по жизни. И австрийцы во второй половине тайма летели на нас подгоняемые трибунами с шашкой на перевес, но раз за разом получали от нас кинжальные контратаки, которые дважды закончились результативно. Один раз Никита Симонян убежал от защитников и расстрелял ворота, а в концовке матча я оторвался от опекуна и, заметив что вратарь выходит из ворот, запустил мяч тому за шиворот парашютом. 3:1.

Выйдя из раздевалки, Васечка возвышенно поправил непривычный галстук и сел за стол раздачи автографов. Администрация стадиона, узнав, что мы в Союзе раздаём автографы после каждого матча, подсуетились и выпустила грошёвые программки, которые мы с Колобком и подписываем.

О-О-О! — восхищённо гудит Колобок. Поднимаю голову. А вот и знакомые дамы показались. Аделаида и Яна. Моя бывшая смотрит на меня с некоторым испугом.

После раздачи автографов мы прогулялись по центру Вены. Я купил в подарок Ване Наговски набор радиолюбителя для сборки приёмника. Это я ему ещё в Союзе обещал, если без троек закончит. Аделаида шутила над Васечкой коверкающим в разговоре немецко-англо-французские слова. Колобок же, как галантный кавалер, открывал перед нею двери и даже поддержал за талию, когда она оступилась.

Яна во второй раз извинилась за побег, но, разговор не шёл. Это, как разбитую вазу не склеить. Она стала другой. Более уверенной в себе. В Горьком она была порой похожа на сломленную затравленную женщину, которая уже не ждала от жизни ничего хорошего. А сейчас она расправила плечи занимаясь любимым делом.

— Ты это… — начала она по-колобковски, — Поезжай в Корею к своей… Любишь ты её. Да и она, наверное… Тебя легко…

Она не договорила, как и английская принцесса когда-то, и поцеловав меня в щёку вскочила в открывшуюся дверь "её" автобуса.

Васечка рассказывал свои стихи, а я пытался ЭТО перевести эрцгерцогине. Судя, по приступам смеха, перевод был круче стихов. Аделаида рассказала историю императорской семьи, когда искривления в родословной норма. Троюродные и даже двоюродные женятся плодя нездоровое потомство.

— А у тебя с Васей дыли бы здоровые, красивые дети, — говорю я, когда она собирается сесть в такси.

Аделаида задумывается и приглашает из такси Васька в гости на ужин. Тот столбенеет сначала, а затем обнимает меня и говорит:

— Спасибо, Юрок! Никогда не забуду!

Ну такой вот мой друган Вася Колобков. Смешной паренёк.

https://youtu.be/QF2YdxduBj8?t=1

5 октября 1951 года. Вена.

Нападающий Бесков поднял бунт. К нему примкнули ленинградец вратарь Иванов и армеец Башашкин, которые устали сидеть на лавке без игровых и премиальных денег. Состоялось собрание команды и по требованию руководителя делегации эти заслуженные игроки были включены в основу на матч против Венгрии. Так же в основу поставили в нападение Парамонова и Шувалова, которые тоже до этого сидели на лавке. Всё бы хорошо, но по схеме 4-2-4 "старички" почти не играли, что и выяснилось на тренировке. Но, как бы то ни было, Маслов, скрепя сердце, согласился вывести на поле такой состав сборной.

Маслов вообще не церемонился с игроками, которые не хотели отвечать его требованиям."Нельзя требовать от футболиста того, — говорил он, — что он не в состоянии выполнить. Надо либо приспосабливать новшество так, чтобы дарование игрока было наилучшим образом использовано, либо искать другого исполнителя, что мы и делаем в киевском "Динамо". Это не рецепт, а принцип". Былые заслуги для него были пустым местом. "Игрок под тактику, а не тактика под игроков", — спустя двадцать лет сформулирует заслуженный тренер Лобановский, признав правоту «Деда». Аналогичная история приключится с Йожефом Сабо: его, атакующего хава на излете третьего десятка, Маслов попросит трансформироваться в опорного полузащитника. Будущий тренер киевского «Динамо» и сборной Украины не согласится с любимым наставником и вынужден будет уйти. Конечно, впоследствии он признает, что масловское требование не было таким уж чрезмерным.

А сейчас тренер сборной пошёл на уступку, так как матч и турнир были товарищескими. Удивительный советский тренер, имевший за плечами всего восемь классов средней школы, но изменивший футбол и оставивший миру богатейшее наследие, получил тогда признание гораздо позже, чем должен был.

Авт. отст. До сих пор не перестаёт вызывать изумление его прозорливость и умение "на глазок" принимать безошибочные решения. Было такое время. Были такие люди. Виктор Александрович Маслов, тихий гений с папироской "Беломора"… Он не был похож на революционера. Его игроки называли его "Дедом", но не из-за возраста. Ему было 50 с лишним, не так уж и много, когда он взял свой первый титул с киевским «Динамо». Прозвище появилось где-то еще до его появления в Киеве, и Коман говорит, что оно использовалось в связи с его колоссальной мудростью, человечностью и добротой. Помню, как капитан звёздного масловского киевского "Динамо" Андрей Биба говорил:

- Мы восторгались Дедом в первую очередь из-за его человеческих качеств и только во вторую — из-за тренерских. Он был таким искренним с нами, что невозможно было испытывать хоть что-то плохое по отношению к нему. Он доверял нам, а мы платили ему той же монетой.

Наблюдатели подкинули к отбою фразу из "Гарри Поттера": "Человек умирает тогда, когда умирает последнее воспоминание о нем".

6 октября 1951 года. Вена.

Субботний матч с венграми был интересным для зрителей. Игроки показывали искромётный футбол. Нападение просто раздавило защиту. Кочиш, Пушкаш, Хидегкути — звёзды мирового уровня забили нам по разу, несмотря на уверенную игру нашего голкипера Иванова и последнего защитника Башашкина. У нас в нападении отличились я и Костя Бесков. Вратарь венгров Дьюла Грошич в этом матче в воротах творил чудеса, типа нашего Яшина. Итоговый счёт 2:3. Проиграли.

В 18-00 вылетаем в Москву. Через иллюминатор самолёта Васечка делает прощальные съёмки Вены и улыбается, как кот, объевшийся сметаны. Наверное, свою герцогиню вспоминает. Она такая же красивая и чудесная, как этот оставляемый нами город.

Открываю на борту свежую спортивную газету. Оперативно австрийцы работают. И стенограмма матча и турнирная таблица http://oball.ru/ru/t/276478

— Эй, хочешь посмотреть? — спрашиваю Васечку, но, тот уже закрыл глаза и провалился в приятные воспоминания.

Глава 11

"Род людской вообще наклонён к несправедливости".

Екатерина Вторая, императрица.

В одном из австрийских журналов Колобок нашёл историю любви северокорейского генерала и советской зенитчицы, спасших Сеул от захвата американцами. Смотрю на фото и вспоминаю прошлое…

Засыпаю и сниться мне, что радостная Настя бежит под дождём, чтобы принести мне зонт https://youtu.be/5ysdHjaeGGU?t=175

8 октября 1951 года. Москва.

Вчера мы отсыпались после перелёта. Сегодня, после утренней тренировки, Маслова, меня и Колобкова