видел падающие вместе с дождём кристаллы, принц…

— Теперь я тебя понял. А если произойдёт повторный взрыв?

— Ничего не изменится. Этот кристалл растёт, получая в качестве основы — облучённые частицы. В общем, это довольно примитивное оружие по своей основе и принципу действия. Большая дубина, оставляющая после себя выжженную землю.

— Моему миру этой дубины хватит.

— Не спорю. — Кивнула она. — Тем не менее, у вас есть магия, а в умелых руках она может быть как дубиной, так изящным мечом. Всё зависит от того как ею воспользоваться. Надеюсь, я объяснила доступным языком?

— Да, более чем, но, наверное, стоило добавить меньше сарказма. — Криво улыбнулся я.

— Прости, ты, наверное, обиделся.

— Лера. — Одёрнул я её.

— Да, Эшарион? — весело посмотрела она на меня и, получив холодный взгляд, поджала губы. — Прости, я забыла, что у тебя есть серьёзные проблемы. Вот и хотелось немного подразнить тебя.

— Я не обижаюсь. Просто, как ты и сказала, нужно решить серьёзные проблемы. Спасибо, что просветила меня в данном вопросе.

— Конечно, обращайся. — Отозвалась Валерия, завалившись на кровать и беря в руки книгу. — Мне всё равно и говорить больше не с кем.

— Ещё раз спасибо. — Ответил я ей, на что девушка помахала мне рукой, и направился к выходу. — До встречи.

Мне Валерию понять несложно, ей просто одиноко. Только вот она выбрала неудачный момент для развлечения. Ладно, позже решу вопрос её одиночества, сейчас нужно освежить в памяти парочку структур, что будут мне полезны для выслеживания и уничтожения этих тварей…

Наш отряд покинул поместье после обеда и направился по дороге в направлении Западного Пика, вершина которого сегодня утром была выбелена чистым белым снегом.

Согласно сведениям полученным от местных жителей, на десятый день после того как снег покроет Западный Пик, или как говорят местные, Драконий Клык, на десятый день снег опустится в долину.

Насколько я знаю, тела погибших селян не стали сжигать, просто похоронили, что позволит мне использовать образцы ткани и крови для определения местонахождения тварей Хаоса. Впрочем, для выслеживания и устранения используются отряды боевых магов на порядок больше собранного мной, но у меня есть отличное преимущество — я узнал, как можно уничтожить этих тварей без площадных боевых структур и банального заваливания мясом. Хоть какой-то положительный эффект от изучения артаарской системы магии появился.

Добрались мы до деревни Лонс ближе к закату. Едва въехав в деревню, замершую в вязкой тишине, я отмечал взглядом присутствующие на многих домах свадебные украшения, а выезжая к центру, мы заметили и столу, на которых стояла уже испортившаяся нетронутая еда.

Спешившись с лошади, я передал поводья Малграфу и ориентируясь по своим ощущениям и зрению, вышел на самый центр деревни и замер возле не очерченной границы, от которой мне в нос ударил запах свежей крови, впитавшейся в землю…

— Что-то не так Эшарион? — настороженно спросил боевой маг.

— Ты хорошо знаешь древние ритуалы магии крови?

— Нет, только то, что изучал в Академии.

— Плохо.

Сбросив с себя рюкзак, я подошёл к лошади и снял седельные сумки, после чего положил их возле рюкзака и, поморщившись от холодного ветра, достал несложные артефакты с небольшими накопителями, а после принялся вгонять их в землю в форме пентаграммы, полностью накрывшей печать крови Хаоса.

— Мирас, разбивайте лагерь. Ночевать будем здесь.

— Понял тебя, принц. — Ответил мне северянин. — Орнар Битый щит, ты часовой, потом тебя сменит Валдис.

Северяне тем временем заняли один из домов и принялись в нем размещаться, а я продолжил своё занятие под внимательным взглядом Малграфа.

— Тебе, наверное, интересно, что я делаю. — Принявшись вгонять артефакты на местах пересечения линий, заметил я. — Эта печать, оставленная вейграми, не что иное, как якорь для канала энергии соединивший мир Хаоса и наш.

— Энергия не ощущается. — Заметил боевой маг.

— Хаос — это одновременно и энергия и разумное существо. Поэтому ментальное противостояние с сервентами ничем хорошим не заканчивается. Энергия не ощущается в общем магическом фоне именно потому, что никто не хочет, чтобы она была заметна. Только вот она есть, сервенты именно таким образом во время войны и создавали точки сопряжения, вырезая и целые города.

— Но, что изменится, если ты запечатаешь эту точку сопряжения?

— Увидишь. — Невесело усмехнулся я.

Закончив с двухуровневой пентаграммой, я сосредоточился и послал энергию в накопители, замыкая энергетические линии. А в ответ из печати крови, проявившейся на голой земли раздался низкий рокот, а земля начала дрожать от столкновения противоборствующих сил. Терпеливо дождавшись, когда силовые линии связывающие артефакты не перестанут дрожать, даже когда энергия Хаоса хлынула из точки сопряжения, после чего зажёг в своей руке крошечную сферу, наполненную нестерпимо белым светом и направил её в центр печати.

Резко из центров пентаграммы ударили лучи, сойдясь в центре этой маленькой сфера, а следом за этим земля под нашими ногами пошла глубокими трещинами, лихорадочно трясясь. Ударивший по ушам потусторонний вой из тысяч голосов вогнал боевого мага в ужас, отчего он рухнул на пятую точку, подняв свою магическую защиту.

Северяне тоже всполошились и высыпали на улицу с обнажённым оружием в руках. А между тем всё кончилось, печать сопряжения распалась, и я больше не ощущал изливающейся из неё энергии Хаоса и тяжело вздохнул.

— Вот и всё, печать готова. — Спокойно проговорил я. — Единственно жаль, людей и альтов, живших здесь, мы не спасли.

— Печать? — поднялся на ноги Малграф.

— А ты думал, я призову сюда сущность Хаоса и героически погибну, пытаясь её побороть? — шутливо отозвался я, — конечно, иногда я совершаю глупости, но выпускать в наш мир такое…

— Сущность Хаоса?

— Нет, Малграф, лекцию я тебе читать не буду. Скажу лишь что, уничтожив её, я бы лишил Хаоса доступа в этот мир.

— А не надорвался бы?

— Уничтожить её можно только заплатив за это не только смертным телом, но и большим… — тихо отозвался я, посмотрев на свои дрожащие руки. — Театр закрыт, это был последний акт.

В этот момент из земли начали подниматься светящиеся шарики и кружиться вокруг меня, что заставило Малграфа шагнуть ко мне, но я решительно остановил его жестом руки, а после проговорил, зная, что буду услышан: