Пребывая в одной сорочке, я принял сидячее положение и только тогда поздоровался.

— Добрый вечер, госпожа детектив.

— Добрый вечер, господин Юто Накато, — выпалила в ответ моё имя под прикрытием.

Но судя по всему, иного она просто не знает.

Юто Накато, да пиндец имечко.

Тёмная раскосая женщина среднего роста с акцентом на грудь в непосредственном контакте уже не впечатлила как вчера. Обычная азиатка, как и многие здесь живут. Вот только я не азиат, светловолосый красавчик, какой и был. По легенде усыновила коренная семья Накато. Надо же, это я чётко помню.

Рен рассматривает меня с большим интересом, но не приближается, будто опасается, что наброшусь.

— Надо же, откуда они вас только берут, — комментирует детективша с нотками обиды и идёт к холодильнику. — Здесь еда, документы на столе, анкета уже заполненная. В верхнем ящике тумбы мобильник, подзарядка, банковская карта и купюры на всякий случай. В шкафу одежда…

Нервно как–то всё рассказывает. Смотрю на её зад. Нет, совершенно не в моём вкусе.

— Пожалуй, я пойду, — заявляет, когда закончила трындеть. — В семь заеду за тобой, не проспи. А то придётся в свой первый день в школе выглядеть помятым.

— Да, давай, — отпускаю её с миром.

И осматриваю комнату уже осознанно. Чистое восприятие вскоре даёт понять, что я нахожусь в доисторическом обществе, где жрачку надо идти и покупать, а хранить можно только в холоде, и она всё равно портится через пару дней.

Простая двухкомнатная квартира без излишеств сразу вызвала тоску. Спальня, гостиная, совмещённая с кухней и туалет. Телевизор крохотный, хрен знает, как включать. Три окна в пол на всю стену, млять… жалюзи что ли? Тьфу. Я примерно на девятом этаже жилого дома с видом на шоссе и высотки, где проклёвывается водная гладь. Похоже, речка.

Кажется, этот город называется Осака. С ударением на первую букву.

— Всё верно, — раздаётся у меня в голове голос Бенедикты, когда я уже повернулся к туалету.

— Читаешь мои мысли? — Спрашиваю голосом.

— Нет, ещё не настроилась коммуникация. Подойди к оконному стеклу в упор, найди соринку и сфокусируйся на ней.

Выполняю все её указания. И вскоре появляется зелёный индикатор в глазу. А с ним и окошко с текстом. Моих процессоров с квантовыми частицами во мне попросту нет, я их не чувствую. Зато есть что–то иное. Сила в руках и ногах. Конкретная такая заряженность. Кому бы втащить⁇

— Мы внедрили в твою сущность семь видов боевых искусств и владение тремя видами местного оружия, — прокомментировала Бенедикта. — Это в меньшей степени знания, в большей навык и рефлексы.

Ого. Такого в империи не умеют! Только с помощью имплантов и особых процессоров. Но это нужно так изуродовать себя, что хоть плач.

— И это останется со мной? – Спрашиваю, чтобы удостовериться в счастье, что привалило.

— Да, обратный процесс невозможен, если говорить откровенно.

— А знаешь, мне как раз стоило развеяться.

— Не расслабляйся, пожалуйста, у тебя три недели на выяснение обстоятельств. Потом тебя раскроют местные власти. И придётся эвакуировать.

— Да понял я.

— Осваивайся пока. Здесь всё нужно делать руками, ничего нельзя регенерировать и телепортировать. Механика другая, имей это в виду.

— Да знаю я. Мне надо в туалет.

— Не переживай, визуальный контакт только в экстренных ситуациях. Окружающую среду я тоже не слышу, – обнадёжила.

— Ладно, поговорим на толчке, — отвечаю и думаю, что на самом деле мне всё равно, наблюдает она за мной или нет. Репитеры и так вывернули меня наизнанку. Вот такие ощущения у меня теперь.

Просто смириться и выполнить работу, за которую я получу лям и два особых корабля. А если не выполню, то всё равно получу полмиллиона.

Вместе с Бенедиктой я разобрался, как что здесь работает. И даже сумел приготовить себе омлет.

Утром встал по электронному будильнику, который пришлось разбить, прихорошился, надел костюм, наручные часы, нацепил бирку учителя, взял сумку с какими–то документами и двинул на выход. Опыт прогулок на космических станциях разных миров пригодился. Правда в лифте я чуть не застрял, поэтому перепугался и двинулся по лестнице.

На улице тепло и уже светло. Но много резких неожиданных звуков напрягает. Рен ждёт в крупной тачке неподалёку, машет мне рукой, как дебилу. С непривычки мысленно послал ей ответ, плюнул и тоже махнул. Поддавшись любопытству, осмотрелся, разглядывая прохожих и нервируя напарницу. Прохожие тоже оказались не прочь поглазеть на меня.

Дорога до школы утомила. Тесная, ограниченная, омрачённая бесчисленным столпотворением техники. И отсутствием интеллектуального контроля. Всё висит на волоске, всё на реакции водителей. Откуда столько машин? Людей… домов. Муравейник какой–то. Но интересно разглядывать вычурную молодёжь, разгуливающую по тротуарам. Девочки в ярких макияжах, волосы красят, одеваются развратно и невинно одновременно, парни косят под геев или баб. Иной раз смотришь, парень красивее девушки, с которой под руку идёт.

Рен водит агрессивно, ругается по дороге, как портовый грузчик.

О престижной школе Буё рассказывает попутно. Что она очень престижная, но ученики там говно. Всех учителей запугали.

— И всё потому, что директор взяточник, — продолжает со злостью. — Богатеньким родителям лижет задницу. Я как начала опрос, вскоре мне с участка набрали и погрозили пальчиком. Не лезь Огава, а то лицензию отзовём. Вот уроды. Как же бесят. Все бесят. Куда прёшь⁈

Зажмурил глаза, потому что эти сигналы автомобильные задолбали за первый же день. Полоснуть бы по дороге фазером. И прекратить всё это разом.

Как можно плестись какие–то пятнадцать километров целых сорок пять минут⁈ Неслыханное для моего величества адмирала унижение.

Накрученный я ворвался на территорию школы уже один. Но тут же встал в ступор, когда первые же девочки в школьной форме поклонились мне с милыми улыбками или встревоженными лицами, поглядывая на бирку. Тут же в