—Постараюсь пронюхать, но без денег сейчас информацию даже бывшие коллеги по кабинету не скажут. Бутылка коньяка с шоколадкой за обиду посчитают, живем не всоветские времена, предпочитают брать наличными.— Гусев набивал себе цену, а сам думал, Быков ему не доверяет, не выдает информацию, с кем вел разговор и очем.

На пульте раздался голос секретаря:

—Петр Петрович, в приемной Титов, что ему сказать?

—Пусть заходит,— Быков встал и пошел к гостевому столику решив закончить разговор сГусевым:

—Валерий Павлович, с этим делом не тяни,— напомнил ему о коллегах-фээсбэшниках.— А насчет денег не беспокойся, но учти в пределах разумной суммы. У нас неМосква, а периферия! Хотя границы уже стираются,— подумал вслух, имея в виду крупную взятку, которую дал судье Морозову.

В кабинет зашел Титов.

—Иду работать!— бойко ответил Гусев, подошел кТитову:— Борис, от лица органов безопасности передаю большой привет!— протянув ему руку.

—Намекаешь, что твои кореша-чекисты скоро склеят мне ласты?— ответил играючи.

—Вижу, моя шутка не удалась!— и вышел из кабинета.

Титов садясь в кресло:

—Петрович твой Гусев — тёмная лошадка,— помолчав,— Хотя кто сейчас не темный,— ответил на свой же вопрос.— Рассказывай, что тебе наговорил Ермаков, наверно, навесил все статьи вУголовном кодексе?! У ментов разговор сводится к одному: как упечь человека в тюрьму и надолго!

Быков смотрел наТитова, как будто первый раз его видит, не переставая думать, кто же из его окружения ему подложил свинью:

—Чуть попугал. Все бы ничего, но он в курсе того злосчастного нашего разговора о судьбе Морозова. Говорю, а сам уже боюсь, вдруг нас снова подслушивают, хоть на улицу выходи. Нервы сдают. Гусев клянется, что мой кабинет от жучков чист. Я уже грешу на секретаршу с ее муженьком, голову себе сломал, кто же такой смелый! Ермаков упомянул про аудиозапись, мол, криминалисты над ней колдуют. А что над ней колдовать, если на ней наши голоса. Предъявил и второй козырь о моем подарке молодоженам. Еще и поиздевался надо мной, при мне с кем-то советовался по телефону, как со мной поступить, называл его Фёдырычем.

При слове Фёдырыч Титов аж привстал с кресла:

—Ты что его знаешь?— сразу же отреагировал Быков.

—Мой крестник, по второй ходке вчера с ним пересекся,— встал и подошел к окну.— Сейчас мне ясно, зачем Семенову мёд понадобился, ему был нужен предлог со мной побазарить. Ай да старый! Не сидится на печи и тут свою голову сует!

—Он что тимуровец, на добровольных началах помогает полиции?— Быков упомянул повесть Аркадия Гайдара, где пионеры помогали своим трудом нуждающимся людям.

Титов смотря на небо:

—Семенов — бывший оперативник, служил в шестерке, сейчас на пенсии. Я про него тебе уже рассказывал. Своим языком накликал беду! Он помогает коллегам из принципа, жуликов ненавидит. У него и кличка была «Тихушник» под стать его характеру — это когда погоны носил. На людях своим видом показывает, что ему как бы всё до фонаря, а сам тихим сапом носом землю роет. Таких людей, как он, в зоне зэки за версту обходят на воле тем более, дубаки за спиной не стоят. Видать, сЕрмаковым в одну дудку дуют, если Тихушник ко мне в офис завалился, а другой к тебе. Одно меня настораживает: если для Ермакова ловить жуликов — его работа, то старому, зачем нужен геморрой? То ли кто его обидел,— волнительно проговаривая слова.

