декадент нападает. Благодаря своим усилиям «эпатировать буржуа» он выражает свое презрение к господствующим ценностям и идеям и утверждает свое чувство превосходства и аморальность искусства. Особенно это проявляется в более резком и подробном описании любовных и сексуальных отношений. Такая откровенность, но чуть завуалированная, уже была видна в творчестве Суинбёрна, но декаданс стёр все грани между понятиями «моральность» и «аморальность». Суть декаданса выразил тот же Уайльд в Предисловии к своему роману «Портрет Дориана Грея»: «нет книг нравственных и безнравственных, есть книги хорошо написанные и написанные плохо».

Называть Оскара Уайльда просто викторианцем может показаться неким извращением или иронией, но он был одним из немногих британских литераторов, чья жизнь полностью пришлась на годы правления королевы Виктории. Хотя как поэт Оскар Уайльд широко известен в англоязычном мире лишь несколькими произведениями, главным образом «Балладой Редингской тюрьмы», «Домом шлюхи», «Сфинксом» и, возможно, «Requiescat» и несколькими другими короткими стихотворениями, он стал профессиональным прозаиком только случайно и в силу обстоятельств. Он всегда думал о себе, и, похоже, его друзья обычно называли его поэтом. Ещё во время учёбы в колледже Св. Магдалины Уайльд принимал активное участие в эстетическом и декадентском движениях. Большое влияние на Уайльда оказали два исследователя искусства и культуры Ренессанса: Уолтер Патер и Джон Рёскин.

Патер утверждал, что восприимчивость человека к красоте должна быть очищена от всего иного, и в каждый момент жизни красота должна ощущаться наиболее полно. Патер подарил Уайльду чувство почти бездумной преданности искусству, в то время как Рёскин направил творчество Уайльда к определённой цели. Восхищение красотой, по мнению Рёскина, должно идти рука об руку с нравственным благом. Культ Красоты, утвердившийся в Оксфорде под влиянием Рёскина и Патера, породил также культ вычурного костюма, изысканной речи, ярких аксессуаров. Новое направление получило название эстетизм, родоначальником которого принято считать самого Уайльда.

В июне 1881 г. 27-летний «эстет» издал свой первый сборник стихотворений, переработав и дополнив свои поэтические усилия на этом поприще. Мэтью Арнольд, Роберт Браунинг, Данте Габриэль Россетти оставили большинство положительных отзывов о ней. Однако в целом литературное сообщество и газеты не приняли поэзию Уайльда, видя в ней сильное влияние прерафаэлитов и Суинбёрна (хотя это не совсем так). Сатирический журнал «Панч» (Punch) отмечал без восторженности, с присущей ему игрой слов: «Уайльд – поэт, но поэзия его банальна» («The poet is Wilde, but his poetry's tame»). Эту фразу можно прочесть и по-другому: «Поэт – необуздан, но стихи его робки», так как фамилия Wilde читается, как слово «wild» – дикий, необузданный. Другие критики называли поэзию Уайльда грязной и аморальной, на что Уайльд ответил, что «в искусстве не должно существовать понятий добра и зла…В поэзии главное не сюжет, она доставляет удовольствие благодаря языку и поэтическому слогу». Но даже эти резкие высказывания критиков создавали Уайльду славу короля эстетов.

Конечно, Уайльд видел перед собой поэзию предшественников, особенно он восхищался Китсом, посвятив последнему один из своих сонетов. Как и поэты-прерафаэлиты, как Госс или Добсон, Уайльд отдавал предпочтение сложным поэтическим формам прошлого (вилланель, баллада, канцона и др.). Как Суинбёрн и Мередит, молодой ирландский поэт отобразил в своих стихах мир любви, чувственных страстей и эмоций, с некоторым налётом древнегреческих гомоэротических отношений («Эндимион», «Quia multum amavi», «Silentium Amoris»), Главное в лирике Уайльда – это Поэт, творец Прекрасного, философ, наблюдатель, тонко чувствующий жизнь и мировоззрение как эпох прошедших, так и современного ему общества. Поэзия Уайльда красива, мила, ярка, мелодична, легко читается, там много интересных строк, образов, есть в ней темы Свободы, темы литературные и исторические, описания природы. Но, по правде говоря, в стихотворном творчестве Уайльда мало чувств, подлинных переживаний, отсутствует психологическая глубина.

Уайльд был «апостолом Красоты», и в его стихотворениях это очень заметно. Он любил всё искусственное. «Красота, настоящая красота, кончается там, где начинается одухотворённость» – вот главный эстетический принцип Уайльда. Но при этом он лелеял искусственную красоту, а от естественной – отворачивался. Да и скорее, красота Уайльда – это не истинная красота Китса, а просто красивость. Особенно это заметно в таких стихотворениях, как «В золотых покоях». Редкие стихотворения Уайльда, как «Requiescat», обращенное к своей рано умершей сестре, или сонет «Новое раскаянье», посвященный его возлюбленному Альфреду Дугласу, поражают своей печалью и грустью расставания. В «Requiescat» мы можем увидеть некоторое влияние одноимённого стихотворения Мэтью Арнольда. Это стихотворение – прекрасная элегия; она не льётся музыкой, но будучи менее интеллектуальной, менее ироничной, чему Арнольда, она более пафосна. Смерть прекрасной женщины – всегда является самой поэтичной темой для любого автора.

С детства Уайльд любовался природой, и это чувство развилось в нём после переезда из Ирландии в Англию, а затем в результате путешествия в Италию и Грецию. Возможно, одними из лучших стихотворений сборника 1881 г. являются те, что озаглавлены «Impressoins – Впечатления», в которых Уайльд достигает остроты и полной сложности в изображении сцен. Цвета, тактильные ощущения и странная «анимистическая» вибрация характеризуют физические движения, как в «Impressions du Matin». Некоторые критики сравнивают пейзажные стихотворения Уайльда с картинами Клода Моне, Сезанна, Уистлера. Я так не считаю. Импрессионисты видели в природе не красоту, а жизнь и движение; не форму и линию, а размытость линий и красок. В противоположность их художественным принципам Уайльд заявляет: «Формой, исключительно одной формой следует вдохновляться художнику». И хотя поэт называет свои миниатюры Impressions, они отнюдь не импрессионистичны, а напоминают, скорее, гравюры японцев. Как бы расчерченные резцом или тушью застывшие картины моря, скал, деревьев, цветов, кораблей, птиц и людей являются лишь «силуэтами», чистой формой, бездуховной, но прекрасной.

Оскар Уайльд, несомненно, стремился стать английским Верденом. В предметах, в философии, в откровенной чувственности, в аллитерациях и фразировке, в некоторой степени в ритме и форме строф, короче, всеми возможными способами молодой поэт соблазнительно подражал французскому декаденту, а так же символизму и эротике Суинбёрна.

Лорд Альфред Дуглас встретился с Оскаром Уайльдом в 1891 г., и 37-летний Уайльд безумно влюбился в 21-летнего Альфреда. Через некоторое время они стали любовниками. Альфред присылал своему старшему другу свои первые стихотворения, ожидая похвалы. А сам Уайльд просто боготворил Альфреда. Вот отрывок из письма, посланное им Дугласу в январе 1893 г. в ответ на присланный сонет «Скрыться в Саруме»:

Милый мой мальчик,

Твой сонет просто великолепен, и это – чудо, что твои