год он с нуля вывел свое агентство по продаже недвижимости в тройку лучших агентств в городе. Спрос на жилье, которое он выставляет, просто огромный. Он трудяга, хороший мужик. Зря Полина его не ценит. Но она женщина дорогая и всегда хотела жить на широкую ногу. Поэтому и пользовалась своей красотой — все мужики, как ее увидят, без боя ей сдавались и готовы были на все, только бы она их любовницей стала, — вздохнула то ли с завистью, то ли с сожалением Рашевская.

— И Игнатов тоже на все готов был? — пристально посмотрел на нее Лев Иванович.

— С Володей ведь я первая познакомилась, — нахмурилась Лина Савельевна. — Я даже влюбилась в него. Он, — она улыбнулась, — чем-то напоминал мне Наполеона Бонапарта. Такой же невысокий, неказистый, но амбициозный и обаятельный. Этакий дамский угодник. Он ниже меня на голову был, а поди ж ты, задел мои самые тонкие струны, — с явным сожалением о прошедшем говорила Рашевская. — Я мнила себя рядом с ним Жозефиной, но… Стоило ему увидеть Полину, и моя сказка закончилась. А ведь я, в отличие от подруги, не замужем, свободная, — добавила она для чего-то.

— Ну, ваш принц, значит, все еще скачет за вами на белом коне. Ждите, — неловко попробовал утешить ее Лев Иванович.

— Какое там, — махнула огорченно рукой Рашевская. — Я, в отличие от Полины, невезучая. Высокая и слишком уж крупная уродилась, мужчины меня побаиваются, — улыбнулась она.

— Вот Игорь Владимирович к вам, как я заметил, неровно дышит, — подсказал Гуров.

Но Рашевская снова махнула рукой.

— Игорек, как сынок, — все делает по указке, а мне нужен мужчина самостоятельный, солидный, пусть не с деньгами, но работящий, перспективный.

— Такой, как Иван — муж Полины? — вдруг спросил Гуров.

Рашевская снова вспыхнула, но сердиться и возражать не стала, а только вздохнула:

— Иван — мужчина что надо. Таких, как он, еще поискать — не найдете. Я же говорю — не ценит его Полина. А он после нее на других женщин и не смотрит. Верит ей, что она ему как жена верна, хотя и ревнует сильно.

— А если бы узнал о ее неверности, то…

— То скорее бы сам с собой покончил, а ее бы не тронул. Ударить — мог, но не убить, — уверенно добавила Рашевская.

— А убить того, с кем она ему изменяла? — несколько по-иному поставил вопрос Лев Иванович.

Рашевская снова испуганно посмотрела на сыщика и севшим от переживания и страшной догадки голосом спросила:

— Вы думаете, что это Иван Баев убил Володю?

— Не знаем. Доказательств, во всяком случае, у нас нет. Но вот мотив у Баева для убийства Игнатова был, если он, конечно же, узнал об измене супруги.

— Но он не мог… Он, Иван, из интеллигентной семьи. Его родители преподавали в местном политехническом университете, Иван и сам его окончил с отличием. Он умный и… И вообще.

— Но вы ведь сами сказали, что он был способен ударить беззащитную женщину, возможно, и убить он смог бы.

— Нет, нет, — Рашевская покачала головой. — Вы просто не знаете Ивана. Да, он вспыльчив, но также быстро и отходит, а потом просит у Полины прощения и долго переживает из-за того, что ударил ее. Нет, он не способен на убийство.

— Скажите, а Баев случайно охотой не увлекается? У него есть ружье?

— Нет, он терпеть не может оружия и вообще всегда в разговорах жалел животных, на которых охотятся. Говорил о бессмысленности таких убийств. Мол, человеку вполне должно хватать и домашних животных для пропитания.

— Угу, — задумчиво промычал Лев Иванович, но через секунду задал новый вопрос: — А машина у Баева есть?

— Да, он недавно купил себе «Субару Аутбек». А до этого у него была «Тойота».

— Ну хорошо, — Гуров вышел из своей задумчивости и прямо посмотрел на Рашевскую. — Мне нужно поговорить с Иваном…

— Иваном Денисовичем, — подсказала Лина Савельевна. — Я могу дать вам его номер телефона.

— Да, спасибо. Диктуйте, я запишу.

Рашевская нашла в своем телефоне номер Баева и продиктовала его Гурову.

— Полинин телефон вам нужен? — спросила она.

— Нет, спасибо, у нас он есть.

— Но у нее их два. У вас оба номера?

— Нет, только один, — растерялся Лев Иванович.

— Один у нее был рабочий, а второй номер был для мужа, друзей и знакомых, — пояснила Рашевская. — У вас какой есть?

Лев Иванович задумался, он совсем не помнил, какой из номеров Баевой был у них, хотя буквально вчера вечером Улямов ему показывал его в распечатках. Немного поразмыслив, он сказал:

— Ладно, диктуйте мне оба. Потом разберемся, что к чему. И что, она по обоим номерам не отвечает?

— Оба номера у нее стояли в одном телефоне. Он у нее на две сим-карты. Так что если она вдруг потеряла или отключила телефон, то естественно, что будут молчать оба номера.

— Она просто не отвечает или вне доступа связи? — уточнил Лев Иванович.

— Скорее телефон отключен совсем, — предположила, подумав, Рашевская. — Сигнал не проходит, отвечает автомат. «Абонент не в сети, попробуйте позвонить позже».

— А с Баевым Иваном Денисовичем вы давно созванивались?

— Он сам мне позвонил в воскресенье и спросил, нет ли новостей от Полины, не звонила ли она мне? Я ответила, что нет, и он больше ничего не сказал. Но по голосу было слышно, что переживает. Я потом ему сама позвонила, но он трубку не брал.

— А если я сейчас ему позвоню, он трубку возьмет?

— Не знаю, — пожала плечами Лина Савельевна.

Гуров набрал номер Баева. Тот ответил ему практически сразу.

— Полина! — раздался в трубке его голос. — Полина, ты где?

— Кхм, — откашлялся опешивший Лев Иванович. — Иван Денисович, это полковник Гуров из уголовного розыска. Я как раз вам звоню насчет вашей жены.

Последовало долгое молчание, а затем Баев тихо спросил:

— Что с ней? Она жива?

— Что с ней, я не знаю, но мне бы хотелось встретиться с вами и поговорить о ней. Я сейчас разговаривал с ее подругой Линой Савельевной, и она рассказала мне, что ваша жена пропала. Как я понял из ваших вопросов — вы не в курсе, где она может быть.

— Нет, я не знаю, где она, — несколько резко, как показалось Гурову, ответил Иван Денисович.

— Так я могу с вами сейчас встретиться?

— Да, конечно. — Баев замолчал, а потом с нескрываемым недовольством добавил: — Давайте только не сейчас, а через час у меня дома. Вы адрес знаете?

— Нет. Откуда?

— Почем я знаю, может, Лина вам уже и адрес сказала. Она потрещать любит.

— Нет, она адрес ваш мне не называла, —