Надо бойкотировать Предпарламент. Надо уйти в Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, уйти в профессиональные союзы, уйти вообще в массы. Надо их звать на борьбу. Надо им дать правильный и ясный лозунг: разогнать бонапартистскую банду Керенского с его поддельным Предпарламентом, с этой церетелевски-булыгинской думой. Меньшевики и эсеры не приняли, даже после корниловщины, нашего компромисса, мирной передачи власти Советам (в коих у нас тогда еще не было большинства), они скатились опять в болото грязных и подлых сделок с кадетами. Долой эсеров и меньшевиков. Беспощадная борьба с ними. Беспощадное изгнание из всех революционных организаций, никаких переговоров, никакого общения с этими друзьями Кишкиных, друзьями корниловских помещиков и капиталистов»[2346].

24 сентября собираются большевистские ЦК, ПК вместе с делегатами от партии на Демократическом совещании. Заклеймили наступление буржуазии, раскритиковали соглашателей, призвали к мобилизации масс вокруг Советов. Но подтверждалось, вопреки позиции Ленина, участие в Предпарламенте с той лишь оговоркой, что «деятельность в Предпарламенте должна носить лишь вспомогательный характер, будучи всецело подчинена задачам массовой борьбы»[2347].

На следующий день избирался новый Исполком Петроградского Совета. Отчет в «Известиях» зафиксировал: «За большевиков подано 230 голосов, за с.-р. 102 гол., за меньшевиков 54 гол. и за мен. — интернационалистов 10 гол. Затем председатель предлагает собранию принять намеченный фракциями президиум в следующем составе: от большевиков тт. Троцкий, Каменев, Рыков и Федоров, от с.-р. тт. Чернов и Каплан, и от меньшевиков тов. Бройдо… Председателем избран тов. Троцкий»[2348]. Всего в президиуме оказываются 13 большевиков, 6 эсеров и 3 меньшевиков.

С докладом о текущем моменте в связи с созданием нового правительства выступал Каменев:

— Есть ли у нас средства предотвратить гражданскую войну, которую нам навязывает власть? Есть! Мы должны заранее сказать этой власти и соглашающимся с ней, что отказываем ей во всякой поддержке и будем стараться ей противопоставить истинный источник власти — съезд Советов рабочих и солдатских депутатов.

Троцкий внес резолюцию, которую Совет поддержит: «Мы выражаем свою твердую уверенность в том, что весть о новой власти встретит со стороны всей революционной демократии один ответ: «в отставку». И опираясь на этот единодушный голос подлинной демократии, Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов создаст и истинно революционную власть»[2349].

И тут же Троцкий жестко поставил перед Всероссийским ЦИК вопрос о дате созыва нового съезда Советов. Несмотря на явное нежелание созывать форум, где у большевиков могло оказаться преобладание, ЦИК все же дал согласие созвать на 20 октября II съезд Советов. 26 сентября вышла статья Зиновьева: «Полновластным хозяином земли русской мы считаем созываемый на 20 октября съезд Советов. Если этому съезду дано будет состояться, то к тому времени опыт с «новой» коалицией, мы убеждены, окончательно провалится, и ряд промежуточных элементов присоединится, наконец, к нашему лозунгу: «Вся власть Советам!» Каждый день будет увеличивать наши силы»[2350].

«Речь» писала о резолюции Петросовета от 25 сентября: «Большевики не изменились, они делают то же самое, что в первый день переворота. Но со вчерашнего дня они стали делать это открыто. Резолюция, о которой идет речь, представляет тяжкое государственное преступление. Она зовет к неповиновению верховной власти Временного правительства, к свержению его и открыто готовит вооруженное восстание, предостерегая лишь против частичных выступлений»[2351].

Однако Ленин все равно недоволен: «Съезд Советов отложен до 20 октября. Это почти равносильно отсрочке до греческих календ при том темпе, каким живет Россия. Второй раз повторяется комедия, разыгранная эсерами и меньшевиками после 20–21 апреля». Ленину вообще предельно претит эта легалистская, делающая упор на съезд Советов позиция. Он вновь апеллирует ко второму эшелону партийного руководства. 27 сентября лидер большевиков пишет председателю Областного комитета армии, флота и рабочих Финляндии Смилге: «…партия должна поставить на очередь вооруженное восстание… История сделала коренным политическим вопросом сейчас вопрос военный… Кажется, единственное, что мы можем вполне иметь в своих руках и что сыграет серьезную военную роль, это финляндские войска и Балтийский флот. Не терять времени на «резолюции», а все внимание отдать военной подготовке финских войск + флота для предстоящего свержения Керенского». Не надеясь на цековские каналы коммуникаций, которые всячески фильтровали его радикальные призывы, Ленин просил Смилгу перепечатать письмо и доставить его «питерцам и москвичам»[2352].