Шрифт:
Закладка:
Между тем Климкин родной отец разделил деньги на три части: одну взял себе, другую отложил своей старухе, а третью Климке. И только успел ему купить красные сапоги, как воры, узнав, что у него много денег, в ночное время пришед, покрали старика. Климка, видя, что отец его пришел опять в бедность, вознамерился приняться за воровской промысел. Первый опыт его воровства был следующий. Он пошел рано поутру на базар и, приметив на оном козла, долгое время около оного похаживал; наконец как базар кончился, то все стали расходиться по домам. Но как мужику с козлом надлежало идти мимо лесочка, то Климка, забежав вперед, снял один сапог и положил подле куста, а другой бросил гораздо подалее в сторону, однако же в виду, а сам сел за куст. Мужик, подходя к леску, увидел сапог и, поглядя в сторону, приметил и другой и, привязав козла к кусту, без всякого опасения пошел за другим сапогом. Климка в сие время ухватя козла за рога, потащил далее в лес и через дорогу провел в свое селение. Приведя его к отцу на двор, убил и, отдав отцу всего козла, взял себе одну только требушину, с которою ходя по селу, кричал: «Бачка[9] мой украл козла, а мне дал только одну требушинку». Вскоре дошло сие до сведения помещика, который, призвав Климкина отца, спрашивал, где и у кого украл он козла. Старик, опасаясь наказания, признался господину своему, что не сам он, а сын его Климка украл козла. Господин тот же час приказал к себе представить Климку и, видя, что он малый из себя исправный, спросил у него: «Ты ли украл козла?» — «Я, сударь», — отвечал Климка. «Хорошо, друг мой! Когда ты вор, то из моей конюшни укради любимую мою лошадь, а если сего ты не исполнишь, то весьма строгому подвергнешь себя наказанию». Климка, нимало не робея, обещался в точности исполнить приказание своего помещика. Потом помещик, призвав своих конюхов, приказал им наиприлежнейше наблюдать за лошадью во всю ночь и стараться поймать Климку.
Между тем Климка день весь похаживал около конюшни и, улуча удобный случай, поставил в овес хороший бочонок вина, засыпав несколько сверху овсом, также и на сушило втащил таковую же для конюхов порцию. По наступлении вечера конюшие пошли задавать лошадям овса и, нашед бочонок с вином, обрадовались сему и начали пить. Потом взошли на сушило и, скидывая сено, нашли и там другой бочонок, с которым также не расстались, отчего сделались очень пьяны. Но памятуя приказание помещика, вздумали с лошадью поступить таким образом: привязались четверо к ногам, одного посадили на нее верхом, а другому дали в руку повод, и по сем расположились опочивать.
Спустя часа два ночи Климка пошел попытаться и, пришед к конюшне, услышал, что все храпят без памяти. Отпер двери конюшни и взошел очень смело в оную. Которые держались за ноги лошади, тем воткнул по колышку; который на ней сидел, того привязал к перекладине; а у последнего в руке оставил повод, обмотавши оной около столба. И выведя лошадь без всякого препятствия, захлопнул за собою дверь. Нимало не мешкав, сбыл лошадь с рук и, взяв деньги, пошел в питейный дом, где, заломавшись в большое место, начал пить. Как скоро рассвело в следующий день, то помещик, встав с постели и подбежав к конюшне, спрашивал, цела ли лошадь. Пьяные, еще не проспав дурь свою, отвечали, что Климке украсть лошади не удалось. Помещик, отворив двери конюшни и увидев, что уже лошади не было, весьма рассердился на своих конюхов и всех их ободрал без милости. Потом послал искать Климку, которого нашли в питейном доме и привели на господский двор. Помещик спрашивал его: «Украл ли ты лошадь?» — «Украл, сударь», — отвечал Климка. «Где же она?» — «Продал, сударь». — «А деньги где?» — «Пропил». Весьма досадно было сие слушать помещику, однако, скрывая свой гнев, сказал ему: «Слушай, Климка, недалеко отсюда пасется стадо моих волов, из которых ты нынешний день укради одного». — «Очень хорошо, — отвечал Климка, — это наше робячье дело». И как волы паслися от селения верстах в трех, между пролесочков, то помещик умножил число караульщиков. Климка же в сем случае выдумал употребить следующую хитрость. Он, забежав вперед, повесился на дереве, как удавленный. Крестьяне, довольно его зная и увидя сие, закричали: «Ба! Робята, видно, Климке-то пришло невмоготу, посмотрите: он удавился». Все бросились смотреть и рассуждали, отчего бы он удавился. По сем погнали на паству свое стадо. Климка, видя, что уже версты с полторы они отошли, вскоча тотчас с дерева, побежал далее лесом и, выпередя их, повесился опять на другое дерево. Мужики, увидя его, остановились, начали дивиться, что это другой Климка удавился. Между тем от сего произошел у них великий спор, который настоящий Климка, и решились возвратиться к прежнему Климке. Как они все воротились назад, а стадо оставили и отошли версты с полторы, то Климка, вскочив с дерева, ухватил вола и, оторвав ему хвост, всунул другому в зубы, а сам завел его в лес и, другою дорогою проведя в город, продал за свою цену. Мужики, возвратясь к стаду, увидели, что у вола хвост