И в чем-то многие разумные были правы. Ведь за происходящим прямо сейчас наблюдали сразу несколько странников.

— Арена почти готова, — холодно констатировал Гумонд, глядя сверху вниз на бесчисленное скопление смертных, стоя на необъятном утёсе, который возвышался над ареной. — Он уже здесь?

— Еще нет, — отозвалась Аллейда. — Иначе мы были бы в курсе.

— Вы ведь понимаете, что реанорец сам по себе опасен?! А с учетом вмешательства Убийцы Богов всё становится заметно сложнее? — подал голос Аарр'азз.

— Это неважно, — отмахнулся брезгливо Гумонд. — Он не у себя дома. Когда знания Жнеца Бездны окажутся в наших, даже картар не сможет что-либо поделать с созданной армией. Да и Хаарса что-то готовит.

— Всё это прекрасно, братья, — вновь заговорила Аллейда с сомнением глядя на собравшихся. — Но мы так и не решили, кто выступит против Зеантара на арене…

Глава 11. Время собирать камни…

Инферно.

Манор Архидемона Одержимости.

Ждать пришлось недолго. Меньше, чем изначально оказалось заявлено мироходцем. Однако я не заметил особой разницы. Даже не хотелось покидать малый тронный зал, ведь в голове сейчас витало много мрачных и скверных мыслей. Слишком много.

Я всегда считал, что мне больше никогда не придётся возвращаться в тот проклятый мир, но в очередной раз убеждаюсь, что жизнь странная и чаще всего нелепая штука. Как говорила та предельно приставучая и склочная старуха: «Малыш Тар, порой неизвестно, что может случиться через полчаса, не говоря уже о завтрашнем дне». И она была права. Права во всём.

Я ненавижу Мерраввин. Ненавижу всеми фибрами души. Наверное, эта неконтролируемая ненависть, ярость, злоба и гнев вырезаны на моих костях. На самом моём существовании. Я ненавижу каждого его жителя, начиная с детей и заканчивая дряхлыми стариками. Даже воздух и каждый шаг по той земле вызывает в глубине моего реанорского естества бесконечный спектр негативных и брезгливых чувств.

Тотальное отторжение.

Я сам не могу до конца объяснить все эти мерзкие эмоции, но кажется именно из-за этого я не испытываю ни капли жалости, милосердия или же сострадания к населяющим Мерраввин разумным. Потому как это прогнившее место принесло мне лишь боль, бесчисленные страдания, несчастья и медленную пытку. Причем даже смерть не стала исключением. Тот мир отнял у меня всё. Всё, что я любил и всё, чем дорожил.

Страну. Друзей. Дом. Родных.

Взамен оставил ту самую неконтролируемую ненависть, всепоглощающую ярость, нескончаемую боль и пустоту.

Только одно единственное место вызывает у меня хоть какие-то воспоминания, да и оно по большому счету приносит душе лишь пытку, скорбь, горькое чувство вины и неудержимые слёзы. Именно поэтому в Мерраввине не осталось ничего, что бы я любил или же чем-то дорожил. Всё уничтожено и стёрто, а остатки уничтоженного просто развеяны по ветру.

Наверное, именно это мучительное ощущение люди так любят называть озлобленностью. Неконтролируемая озлобленность на целый мир и всех его жителей. Да и если честно у меня нет никакого желания его контролировать. Та прогнившая земля для Зеантара ничто. Поэтому любой, кто встанет на пути у последнего сына Реанора погибнет. Сдохнет в самых страшных муках, содрогаясь и извиваясь в ужасающих судорогах, а также захлёбываясь собственной кровью.

— Клянусь Бездной! — выдохнул хрипло я, медленно разлепляя глаза и неспешно поднимаясь на ноги. — Так всё и будет…

А пару мгновений спустя слух уловил знакомые шаги, а затем и голос мироходца:

— Вижу ты не в духе.

Впервые в его голосе не было ни капли веселья или же улыбки. Впервые картар с момента нашего знакомства показался мне настолько серьёзным и даже чуточку задумчивым. Пару мгновений тот так и стоял, осматривая меня с ног до головы, но под конец, когда рядом с ним оказались его жены, согласно кивнул:

— Понимаю, — выдохнул резко Драгун, а в радиусе нескольких метров от всей нашей компании, стала проявляться тёмно-бирюзовая сфера. — Но так или иначе нам пора. Готов?

— Давно готов.

— Девчонки? — усмехнулся Пал.

— Вперед уже! — едко выдохнула Ивара с насмешливой улыбкой. — Показушник!

— Есть такой грешок, — хмыкнул довольно мироходец, и с каждым мгновением сфера становилась всё насыщеннее и ярче. — В таком случае вздрогнули!

Вспышка оказалась не такой, какой её ожидал, но в одно из мгновений мне показалось, что с высоты птичьего полёта я смог разглядеть бесконечные поля Инферно. Затем случился еще один всполох, а миг спустя, когда зрение еще не успело восстановиться до конца, лёгкие вдруг втянули в себя воздух, который казался мне необычайно затхлым, мерзким и прогнившим…

***

Мерраввин.

Долина Хорс.

Градобойный Утёс.

Глаза чудовищно прекрасной женщины, которая стояла на краю крутого обрыва резко распахнулись, на губах образовалась злорадная и хищная улыбка, а затем впервые за долгое время она облегченно выдохнула.

— Реанорец здесь! — чарующим голосом изрекла Хаарса, неторопливо поворачиваясь к остальным странникам и, мерными шагами, спускаясь обратно по склону. — В принципе, как и Убийца Богов, скорее всего. Будьте готовы к их прибытию. Точнее пусть будут готовы все. Можете считать, — хищная ухмылки странницы вдруг стала еще шире и начала напоминать оскал кровожадной твари, — что Развлечение Древних уже началось…

***

Мерраввин.

Как ни странно, но из всей нашей компании в себя я пришел самым последним. Однако множественный стрекот и диковинное пение птиц слух уловил моментально. Нос рефлекторно втянул в себя окружающий воздух, а эфирное поле распространилось на максимально возможный радиус.

Вот как получается. Видит Бездна — это действительно насмешка судьбы, не иначе.

— А здесь красиво, — раздался расслабленный и невероятно довольный голос Лислины. — Так спокойно. Это место наполнено жизнью.

Лишь через несколько секунд глаза, наконец-то, привыкли к зеленым, но красочным пейзажам. Потому как переместились мы, если не ошибаюсь в самое сердце глухой чащобы Мерраввина.

Местность действительно было замечательной и волшебной. Вот только не для меня. Лучше оказаться по шею в дерьме, чем в этом лесу и в этом мире.

— Оно и будет наполнено жизнью, — спокойно отозвался я, вдыхая мерзопакостный для себя воздух и оглядываясь по сторонам. — По-другому и быть не может.

— По…почему? — чуть хриплым и усталым тоном отрывисто выдавил из себя невероятно бледный картар, которого с тревогой на лице поддерживала Ивара и ВальдХэрри с двух разных сторон за руки. — И что это за… место? В прошлый я оказался именно здесь. Мой маяк прямо… прямо под нами.

— Это вечнозеленые леса Харрада, и они граничат с вечным Полем Битвы. Обыватели называют их Поля Ракуимы или Поля Мертвецов. — утолил я любопытство мироходца, а