ему по колено, потом по пояс, по грудь. Она гнала вверх воздух, который имелся в комбинезоне. Воздух скапливался у него на плечах, образуя небольшие вздутости, и с шумом выходил из маленьких круглых отдушин. Запахло резиной. Вода плеснула в нос и закрыла лицо. Начала жать уши. Это повысилось давление. Он засосал тогда воздух из кислородной подушки, вытравил его через нос и добавил чистого газа. Боль в ушах немедленно утихла, дыхание стало нормальным. Вот и хорошо. Теперь уже совсем все в порядке.

Он открыл верхнюю крышку люка; она со стуком откинулась набок. Встал во весь рост. Вокруг была светло-зеленая вода, и на метр от себя он все ясно видел. Шагнул на палубу. Медленно прикрыл крышку и, держась за леера, двинулся к рубке. Вода сковывала все его движения. Самый обыкновенный шаг приходилось делать в несколько приемов. Сначала он поднимал ногу, затем задерживал ее, чтобы передохнуть, потом вытягивал вперед и опять задерживал, потом сгибал и наконец ставил на палубу.

Вот и рубка. Где-то тут должен быть и трос. Уж не утащил ли приятель его с собой на дно? Нет, вот он, сплетенный из стальных ниток канатик. Ну что же, в путь, так в путь!

Он схватился за трос и, поправив под коленками грузила — кожаные мешочки со свинцовыми опилками, — начал спускаться вниз. Ушла, вверх красная, крашенная суриком нижняя часть лодки. Еще метр — и вода сделалась темно-зеленой.

Чем глубже он спускался, тем сильнее болели уши. В них словно воткнули пальцы и то сдавливали, то отпускали. Вот уже больше и терпеть нельзя. Он взял себя двумя пальцами за нос и, зажав его, надулся. Боль в затылке стихла.

Хлоп! Вот как, уже грунт? Ну и отлично! Значит, глубина здесь не больше пятнадцати метров. Он медленно разжал руку и выпустил трос. Потом поднял со дна внушительного вида камень и взял его подмышку. Так-то оно будет спокойнее! Шагнул, отрегулировал воздух, опять шагнул. И так несколько раз. Потом остановился и оглянулся. Сзади была тень, широкая и черная, — тень от лодки. А впереди было гораздо светлее. Значит, направление было взято правильно. Впереди находился берег. Он посмотрел на свои руки и ноги. Они показались ему массивными и раздутыми. Он снова шагнул. Свет с поверхности проникал на дно мутный, рассеянный, и глаза приходилось напрягать, чтобы разглядеть грунт.

Через несколько минут он почувствовал, что камень подмышкой стал для него тяжеловат. Он нагнулся, чтобы сменить его. Вот на выбор несколько круглых камней, беловатых и скользких, похожих на маленьких спрутов. Выскочил из-под одного из них и убежал, широко расставляя клешни, небольшой черный краб. Ах ты, чертяка! Им здесь раздолье. Моряк переменил камень и хотел было двинуться вперед, но перед самым его носом вдруг проплыла рыба. У него даже забилось сердце, так это было неожиданно. Она мелькнула лиловой спинкой и растворилась в зеленоватой мерцающей воде. Это произошло очень быстро, но он успел все же разглядеть ее работающие плавнички, хвост и вздрагивающие мохнатые жабры. Тут он шагнул, но нога его не нащупала под собой твердого грунта. Он потерял равновесие и, медленно заваливаясь набок, скользнул в яму. Тотчас в ушах зазвенело, и появилась боль. Он схватил себя за нос и выпустил камень из руки. Его потащило наверх. Беспомощно царапая ногами по откосу и делая свободной рукой гребки, он выбрался наверх. Ах ты, чертова рыбина! Ну что ты скажешь, какая обида! Ведь если бы не она, то ничего и не было бы: ямы в воде кажутся черными пятнами, и их легко заметить.

Он отдохнул и, обогнув обрыв, опять стал спиной к лодочной тени и пошел туда, где было больше всего бледно-зеленого света. Вдруг давление воды понизилось. Что это такое? Стало значительно светлее. И на дне появились растения: длинные пряди водорослей. Ну, так это и есть берег. Как хорошо, что уже больше не будут болеть уши…

Ну, еще, еще немного вперед. Ишь ты, теперь уже словно в горку дорога пошла. Интересно, где-то сейчас там, на берегу, прячется его приятель? Движения моряка стали более энергичными. Вокруг него уже струилась желтоватая вода. Прибоя не было. И вдруг глаза его ослепил яркий солнечный свет. Голова его высунулась из воды. Он сейчас же пригнул ее и стал на четвереньки: следовало быть осторожным.

4

— Вот вы какие! Говорили тут про всякое. Теперь вот и распутывайтесь сами.

— А знаете, ребята, я ведь его давно в воде заметил. Гляжу — идет ко мне что-то белое, с ногами.

— Ну и дурак! Что же ты сидел там так долго? Мы бы успели убежать.

— Да замолкните вы! Расшипелись! Вот сейчас как вылезет он да как схватит…

— Э-э, смотри-ка, смотри-ка, еще один… Мальчишки разом привстали и высунули из-за камней головы. У берега, немного левее того места, где вынырнуло напугавшее их существо, появилась еще одна голова с вытаращенными глазами. Обладатель этих глаз разлегся в воде и оглядел внимательно берег. Вот он поднял руку и, схватившись за глаза, содрал их, к ужасу ребят, с головы.

— Да ведь это очки! А вы-то уже испугались. Трусы! — шепнул Тишка.

— Да мы и сами теперь видим, что очки. Не больно-то уж задавайся.

Тут им опять пришлось спрятаться и вести наблюдения лишь в просветы между камней. Впереди в скалах появилась голова первого вынырнувшего из воды человека. И у него уже тоже не было больше очков. Он сложил большой и указательный пальцы кольцом и, сунув в рот, свистнул тонко и жалобно, очень похоже на крик рассерженной чайки. Тишка даже рот разинул от удивления. Ловко сделано! И откуда только появились эти люди? Неужели они в самом деле на дне морском живут? Тишке вспомнилась сказка про тридцать трех богатырей и дядьку Черномора. Он хотел уже рассказать это ребятам, но незнакомец свистнул еще раз и сделал свободной рукой круговое движение, как бы указывая своему приятелю путь к себе. Тишка увидал, что человек в воде, скрываясь в мелких волнах, подплыл к тому месту, где вынырнул его предшественник, и тоже вылез на берег. Так же крадучись, как и первый человек, переполз он через отмель.

И вот уже загремели о камни зажатые им в руке очки. Он протиснулся сквозь проходы в скалах к своему товарищу. Ну, теперь они уже вместе. Что-то будет?

Тишка, присев на корточки, начал быстро надевать на себя рубашку. Ребята тоже стали перебирать дрожащими руками свою