Саше хотелось расспросить Илью обо всё прямо сейчас, не отвлекаясь на дорогу, но раз брат уже закупился, то отказывать вроде и неудобно.

— Можно и на природу. Давай в машину!

— Ага, ну ты пиццу возьми, а то мне с сумкой неудобно.

Сумка на ремне, которую он подхватил со стула и впрямь выглядела тяжёлой. Саша с сомнением поглядел на три коробки пиццы и отнёс их в машину:

— Ты набрал как на бригаду! Куда столько?

— Да брось, Лёшка. Нам есть о чём поговорить, а на свежем воздухе и аппетит здоровый! Не пропадёт!

— Давай я тебе половину оплачу?

— Да брось! — ухмыльнулся брат. — Ты же, считай, у меня в гостях.

— Ну разве что… Куда едем?

— Да можно не заморачиваться: выехать на шоссе, а там выбрать лесополосу поприличней на вид.

— Можно. Знаешь, мне как-то неловко, что ты меня Лёшкой назвал. Меня в детдоме Сашей звали и по документам я тоже Александр. Лёшкой моего бригадира зовут.

Илья удивился:

— Странно! Ты же большой уже был! Ну, говорил, имя своё знал. Мне кажется, я даже помню тебя, смутно правда. Но чёрт его знает, может это потому, что на фотках видел много раз.

— Мне сказали, я вообще не говорил, — Саша пожал плечами. — Только кивал или головой мотал. Ну вот, на Сашу и кивнул.

— Странно… — повторил Илья. — Может, испугался чего… Есть вероятность, что отца у тебя на глазах убили. О, я понял! Отец был с кем-то, кто называл его по имени, потому ты имя и запомнил.

— Может и так. А фоток с собой нет?

— Вот альбом я не взял, не сообразил. Ну, потом.

— Потом… — эхом отозвался Саша. — Ты лучше про маму расскажи. Как она?

Глава 11

На лице брата на миг мелькнуло обиженное выражение, но он с готовностью сказал:

— Ну как… Плохо! Готовится к операции, да только опухоль большая уже.

— Опухоль чего?

Илья замялся и неуверенно сказал:

— Н-не знаю. Она не говорит. Наверное, по-женски, ведь иначе сказала бы, верно?

— Наверное. Тебе виднее, я же её не знаю, — пробормотал Саша, съезжая на просёлок.

Мать, которую он не помнит, которую искал и о которой втайне мечтал, умирает. Илья не сказал этого, но, похоже, был уверен. У Саши язык не повернулся бы сказать такое вслух. Может и брат не хочет об этом говорить и даже думать.

— Я должен её увидеть до операции, — решительно сказал Саша. — Она искала пропавшего сына, значит, будет рада моему появлению, а радость увеличивает волю к жизни. Не стоит затягивать.

Он остановил машину и огляделся:

— Как место? Пойдёт?

Вдоль дороги тянулись вверх ровные белые стволы, но чуть дальше виднелись верхушки сосен: похоже, местность поднималась вверх.

— Шикарно! — согласился Илья. — Здесь подлесок густой, надо до сосен дойти, там должно быть посуше.

— У меня в багажнике непромокаемый плед лежит.

Братья направились в лес.

Действовали дружно: Саша расстелил плед, Илья поставил коробки с пиццей и начал вытаскивать снедь из рюкзака. Откупорил коньяк, разлил по пластмассовым стаканам:

— Ну, за встречу!

Саша символически смочил губы и отставил стаканчик в сторону, подцепил кусочек пиццы.

Илья глотнул, как воду, как сразу осушив полстакана, и только тогда заметил, что стакан брата полон:

— А ты чего?

— Я же за рулём! — удивился Саша. — Ну, рассказывай. Чем мама занимается, чем сам?

— Да особо не о чем. У мамы сеть парикмахерских салонов и фотоателье. Я — студент. Ну, знаешь, «живут студенты весело от сессии до сессии, а сессия всего два раза в год».

— Здорово. Я тоже хочу учиться — в строительном. Но не знаю, получится или нет. У меня семья, зарабатывать надо, вот и работаю. Строительство, ремонт, отделка — всё такое.

— Ну ни хрена себе! Рано тебя охомутали. Пузом припёрла?

— С чего это вдруг? По любви, — он подавил неприятное чувство и спросил: — А почему отца убили? Убийц не нашли?

— Да кто там разберёт! — махнул рукой Илья. — Времена такие были. Не нашли кто, а может и не искали. Расскажешь о семье? Жена-то что сказала, когда узнала, что родню нашёл? Обрадовалась?

Саша смутился:

— Я вообще никому не сказал пока. Сначала увидеться хотел. Кто знал, что за родня? Может вы меня видеть не захотели бы, так чего буду людей дёргать зря? А уж жене — ни полслова. Не нужно ей нервничать попусту, беременная она у меня.

Илья нервно облизал губы и снова взял стакан:

— Вот оно что! Понятно.

Теперь он тянул коньяк медленно, сквозь зубы.

Саша потянулся за упаковкой нарезанного сыра, открыл и поставил около брата:

— Ты хоть закусывай, захмелеешь. Нож есть?

Илья закашлялся, словно поперхнулся, но справился раньше, чем Саша поднялся постучать по спине:

— Зачем нож?

— Колбасу нарезать. У меня в машине есть, но сразу не сообразил, а бежать влом

— Не подумал.

— Ну и ладно, так обойдёмся.

Саша вытряхнул из стопочки стаканчиков один, налил себе сока и с удовольствием глотнул. Пицца оказалась вкусной даже в холодном виде, но такой острой! Илья встал, шагнул в сторону, предупредил:

— Отлить отойду.

— Давай! — благодушно кивнул Саша, доставая кусок другой пиццы. Вкуснотища! Хорошо, что Илья догадался купить и вытащил его на природу. Разговор, конечно, натянутый получается, неловкий, но оно и понятно. Кровь одна, а по факту — чужие люди. Ну, не важно. Получится друг к другу притереться или нет, но всё же здорово, что удалось найти общий язык. И сам уже, выходит, не без роду-племени, родня есть, как у всех. Вот только мама… Надо завтра же связаться с ней. Хотя… какого чёрта. Лучше прямо сегодня!

Если мать умирает, пусть хотя бы с пониманием того, что второй сын выжил и у него всё хорошо. Дурак он был, что не пробовал найти семью раньше. Надо прямо сейчас сказать об этом Илье — и вместе поехать к ней.

Саша услышал шаги за спиной, но обернуться не успел. Страшный удар по голове погрузил его в темноту.

* * *

Илья отшвырнул дубину в сторону. Руки тряслись, в горле стоял кислый комок. Шагнул ближе к брату, присмотрелся — вроде не дышит. Прикасаться было страшно и противно, но надо было убедиться, что он мёртв.

Тоже мне, явился наследничек, как почуял, что мать скоро помрёт! Это повезло, что он никому не сказал о встрече…

Он склонился над телом, собираясь проверить пульс, но тут почуял солоновато-сладкий