам себя зарезал

Со спартанским царем Клеоменом мы уже знакомы: это он воевал против Аргоса, и это к нему приходил с неудавшимся подкупом милетянин Аристагор.

Но кроме царя Клеомена, в Спарте был еще один царь: Демарат. Дело в том, что Спартой всегда управляли два царя из двух родов. Это было очень удобно: в военное время они могли воевать сразу на два фронта, в мирное время они не давали друг другу слишком усилиться и притеснять народ.

Вообще же спартанские цари живут просто, как все спартанцы. Только на обедах царям полагается двойная порция. А обедают спартанцы не дома и не со своими семьями, как повсюду, а в казармах, с товарищами по боевому отряду. Главное кушанье у них – черная кровяная похлебка из свинины с чечевицей, уксусом и солью. Она на редкость питательна и на редкость противна на вкус. Когда персидский царь Ксеркс пришел в Грецию – как это случилось, о том речь впереди, – он заставил пленного спартанского раба сварить ему такую похлебку, попробовал и сказал: «Теперь я понимаю, почему спартанцы так храбро идут на смерть: им милее гибель, чем такая еда». Впрочем, эту шутку придумали уже после Геродота.

С чего началось в Спарте двоецарствие, о том рассказывают так. У первого спартанского царя, Аристомеда из потомков Геракла, было двое сыновей-близнецов: Прокл и Эврисфен. Царь умер, не назначив преемника. Спросили оракула – оракул сказал: «Власть – обоим, честь – старшему». Но который старший? Близнецы были еще грудными младенцами. Спросили мать – она отказалась назвать старшего. Тогда догадались подсмотреть: не кормит ли она всякий раз одного раньше другого? Так и оказалось. Поэтому с тех пор Эврисфен и его потомки всегда почитались больше, чем Прокл и его потомки.

Клеомен был потомком Эврисфена, Демарат – потомком Прокла. Друг друга они ненавидели. Посылать их вместе в поход было невозможно, что приказывал один царь, то отменял другой. Наконец, Клеомену это стало невтерпеж, и он твердо решил выжить Демарата из Спарты. Сделал он это вот каким образом.

Имя «Демарат» значит: «выпрошенный народными молитвами». Дело в том, что у отца его Аристона, царя храброго и всеми любимого, очень долго не было детей. Народ молил богов послать ему наследника, чтобы царский род не пресекся. Аристон был трижды женат, и только третья жена родила ему Демарата. Эта третья жена царя Аристона была женщина необыкновенная. В младенчестве она была на диво безобразна, а выросши, стала на диво прекрасна. Говорили, что сама богиня Афродита сжалилась над девочкой и сотворила над ней это чудо. Но до Аристона она была замужем за его другом Агетом. И поэтому, когда она родила Аристону Демарата, в Спарте тотчас стали поговаривать, будто Демарат – не сын Аристона, а сын Агета. Вот об этом-то и вспомнил теперь Клеомен. Он добился того, что спартанцы послали в Дельфы вопрос: по праву ли царствует над ними Демарат? А с дельфийскими жрецами у Клеомена была давняя дружба. Оракул, конечно, ответил: «Нет, не по праву!» Демарат был низложен, а вторым царем стал его дальний родственник, друг Клеомена.

Как-то раз на празднестве новый царь насмешливо спросил Демарата: «Ну, что, Демарат, каково тебе из царя стать бывшим царем?» Демарат сурово ответил: «Я уже побывал и тем и другим, а вот ты еще не бывал ни тем ни другим. Но берегись: вопрос твой принесет Спарте или тысячу бед, или тысячу благ!» В тот же день он покинул Спарту. За ним послали погоню, но он ускользнул. Переправившись через море, он явился в Азию, к персидскому царю. Дарий принял его с почетом, дал ему в управление три города близ Ионии, и еще сто лет спустя в этих городах правили потомки спартанского царя.

Клеомен недолго наслаждался своим торжеством. Все тайное когда-нибудь становится явным: стало явным и то, как подговорил Клеомен дельфийских жрецов дать угодный ему ответ спартанцам. Клеомену пришлось самому уйти в изгнание. Неугомонный царь стал объезжать окрестные области и поднимать союзников Спарты на мятеж. Это навело такой страх на спартанские власти, что Клеомену было почтительно предложено воротиться на родину и снова стать царем. Клеомен воротился с видом победителя.

Но если сограждане не смогли его наказать, то смогли наказать боги. Клеомен сошел с ума. Он ходил по улицам Спарты и бил палкой по лицу каждого встречного. Пришлось запереть его дома, сковать ему ноги и приставить к нему сторожем раба. Как только Клеомен остался со сторожем наедине, он приказал рабу: «Дай мне меч!» Безумный царь и в цепях был так страшен, что раб повиновался. Клеомен схватил меч и радостно вонзил его себе в живот. Не чувствуя боли, он резал и резал свое тело на узкие полосы, пока не дошел до внутренностей. Тогда он умер.

Царем после страшной смерти Клеомена стал его брат Леонид. Он будет героем нашего следующего рассказа.

Как пошли войной на Грецию Дат и Артаферн

Итак, грек Силосонт из Самоса первый побудил царя перейти с азиатского материка на