Шрифт:
Закладка:
Насытившись впечатлениями и любовными утехами, можно приступать к их описанию, поскольку больше ничего на короткое время не хочется. Чувство удовлетворения всегда может закончиться обыкновенной ненавистью. А вы чего хотели? Вечной любви? Если любовь и вечна, то эта вечность длится мгновения. Можно трупом лечь ради любимого мужчины, служить ему как последняя служанка; готовить, как шеф повар престижного ресторана; ласкаться, как леди профессии номер один. Но любимый мужчина все забудет после полного изнеможения от любви.
Вот когда зарождается ненависть!
Когда любовь кончилась! Нет, платоническая любовь может еще и живет, но физическая любовь на короткий момент времени завершилась и вполне успешно! Хорошо ли это? В момент завершения любви — безусловно, но через секунду после этого можно удирать со скоростью света либо машины. Мужчина сыт заботой и любовью, ему спать надо, ему не до вас, а проснется — вообще не вспомнит. Поэтому если Сюзанне хочется провести неделю рядом с любимым человеком, значит, неделю его надо слегка подкармливать, слегка любить… Разлука неизбежна после качественной любви. Тела больше не хотят соприкасаться. Глаза не хотят встречаться. Мобильные телефоны не перекликаются.
Почта Интернета глохнет.
Забвение после любви.
Сюзанну этот вопрос волновал дано. Она бесилась, страдала, переживала! Она не знала в чем ее вина перед любимым человеком? Почему ее бросают после хорошей любви!? Это ж надо — сколько лишних мучений было в жизни! Все просто. Вот она безграмотность в человеческой психологии! А когда знаешь, что и за чем следует — все счастливы. Вот почему одноразовые мужчины и женщины во все века пользовались популярностью и были необходимы обществу! Вот почему бывают любовники и любовницы! Все по пословице: сделал дело — гуляй смело! Но жены и мужья и в такой момент вынуждены сосуществовать на одной территории, мало того под присмотром родных людей. А это ведет к взаимным упрекам, которые естественны после любовного пресыщения. Лучший способ уйти от ссор — уйти на работу или в хобби, или в тренажерный зал. Кошмар любви и от любви.
Домашняя пальма улыбалась чистыми листами двум любящим друг друга людям. Сюзанна улыбалась. Серафим хмурился. Кто из них пальма? Но сейчас не об этом. Он долго ждал ее, очень долго, недели две. Он писал письма не е-мейл ежедневно, но она не отвечала. Он посылал приглашения в ресторан, но она не приходила. Он писал стихи собственного сочинения, но она молчала. Он стал худеть, и мало бриться, его лицо стало хмурым, непроницаемым.
Сюзанна погрязла в рабочих и домашних проблемах, мельком читала его сообщения в почте и сбрасывала их в один файл. Дела цеплялись одно за другим, возникали предвиденные и неожиданные проблемы. Сюзанна в добавок свалилась со стола, на который залезла, чтобы…, но это неважно. У стола подломились две ножки. Полет в пространство был неожиданным. Вся оргтехника на столе наклонилась и съехала с него, как с горки. Компьютер выдержал падение и вновь заработал. Головокружение от падения прошло через полчаса. Ссадина на ноге…
А теперь они лежали под домашней пальмой на огромном лежбище. Ссадина на ноге сверкала всей своей красой.
— Я тебя звал, звал! Когда ты одна, ты только падаешь! Ты даже рану не смазала.
Серафим достал йод, крем, для заживления ран, смазал рану:
— Следующий раз, когда придешь с двумя новыми ссадинами, хоть эта заживет.
Он обнял ее, она сдвинула ногу в сторону, чтобы до ноги мужчина не дотрагивался.
— Сюзанна, я готов жениться на тебе! — воскликнул Серафим и потонул в недрах ее души.
- 'Если б я была царицей', - сказала Сюзанна, лежа на плече у мужчины.
— Зачем тебе это нужно? — спросил он, обнимая ее.
— Я бы наложила запрет на любое строительство в центре города! Изменение структуры земли в центре города за пределами здравого смысла. Жажда наживы женщинам, когда они зарабатывают от столкновения с мужчинами, земле-матушке, когда ее долбят сваями, здоровья не приносят. Изрытые, многократно застроенные земли просят отдыха. Снесли гостиницу, а взамен скверик посадить и все.
— Значит, я порчу твое здоровье? Земля в центре города меня не волнует, а за экономический ущерб тебя и дня царицей не продержат.
— Жаль. Землю жалко, — сказала она и поцеловала его в щечку.
— Птичек лучше пожалей. Их совсем извели, — нервно изрек Серафим и крепко сжал в своих объятиях не царицу, а — женщину.
— Знаешь, почему две башни протаранили самолеты? — спросила Сюзанна провокационно у мужчины, поднимаясь с постели, свесив ноги с одной ее стороны.
— Террористический акт — ответил Серафим, свесив ноги с другой стороны постели.
— Акт он и есть акт.
— Ты, чего попугая изображаешь: акт, акт, акт.
— Две башни — это ноги.
— Чьи ноги? Великана? — спросил мужчина, направляясь к двери комнаты.
— Не знаю. Если ты лежишь на пляже, перед тобой стоят ноги и мешают смотреть вдаль.
— Ты еще подумай. Стоэтажные башни, ноги, пляж, — проговорил он.
— Башни мешали смотреть вдаль, но кому? — протянула Сюзанна, наливая кипяток на щепотку растворимого кофе в чашке.
— А, что изображали два самолета, тараня башни? — спросил Серафим, наливая воду, в кружку.
— Две стрелы амура.
— Хочешь сказать, что кто-то мстил за поруганную любовь? Ведь сильно пострадали рестораны, а повар вылетел в окно.
— Мужская месть, — заметила Сюзанна и вышла из квартиры.
Сюзанна подождала, пока Серафим закрыл входную дверь в квартиру, и подошел к ней. Почти одновременно открылись двери лифта. Женщина посмотрела на себя в зеркало на стене лифта, перевела глаза на лицо мужчины.
Серафим неожиданно спросил:
— Почему свая угодила в вагон метро?
— Потому что я позвонила тебе, что еду к тебе, забыл?
— Ты кого из себя возомнила?
— Себя и возомнила царицей.
— Ладно, проехали, ты ведь не была в том вагоне метро.
— Я долго делала прическу, это меня и спасло, я опоздала в тот вагон. Когда я подъехала к метро, вход был уже закрыт, поэтому взяла такси, а когда подъехала к следующей остановке метро, и эта станция метро закрылась, так и приехала к тебе на такси.
— Стоп, — сказал Серафим, открывая дверь подъезда передо мной, — почему из-за тебя вонзили сваю?
— Ты забыл, что я работаю в большой компании, что мой телефон на прослушивании, когда я сказала, что еду к тебе, шеф дал команду, ударить сваей по моей измене.
— Ладно, свая в метро местная, но две башни они за морем-океаном находились, с кем ты там говорила? — спросил Серафим,
