дополнявших другие показания, которые они могли бы получить. Но она по-прежнему видела впереди подводные камни, особенно если от хранящихся в офисном сейфе завернутых в пленку предметов не будет никакого толку.

В ту бессонную ночь, проведенную в офисе, они со Страйком пришли к выводу, что, помимо Айзека Миллза, есть четыре человека, чьи совокупные показания могут точно рассказать о том, что случилось с Дайю, даже если сам автор плана будет все отрицать. Однако у всех были веские причины молчать, и двое из них, вероятно, не придавали большого значения тому, что знали. И совершенно не было уверенности в том, что им удастся подрубить корни опасной и притягательной религии Джонатана Уэйса.

Спустя час Робин, вспотевшая от спешки, с растрепанными волосами, добралась до Денмарк-стрит, но, когда она поднялась на вторую лестничную площадку, ее сердце упало: дверь офиса была заперта, а свет погашен. Затем она услышала движение наверху.

— Что, черт возьми, произошло? — спросил Страйк, спускаясь по лестнице.

— Что ты имеешь в виду? — ошарашенно произнесла Робин.

— Я так волновался, решил, что кто-то, твою мать, схватил тебя улице!

— У меня разрядился телефон! — возмутилась Робин, которая не очень оценила такой прием, поскольку почти бежала по улице к своему напарнику. — И я была в Уандсворте средь бела дня… не начинай про оружие, — сказала она, правильно предвосхитив следующую фразу Страйка. — Иначе ты бы услышал хлопок.

Поскольку именно это твердил он себе последний час, Страйк воздержался от резкого ответа. И все же ему было трудно переключиться с прежней тревоги на нормальный тон, и он сердито произнес:

— Тебе нужен новый долбаный телефон.

— Спасибо, — ответила Робин, почти так же раздраженно, — без тебя я бы не догадалась.

Хмурое выражение лица Страйка сменилось неохотной улыбкой, хотя Робин было не так-то легко успокоить.

— Ты спрашивал, не видела ли я что-то, когда разговор прервался, — холодно сказала она. — У меня мало времени, я должна встретиться с Райаном.

Страйк полагал, что заслужил это.

— Идем наверх, — он указывал на свою квартиру. — Сегодня в шесть утра на ферме Чапмена устроили полицейскую облаву.

— Что? — выдохнула Робин, поднимаясь за ним по лестнице в мансарду.

— Дюжина копов, из полиции и местных сил. Уордл с ними. Он позвонил мне в два. Долго говорить не мог, потому что они продолжают опрашивать людей. Сильно обезвоженную и побитую Эмили Пёрбрайт освободили из запертого деревянного ящика в подвале фермерского дома.

— О нет.

— Она поправится. Ее отвезли в больницу. Слушай дальше, — продолжил Страйк, когда они вошли в квартиру. — Шах видел примерно такое же количество полицейских в филиале в Бирмингеме. О Глазго пока ничего не известно, но я предполагаю, что там происходит то же самое.

Он провел ее в свою спальню, обставленную по-спартански, как и вся остальная часть маленькой квартиры. Телевизор у изножья кровати был поставлен на паузу на новостях «Скай Ньюс»: женщина-репортер застыла с открытым ртом на фоне местности, в которой Робин узнала Львиную пасть. За спиной журналистки виднелся вход на ферму Чапмена, у которого теперь стояли два офицера в форме.

— Кто-то в столичной полиции слил информацию, — сказал Страйк, взяв в руки пульт. — Я же говорил, что дело будет громкое.

Он нажал на кнопку воспроизведения.

— ...уже видели отъезжающую машину скорой помощи, — говорила репортер, жестом указывая на переулок. — Полиция пока не сообщила, на каких основаниях проводится расследование, но нам известно, что здесь находится много полицейских, а чуть больше часа назад прибыла команда судмедэкспертов.

— Дженни, ВГЦ вызывает различные споры в обществе, — произнес мужской голос.

— Осторожничают, — ухмыльнулся Страйк, а женщина-репортер кивнула, прижав палец к наушнику:

— Да, Джастин, в основном, в отношении финансовой деятельности, хотя надо сказать, к самой церкви никогда не выдвигались обвинения в каких-либо правонарушениях.

— Подождите немного, — одновременно произнесли Страйк и Робин.

— И, конечно же, в ее рядах состоят несколько очень известных людей, — продолжал невидимый Джастин. — Писатель Джайлз Хармон, актриса Ноли Сеймур… известно ли вам, кто-нибудь из них сейчас находится на территории?

— Нет, Джастин, у нас нет информации о том, кто сейчас находится на ферме, хотя, по оценкам местных жителей, здесь проживает не менее сотни человек.

— А было ли какое-нибудь официальное заявление от церкви?

— Пока нет...

Страйк снова поставил репортаж на паузу.

— Просто подумал, что ты захочешь это увидеть, — сказал он.

— И был прав, — улыбнулась Робин.

— Правда же, этого почти достаточно, чтобы поверить в Бога? Я сообщил обо всем Фергюсу Робертсону, как только получил известие от Уордла, и дал ему несколько хороших советов относительно того, где можно раздобыть сенсацию. Думаю, пришло время надавить на Джонатана Уэйса. Есть время выпить кофе?

— По-быстрому, — Робин сверилась с часами. — Могу я одолжить зарядное устройство?

Поставив телефон на зарядку и приготовив кофе, они уселись за маленький пластиковый стол.

— Бекка все еще в храме на Руперт-корт, — сообщил Страйк.

— Откуда ты знаешь?

— Она проводила богослужение, я убедил Мидж посетить его, надев парик.

— Я думала, Мидж следит за Хэмпстедом?

— О, да, я забыл… прошлой ночью она сфотографировала его с каким-то парнем на Хэмпстед-Хит.

— Когда ты говоришь «сфотографировала»...

— Сомневаюсь, что снимки будут выбраны для семейной рождественской открытки, — объяснил Страйк. — Я передам их клиентке в понедельник, потому что сейчас он дома с ней и детьми.

— Давай вернемся к Бекке.

— Она не ушла после окончания службы. Мидж наблюдает за храмом на Руперт-корт, разумеется, уже без парика. Она уверена, что Бекка все еще там. Двери заперты.

— А полиция не приезжала?

— Предположительно, их больше интересуют филиалы Церкви.

— Бекка там одна?

— Не знаю. Вполне возможно, она планирует сбежать, если, конечно, ей не придет в голову воспользоваться способом Украденного пророка.

— Не говори так, — попросила Робин, вспомнив о Кэрри Кёртис Вудс, висящей в семейном гараже. — Если мы узнаем, где она...

— Мы ничего не будем делать… ничего, — твердо сказал Страйк, — пока не получим вестей от Барклая.

— Но...

— Ты меня слышала?

— Ради бога, я же не школьница, черт подери!

— Извини, — ответил Страйк. Остатки беспокойства, владевшего им в течение последнего часа, еще не рассеялись. — Послушай, я знаю, ты думаешь, что я все время говорю о том оружии, но нам до сих пор неизвестно, где оно, и это та еще проблема, — добавил он, взглянув на часы, — потому что времени у нас