Быков видя, что Титов как бы ни в себе его спросил:

—Ты что так разволновался, твой крестник-пенсионер нам он не опасен. Поди и оружия то у него нет.

—Это как посмотреть! Оружие ему ни к чему, у него голова на том месте, где и надо ей находиться. А вот что он предпримет, зависит от обстоятельств, но отсвоего не отступит, если ему или тому же Ермакову будет угрожать опасность. Для него справедливость превыше всего. Видать кто-то обратился к нему за помощью. Главное — судья не твоих рук дело. Так бы Ермаков тебя увез в наручниках и приехал бы не один, а сосвоей братвой. Кабинет перерыли бы вверх дном еще и втвоем доме шмон навели. Меня всегда интересует вопрос: вот вы, коммерсанты с чиновниками, да те же прокуроры с судьями, дворцов понастроили и, как мыши, несете в них все, что вам дарят: картины, оружие, мешки с золотом и бриллиантами. Про швейцарские часы вообще молчу, их в вашем гардеробе не один десяток, как будто на их циферблате время идёт другое. Лишние статьи себе вешаете. Вашу ненасытную жизнь исправит только зона! Будь я прокурором, всех бы вас казнокрадов прогнал через лагерь, там зэки уму разуму человека быстро учат. Вот ты отсидишь свой срок за свои грехи, вспомнишь мои слова,— Титов подшутил над Быковым, видя, как он, слушая, сидел темнее тучи.

—Не смешно! И так на душе кошки скребутся, еще ты со своими дурацкими шутками сбиваешь с мысли. Нужно искать решение, как отвести от себя обвинения. Что скажем следователю, когда предложит послушать аудиозапись с нашим разговором? Поставь себя на его место, ты бы поверил, что мы не убивали судью?! Я бынет.

—У ментов самое главное звено — это следователь, к нему стекается вся информация по уголовному делу. Его нужно купить — проверенно практикой. Могу рассказать несколько случаев, когда следаки уголовные дела теряли, своей рукой даже кабинет поджигали. Деньги с человеком, что хошь, сделают, а если они в валюте — крыша улетает. Адвоката сразу отметаю, нам он не помощник, роли никой не играет — пустое место. Убийство судьи — статья серьезная, ни один судья не поддержит защиту, коллеги ему этого не простят. Особый случай! Моя воровская интуиция подсказывает, рано гоним лошадей, но деньги готовь, без них сейчас никуда.

—Если подвести черту нашего разговора, нужно искать выход на следователя? Дам задание Гусеву, у него заместитель — выходец из полиции, сЕрмаковым в одном подразделении служил.

Титов оценивающим взглядом посмотрел наБыкова потом на свои часы:

—Вот видишь, подумали, и дело сдвинулось с места! Мне пора,— встав с кресла,— у меня сегодня запланирована стрелка, нельзя ее проколоть. Ваш брат, коммерсант, совсем совесть потерял, не хочет помогать церкви. Но мы их научим, как нужно Бога любить, без штанов оставим.

—Борис, с нас, коммерсантов, кто только не тянет деньги, от ментов до батюшек. А я еще по доброте своей души отстегиваю тебе в обшак. По всей стране бардак, миллиарды денег идут мимо государственной казны, и ты туда же!

—Не расстраивайся, у государства есть с кого брать деньги, с тех же олигархов, у них их до дури. А церковь с батюшками и похоронным бизнесом не смей трогать, они под ворами, и мы их никому не отдадим. Наш хлеб с маслом!

Быков смеялся:

—И счерной икрой! Простому человеку умирать накладно, похороны родственникам обойдутся в копеечку. Тот же батюшка, чтобы проводить покойного в последний путь, попросит кругленькую сумму, ведь без денег кБогу не попадешь. Кругом бизнес и ничего личного!

—Ты бы поостерегся говорить вслух такие слова — бог тебя накажет за дешевый базар, он спрашивает по полной программе, деньгами не откупишься,— и вышел из кабинета.