Шрифт:
Закладка:
А еще были два незнакомых мне человека. Про них я ничего не знал и что они из себя представляют, тоже понятия не имел.
Все ознакомились со списком, вернули бумаги Кайрату Айдыновичу. Все, кроме меня. Я сложил лист в двое и спрятал в карман.
— На какое число запланирован старт марша? — спросил Леонид Ильич, закуривая сигарету.
— Пятнадцатое июня, — ответил Кайрат Айдынович.
— Летом? Это хорошо.
— Не совсем летом, — улыбнулся Кайрат Айдынович. — Лето у нас, но на Пике Победы лежит снег. Однако в это время там самая идеальная погода для восхождения.
— Не опасно?
— Не опасно, — не моргнув и глазом, ответил Кайрат Айдынович.
— Не опасно только если дома сидеть и никому не открывать, — вклинился в разговор Степан Михайлович. — Любое восхождение представляет риск. Тем более на семитысячник Победы.
Леонид Ильич вопросительно посмотрел на Кайрата Айдыновича.
— Но мы провели большую работу, подготовили участников марша и отобрали самых лучших. Они справятся.
— Справитесь? — посмотрев на меня, спросил Леонид Ильич.
— Справимся, — ответил я.
— Вот это хороший настрой! — улыбнулся Леонид Ильич, положив крепкую свою руку мне на плечо. — Давай, не подведи. На тебя весь Советский союз смотрит.
— Леонид Ильич, — сказал я, и сам не ожидая от себя такой дерзости. — Разрешите обратиться?
Кайрат Айдынович тоже не ожидал такого от меня и удивленно вытянулся в лице. Впрочем, удивление его было не долгим. Он нервно хохотнул, сказал:
— По всем вопросам, товарищ Герасимов, можете ко мне обратиться. Не думаю, что уровень вашего обращения сопоставим с уровнем генерального секретаря…
— Ну пусть скажет, чего вы его перебиваете? — произнес Леонид Ильичи и Айдынович умолк, словно съел горькую пилюлю.
— Я бы хотел попросить, если это возможно, гарантии безопасности для всей группы, которая будет совершать восхождение, то есть марш.
— Гарантии безопасности? — нахмурился Леонид Ильич и глянул на Степана Михайловича и Кайрата Айдыновича.
Первый выдержал взгляд стойко, а вот второго начало корежить, глаза забегали, уголки рта задрожали.
— А знаешь, это ты верно говоришь, — внезапно произнес Брежнев, поднимая сигарету, которая все это время лежала у него в пепельнице.
Сигарета давно прогорела и потухла. Леонид Ильич бросил ее в урну, закурил новую.
— Ты прав насчет безопасности. Дело вы какое делаете? Государственной важности. Значит и обеспечение должно быть на уровне. В том числе безопасность.
Он повернулся к Степану Михайловичу, приказал:
— Свяжись прямо сейчас… впрочем, я сам.
Он подошел к столу, снял трубку.
— Свяжите с первым управлением. Александр Михайлович, добрый день. К тебе сейчас товарищ Куликов зайдет. Ага, зам Юрия Карповича. Про одно дело расскажет, которое мы задумали. Про Пик Победы. Хнаешь уже? Хорошо. В общем, нужно обеспечить безопасность участников группы. Это мое тебе поручение. Как понял? Ну вот и хорошо.
Леонид Ильичи положил трубку, посмотрел на меня.
— Ну все, будут тебе гарантии безопасности. Доволен?
Я кивнул.
— Вот и хорошо. А тебе давай, на тренировку иди. Пик Победы нам надо взять, без всяких вопросов. Насколькотя знаю, почтовые марки с вашим изображением уже начали печатать.
— Что⁈ — только и смог вымолвить я.
Леонид Ильич рассмеялся, но ничего не ответил. Была ли это шутка? Я не знал. Но дополнительного мандража мне это добавило.
— Ну все, идите! — сказал нам вслед Леонид Ильич. — У меня еще дел полно.
Мы двинули на выход.
Первым вышел Куликов. Потом двинул я, но Кайрат Айдынович оттолкнул меня и вдруг совсем тихо прошипел:
— Тебе это еще боком выйдет!
И двинул на выход.
Я понял, что враг пошел в открытую. А значит, в скором времени жди беды.
Глава 14
Встреча
Что мне угрозы Кайрата Айдыновича? У меня теперь поддержка самого Брежнева, я почти бессмертный!
Но интуиция, или какое-то другое нехорошее чувство не давало мне покоя. Это только передышка, пауза — говорило оно мне. Враг хитер. Он найдет способ обойти и эту преграду, дело только времени, чтобы найти меня и убить. Ведь для него теперь это дело первой важности, потому что я засветил их лица — и Вектора, и его амбалов. А значит, могут опознать. Им нельзя этого допустить.
Однако все проходит. И тревожные мысли тоже вскоре прошли. Куликов на время поселил меня к себе, и следующие дни были наполнены спокойствием (впрочем, спокойствие часто нарушалось долгими лекциями по истории почтовых марок).
Куликов связался с делегацией, уточнил все организационные моменты, также вышел на Кайрата Айдыновича, который сообщил нам дальнейшие шаги.
А предполагалось следующее: утверждённая постановлением группа направляется на «притирку» в закрытый лагерь, где должна пробыть в подготовке около трёх недель. Этот лагерь — последняя точка, перед отправкой на Пик Победы.
Что за «притирка» такая я понятия не имел. Но ожидать чего-то хорошего от Кайрата не приходилось. Впрочем, думалось мне, что выходить в открытый конфликт он не посмеет — все-таки меня теперь просто так не возьмешь.
Одно радовало — я смогу встретиться вновь со своими друзьями. А группа попалась, о какой только можно мечтать.
Но Куликов развеял мои тревоги. «Притирка» — это последний этап, предполагающий психологическую совместимость участников. При подъеме на высоту, тем более такую сложную, важна не только физическая подготовка, но и совместимость участников. Совместное проживание в лагере поможет нам адаптироваться друг к другу, окончательно сплотиться уже избранной группой.
— Бывает такое, когда друзья понимают друг друга практически без слов, — сказал Куликов. — Известно такое? Вот и здесь в идеале нужно добиться такого. Сам понимаешь, что сплоченная команда легче преодолеет все преграды. А вот разлад может бед наделать очень больших. Так что следи за группой, за ее участниками, старайся понять каждого.
— Но заменить я никого не смогу, если вдруг…
— Не сможешь, — оборвал меня Куликов. — Список сам видел, уже Леониду Ильичу уже этой Айдынович показал. Назад пути нет.
Я понимал, почему он это сделал — чтобы закрепить всех участников группы, в том числе и Костарева. А значит именно от Костарева и стоит, в конце концов, ждать какой-то подставы. Видимо пришли к общему знаменателю, опять спелись.
Наконец, настал день заветной встречи, в сопровождении угрюмого охранника, представленного ко мне, я отправился в тот самый закрытый лагерь.
Путь на машине занял около двух часов. Мы приехали в живописное место. Повсюду здесь росли вековые сосны и, судя по всему, лагерь находился далеко от города и других поселений.
— Здесь я вынужден покинуть тебя, — произнес Куликов. — Но не переживай. Охрана тут — будь здоров. Плюс дополнительные люди за тобой будут наблюдать. Кстати, ты речь готовил?
— Какую еще речь?
— Ну как же. Скоро сюда приедет целая огромная делегация журналистов — и с телевидения, и с газет, и с радио. Перед отправкой на Пик Победы мы объявим во всеуслышание официально о своих планах. Так что готовься. Подготовь заранее слова. Только советую предварительно скинуть их мне, проверить нужно, чтобы без перегибов, все гладко было. Договорились?
— Договорились, — кивнул я.
— Вот и отлично. Вот мой номер телефона, домашний. Меня по нему найдешь всегда. Но это так, на всякий «пожарный» как говорится. А сейчас бывай! Удачи тебе!
Мы пожали друг другу руки, и я вышел к главным воротам лагеря. Там меня уже встречали.
— Гляди, какой важный! Сразу видно — большой человек! Куда нам до него! — это был Генка.
— Небось, и руки уже простым людям не жмет! Вон на каких машинах разъезжает, на «волгах»!
— Зависть — плохое чувство, — ответил я, улыбнувшись.
— Да я разве завидую? Только рад за друга!
Генка подскочил ко мне, и мы крепко со смехом обнялись. Следом подскочили и остальные парни, стоящие невдалеке.
— Ну как ты? Все в порядке? — начали они меня расспрашивать.
— Да подождите вы! — остановил их Генка. — Налетели! Пусть с дороги отойдет. С остальными поздоровается.
Генка кивнул на девушку, стоящую позади. Это была Леся. Все понимающе отошли.
Я подошел к Лесе, поздоровался:
— Привет!
— А я думала, ты будешь бесконечно от меня бегать! — девушка хмуро глянула на меня, а потом улыбнулся.
Я понял,
